– Я, – Вальдес свел брови и выпятил вперед челюсть, – ничего делать не буду. Я есть простой солдат, и мой долг – ждать приказ от моих начальников.

– Ротгер, – прикрикнул артиллерист, – ваше шутовство переходит все границы!

– Еще не все, – вице-адмирал откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. – Совершенству предела нет.

– Господин Вейзель, – вернулся к подползающей войне фок Таннер, – вы только что утверждали, что Бруно всей мощью навалится на Хексберг.

– Это весьма вероятно, – с достоинством произнес артиллерист, – в противном случае маршал фок Варзов уже отбыл бы в Гельбе и, весьма вероятно, я вместе с ним.

– От Хексберг до Гельбе четыре дня кентером, – зевнул Вальдес. – Если Рудольф Ноймаринен будет пропадать, вы успеете его спасти.

– Это так, – согласился Вейзель, – но...

– В чем дело, Уго? – Луиджи кивнул Варотти, с которым расстался меньше часа назад. – Что-то на «Акуле»?

– Господин капитан, – лихо щелкнул каблуками теньент, – капитан Рангони повез господина маршала в Шта... Штеш... Шт...

– В Штернштайнен? – без запинки произнес Луиджи и сам обалдел от своего достижения.

– Туда, – обрадовался Уго. – Срочно. Вас просют. И вашего хозяина. А еще господина Танерри и господина Везелли...

– Везелли! – восхитился Вальдес. – Роскошно! Дядюшка, с вашего разрешения, я теперь буду называть вас именно так.

– Твое легкомыслие, Ротгер, иногда становится неприличным, – припечатал бергер. – Мы ждем войны, пришло известие, столь важное, что маршал фок Варзов лично отправился к адмиралу Альмейде. Совершенно очевидно, что...

– Что ничего не очевидно, – подмигнул Кэналлиец. – А раз так, ставлю четыре к одному, что Бруно таки перешел границу. Таннерри, принимаете?

– На один к двум согласен, – меланхолично откликнулся начальник гарнизона. – Два к одному на то, что гости идут к нам!

– Проиграетесь, – хмыкнул вице-адмирал. – С Хексберг, по высокому «гусиному» мнению, хватит и отобранных у купцов лоханок.

– Ну и проиграюсь, – махнул рукой Таннер. – Сначала я, потом – Бруно. Лучше так, чем наоборот.

2

Реджинальд изрядно осунулся и был явно встревожен. Если виконт и дальше будет так глядеть, его в чем-нибудь обязательно заподозрят. Надо учиться врать. Если эту науку освоил Иноходец Эпинэ, Ларак и подавно сумеет. Робер церемонно поклонился бледному толстяку и нарочито громко произнес:

– Добрый день, виконт. Рад вас видеть, но я хотел бы переговорить с герцогом Окделлом.

– Ричард плохо себя чувствует, – засуетился Реджинальд, – он в постели, но вашему визиту он будет рад.

В постели?! Робер был готов поклясться, что дурень вовсю прыгает, доказывая всем и каждому, что ему досталось меньше, чем Придду.

– Неужели рана оказалась столь серьезной?

– Нет, – виконт выразительно глянул на стоящего столбом слугу в роскошной ливрее, – но кузен дурно спал ночь. Очень дурно. Но давайте поднимемся к нему.

– С удовольствием, – заверил Робер, расправляя манжеты. Алый с золотой оторочкой камзол был отвратительно, неприлично ярким, но Повелитель Молний должен просить руки сестры Повелителя Скал по всем правилам, какими бы дурацкими те ни были.

Наль церемонно пропустил гостя впереди себя. На лестнице возились обойщики и резчики, меняя синее на золотое. Хорошо, Айрис осталась у кузины, иначе бы не обошлось без скандала. На втором этаже Реджинальд свернул направо. Значит, Дикон перебрался из кабинета в другие комнаты, и правильно! Виконт Лар остановился у массивной двери с серебряными накладками, на которых сплетались причудливые ветви, и постучал.

– Кто здесь? – откликнувшийся голос был одновременно наглым и угодливым.

– Герцог Эпинэ хочет видеть герцога Окделла.

Что-то звякнуло, и перед Робером возникла рожа, памятная еще по затее с заложниками. Тогда рожа вилась вокруг Люра, а теперь переползла к Дику, а тот и рад.

– Спасибо, Джереми, – пропыхтел Реджинальд. И зря, потому что Джереми – лакей не по роду занятий, а по сути. Таких не благодарят, и уж тем более таким не верят. Впрочем, в Агарисе этот красавчик сошел бы за потомка какого-нибудь Кавендиша. Ну а Кавендиш вполне мог родиться лакеем, да он и родился.

– Прошу вас, сударь, – ливрейный мерзавец прямо-таки излучал почтительность. – Монсеньор ждет.

Монсеньор лежал на широком диване, и вид у него был абсолютно не дворцовый. К лихорадочному румянцу и перевязанной руке прибавилось изрядное количество синяков, отчетливо видных, несмотря на предусмотрительно задернутые шторы. Вот уж воистину не везет так не везет. Пощечина от Айрис, рана от Спрута, а теперь еще и синяки.

– Вижу, вас удивляет мой вид? – начал Ричард, изображая улыбку.

– Удивляет, – честно признал Робер, – но с каких это пор мы стали на «вы»? И, раз уж ты первым начал, что с тобой случилось?

– Ты не поверишь, – Ричард очень громко засмеялся, – я упал с лестницы. Болван-рабочий оставил инструменты, а фонарь погас. Я не заметил, поскользнулся... Пройти две войны и едва не сломать шею в собственном доме! Такая глупость!

– С лихорадкой надо лежать, а не по лестницам бегать, ты что, позвонить не мог?

– Шнур сгнил, – скривился Дикон. – Кэналлийцы удрали, дом стоял пустым, чего удивляться?

Значит, виноваты шнур и раззява с инструментами. Может, и так, только верится с трудом.

– Знаешь, я бы на твоем месте отлежался. По крайней мере, до приезда Матильды, потом тебе болеть никто не даст. Кстати, Придд раньше коронации вряд ли поднимется, – а если и поднимется, Ричарду Окделлу знать об этом не обязательно, – у него жар не твоему чета.

– Да? – протянул Ричард. – Признаться, не удивлен, Спруту порядком досталось.

– Не без этого, – кивнул Иноходец. – Но тебе не следует забывать о защите и нужно учиться драться левой. На всякий случай.

– Я начну заниматься завтра же, – заверил юный петух, – наш разговор с Валентином не окончен.

– Окончен, по крайней мере до конца войны, – а еще лучше, если бы навсегда, но тут уж как повезет. – Его Величество подписал эдикт, запрещающий эориям истреблять эориев. Придется потерпеть.

– Закатные твари! – блеснул глазами Ричард. Хорошо, паршивец влюблен в сюзерена, иначе б не миновать бунта. И все равно им с Валентином лучше не встречаться.

– Что еще просил передать Его Величество? – чопорным голосом осведомился Дикон. Вот оно! Ну, Лэйе Астрапэ, вперед.

– Еще Его Величество одобрил мое решение просить руки девицы Окделл и выразил надежду, что Повелитель Скал доверит свою сестру Повелителю Молний.

– Кого? – чопорность упорхнула испуганным воробьем. На Робера таращился не умудренной жизнью дуэлянт, а обалдевший мальчишка. – Ты хочешь жениться на Дейдри?! Но ты ведь ее не знаешь.