Она открывает врата в мир смерти и холода. Моего отца сделали проводником ледяной пустыни. Стефан Фолганд боролся долгие годы, чтобы спасти земли и закрыть портал. А ты снова собираешься выпустить монстра.

— Великая сделка не даётся просто так, но рискует только маг, заключающий её. Не сочиняй сказок. Я был в мире Древа. Местечко малоприятное, но не смертельно, если подойти с умом. Особенно, когда у тебя в руках «Книга ликов». Великое Древо такое же божество, как и другие — любит сделки и готово к обмену. Схема работает в том мире и не касается земель.

— Никто не знает Кукловода лучше Фолгандов, — Скай не верил тому, что маг так наивен и не понимает очевидного или, правда, не знает, нет, не может не знать. — И не делай вид, что не знаешь, насколько он опасен. Нельзя пользоваться книгой. Земли погибнут. Когда читаешь книгу, белая пустыня и холод приходят в этот мир. Я испытал на себе…, — он замолчал, слишком много сказал.

Люций поймал тревожный взгляд Ская, догадываясь о причине внезапного испуга.

— Ты можешь читать книгу, — сказал тихо, и отголоски тумана потекли по комнате, проникая в сознание шелестом осенней листвы. — Юный лгун. А я-то считал — Фолганды не умеют врать.

— Я не лгал, — покраснел Скай — не от стыда, от гнева. — Ты — враг!

— Допустим, — усмехнулся маг. — Теперь читай! — и встал у стола, подпихнув книгу ближе к Фолганду.

— Да, как же ты не понимаешь! Я ничего не придумываю.

— Вот и проверим. Читай вслух! Хочу посмотреть, что произойдёт. Только не думай, что я позволю сделать это до конца. Великая сделка принадлежит только мне.

— Как же ты собираешься заключить сделку, если не сможешь произнести нужные слова? — став язвительным, Скай всеми силами оттягивал момент, когда книгу придётся открыть.

— А ты перепишешь для меня книгу. Один Скайгард Фолганд написал, второй перепишет. Определенная ирония в этом есть. Мне нравится. Твой отец как будто знал, что предстоит сделать сыну, называя тебя родовым именем.

— Я отказываюсь! — твёрдо ответил Скай, глядя прямо в глаза магу.

Дарион с печалью, кажется искренней, покачал головой, губы продолжали улыбаться.

— Маргарита уже идёт сюда. Своим упрямством ты вынуждаешь меня к крайним мерам.

— Знал, что обманешь, — Фолганд старался сдерживать эмоции, хотелось броситься на Люция, выбить из мага весь дух. — Знал, но верил, что ты остался человеком. Ошибся, — и посмотрел на Дариона с таким сожалением и разочарованием, что тот не выдержал, отвернулся к порталу, лишь бы не видеть осуждающего взгляда странного мальчика.

— Ты не имеешь права судить меня, не пережив…, — резко обернулся.

Магу показалось, что он нашёл верные слова, чтобы Скай перестал смотреть на него так…И вновь наткнулся на глухую стену презрения. Словно ударился всем сердцем о камень, которым внезапно стал этот домашний мальчик, не знавший зла. Весь сжался, не понимая, почему его задевает, что думает о нём Фолганд. Не всё ли равно. Будущему властелину мира неважны такие мелочи. Как тогда исправлять мир?

— Открывай книгу, — сухо приказал Дарион и зачем-то добавил. — Я решил, что раз у тебя нет магии, то и прочитать книгу ты не сможешь. Маргарита могла подойти лучше.

Скай смотрел всё так же отстранённо и холодно. Мага больше не существовало. Позволив гневу вырваться наружу, Люций крикнул, но голос сорвался.

— Во имя темных ликов, читай! Иначе я…Я убью твою сестру, — он нервно выдвинул ящик, скрытый в столе, и схватил кинжал.

Не глядя на Дариона, Скай поднялся с книгой в руках, встал по центру свободного пространства кабинета и начал читать. Он произносил каждое слово ровным, спокойным голосом, тщательно проговаривая, чувствуя холод, подбирающийся к ногам. Наблюдая, как меняется реальность, Дарион отложил оружие, и стоял, сжав кулаки. Тёплые карие глаза потемнели и тревожно впитывали минимальные изменения в пространстве. Он видел иней, проступающий на полу, стенах и даже на волосах юного Фолганда, пальцы которого побелели и дрожали, сжимая книгу. Только голос оставался твёрдым и пугающим, таящим бурю, неистовое пламя, скрытое в тонком теле, вытянутом звенящей струной.

Понимая, что возможна погоня, Маргарита не останавливалась и подгоняла сестру.

— Беги быстрее, маленькая. Нас могут догнать.

Фрейя громко сопела, но бежала в темноте рядом, стараясь не отставать. Постепенно сбавив скорость, Ри начала приглядываться к местности в поисках места для ночлега. Они падали от усталости и волнений.

Наконец, наткнулись на густые заросли кустарника и группу деревьев, скрывающую уютную нишу от посторонних глаз. Пробравшись в самую чащу, сёстры завернулись в плащ, прижались друг к другу. Огонь разводить побоялись. Маргарита не могла поверить, что они спаслись от лап негодяев.

— Что ты сделала с решёткой? — прошептала на ухо сестрёнке.

— Она стала старой, рассыпалась.

— Умница, — поцеловала малышку в висок. — Ты нас спасла.

— Я же говорила, что пригожусь, — радостно заявила Фрейя.

— Да, без тебя не справилась бы, — Ри улыбнулась и обняла сестру крепче.

Усталость поборола их, и сон был крепким. Проснулись сестры, когда совсем рассвело. Лес стоял тихий, молчаливый. Похоже, никто не искал беглянок. Возможно, Вассер не счёл нужным ловить тех, кто нечаянно попал в руки, и так же стремительно из них уплыл. Маргарита твёрдо решила рассказать о доме свиданий в Управе, пусть Шаун займётся ими. У Вассера могут удерживаться силой другие девушки.

Проверив себя, Ри обнаружила, что чужая схема продолжает звать её к брату, но изолированная силой стихий, не досаждает и не мучает, как в первый день. Она помнила разъяснения отца — стоит сделать требуемое и чары спадут. Наскоро приговорив остатки пирожков, они пошли дальше. Потеряли время с Вассером, но по расчётам Маргариты южное побережье находилось недалеко. В её знании, им нужно было отыскать пустошь, где нет растительности, и земля напоминает прах. Сны не были пустыми кошмарами. Она верила в них, как в реальность. В каком-то смысле сны существовали в пространстве земель Фолганда. И когда солнце поднялось высоко, сестры услышали шум моря.

Лес внезапно растворился, и кромка его упиралась в узкую серую полосу земли, в свою очередь, обрывающуюся на границе с морем.

— Как красиво! — воскликнула Фрейя, восторженно разглядывая волны, бьющие о камни, и гладь моря, уходящую вдаль, где синел туманной полосой противоположный берег.

Никогда сестры Фолганд не