В ответ он написал длинное сочувственное письмо, однако сам мучительно переживал очередную утрату, и Кристиана не на шутку за него волновалась. Муж снова стал нервным, беспокойным и мрачным, даже чудачества маленькой Хлои не всегда его радовали. Война оказалась слишком долгой и потребовала немыслимых жертв.

В Англии Изабелла то же самое сказала Чарльзу. Ее отчаянно беспокоила судьба Марианны – молодой женщины с судьбой старухи. Узнав в октябре о гибели отца – всего через два года после гибели мужа, – она снова впала в глубокую депрессию. Хотя Марианна обожала дочку, скорбь не позволяла радоваться прелести и живой сообразительности девочки.

– Мы ничем не сможем ей помочь, – устало заключил маркиз Хавершем. Изабелла всегда пыталась решить чьи-то проблемы, однако до окончания войны облегчить груз несчастий было невозможно. Год назад Саймон получил ранение, но, едва выздоровев, вернулся в авиацию. После гибели старшего сына родители вдвойне переживали за младшего. Трудно было всем. Чарльз считал, что необходимо взять себя в руки и стойко сносить удары судьбы.

– Думаю, нужно отправить девочку в Лондон, – заявила Изабелла после долгого раздумья.

– Чтобы на нее упала бомба или рухнул разбитый дом? Ты с ума сошла?

– Не все погибают в Лондоне. Не могу сказать, что идея очень мне нравится, но Марианне двадцать три года. Здесь у нее нет ни друзей, ни знакомых. Ей нечем заняться и нечего ждать. Возможно, в городе случаются бомбежки, но там есть и другое: интересные люди, вечеринки, молодые офицеры, с которыми можно пококетничать и даже пофлиртовать.

– О, ради бога, Иззи! Дождись хотя бы конца войны! – Однако Изабеллу всерьез волновало состояние снохи, к которой она относилась как к родной дочери. В последнее время бедняжка совсем разучилась улыбаться, и даже проказы очаровательной малышки ее не трогали.

– Можно оставить Вайолет у нас. Давай отправим Марианну хотя бы на несколько дней. После смерти отца она совсем потеряла интерес к жизни. Ей просто необходимо сменить обстановку.

Споры продолжались больше месяца, и вот наконец после Рождества маркиза отправила сноху в Лондон к родственникам, которые жили в прелестном доме на Белгрейв-сквер, рядом с бомбоубежищем. Поначалу Марианна отказывалась, но потом повеселела и поехала с радостью. Из всех родственников Изабелла выбрала именно этих, потому что у них была дочь – ровесница Марианны, которая могла вывести ее в свет и познакомить со своими друзьями. Четыре года молодая вдова не видела никого, кроме родителей мужа. Она и сама не подозревала, до какой степени соскучилась по компании сверстников, а поняла это только тогда, когда вместе с Жюли начала ходить на вечеринки. Кузина убедила Марианну задержаться в Лондоне и даже устроила волонтером в госпиталь. Работа занимала два дня в неделю, а все остальное время девушки проводили в обществе. Конечно, Марианна скучала по дочке, но в целом жизнь в Лондоне подействовала благоприятно. Изабелла почувствовала это из телефонных разговоров и настояла на продлении визита. Как она и надеялась, столица вдохнула новые силы: Марианна заметно помолодела и повеселела.

Она регулярно звонила родителям мужа, расспрашивала о жизни в Хавершеме и рассказывала, как проводит время сама. Впрочем, рассказывала не все. Например, скромно умалчивала о том, что на праздновании Нового года познакомилась с молодым офицером из Вирджинии, американцем по имении Артур Харрисон, и теперь встречалась с ним почти каждый день. Пожалуй, никогда еще Марианна не вела такой насыщенной событиями, интересной жизни, а в феврале вернулась домой совсем другим человеком. Даже Чарльз признал, что очередная безумная идея жены, как всегда, оправдалась. «Безумные идеи» Изабеллы всегда приносили пользу.

Маркиз пригласил невестку в кабинет для серьезного разговора. Война, без сомнения, близилась к победному завершению. Скоро Марианне предстояло решить, как поступить с замком Шлосс-Альтенберг – оставить себе или продать. Она не могла представить, что когда-нибудь вернется в Германию. Вся ее жизнь сосредоточилась здесь, в Англии, в семье погибшего мужа. К тому же без отца в старинном замке стало слишком пусто и печально. Скорее всего, как ни грустно было это сознавать, поместье придется продать. Все это время Марианна надеялась рано или поздно вернуться на родину, но теперь, после гибели Алекса, уже не могла думать о возвращении.

– Предполагал, что именно так ты и ответишь, – рассудительно заметил Чарльз. – И все же решил спросить. Когда придет время, непременно помогу с продажей. Конечно, дорогая, мы хотим, чтобы ты осталась с нами. Не забывай, что здесь твой дом. – Марианна с удивлением узнала, что Эдмунд завещал ей значительную сумму. Сам же маркиз понимал, что отец ее также располагал солидными средствами и обширными земельными угодьями. После войны Германию ждали трудные времена, и все же других наследников у Алекса фон Бингена не было. Таким образом, с двух сторон Марианна получала средства, способные обеспечить ее и ребенка на всю жизнь.

Проведя в Хавершеме неделю, она вернулась в Лондон и снова встретилась с Артуром Харрисоном. Молодых людей объединяла страсть к лошадям. Семья Артура держала в Вирджинии конный завод, а незадолго до войны, после смерти родителей, Артур унаследовал это солидное, хорошо отлаженное хозяйство. Марианна, в свою очередь, рассказала новому знакомому о липицианах отца, и тот сумел по достоинству оценить редкую и ценную породу. Красота и обаяние необычной девушки притягивали Артура, но в то же время он не мог не заметить, что развития романтических отношений она не допускает. Марианна с удовольствием общалась, вела долгие беседы, но относилась исключительно по-дружески и словно не замечала мужского интереса. Однажды Артур решился спросить прямо.

– Два года назад мой муж погиб во время воздушного налета на Германию, – спокойно ответила Марианна. – В этом году я потеряла отца, которого не видела с тех пор, как приехала в Англию. Ну а мама умерла давно, при моем рождении. – Она глубоко вздохнула и постаралась объяснить, что чувствует. – Больше всего на свете пугают новые потери. У меня остались только родители мужа и маленькая дочка. Очень боюсь, что, если позволю себе новые отношения, они тоже умрут. – Ответ прозвучал честно и так искренне, что в голубых глазах застыли слезы.

– Но тебе всего двадцать три года, Марианна. Нельзя всю жизнь сторониться любви, опасаясь за близких. Это несправедливо. Война скоро закончится, начнется нормальная жизнь. Уже не придется летать на боевые задания, прятаться от бомб. Смертельные опасности военного времени исчезнут.

– Отец с рождения был моим единственным родственником, моей семьей. И вот его больше нет. Друзья или погибли, или бежали из Германии, да и сама я больше никогда не вернусь на родину. Родители мужа хотят, чтобы я осталась здесь, с ними. Единственным, кого я любила, был Эдмунд, но он погиб за день до рождения дочки. Не знаю, хватит ли мужества попробовать еще раз. – Артур был на пять лет старше Марианны; к тому же служба в армии заставила рано повзрослеть.

– Ты уже заплатила войне высокую цену. Теперь придется научиться жить в мирное время.

– Бои до сих пор продолжаются, – печально напомнила Марианна, думая о том, что он все еще мог погибнуть.