– А дальше?

Нга-Йи перевернула оба листка, но обратные стороны были пусты. Как сумасшедшая она принялась перелистывать страницы «Анны Карениной».

– Это всё. Только две странички, – печально произнес N. – Когда я понял, что это только часть записки, я подумал кое о чем… если нам повезет.

Нга-Йи и все остальные непонимающе уставились на него, а он бросился к стеллажам. Они были невысокие, всего лишь по плечо детективу. Нга-Йи видела, что он быстро идет вдоль полок и бормочет названия. Наконец он схватил какую-то книгу с полки и вернулся к конторке.

«Анна Каренина», второй том.

N положил книгу на конторку и стал ее перелистывать. Нга-Йи поняла, что он имел в виду, когда он дошел до сто двадцать шестой страницы. Там лежал точно такой же, сложенный вдвое листок желтой бумаги для заметок. Стараясь, чтобы руки не дрожали, Нга-Йи потянулась к листку. – Хорошо, что никто не выбросил, – пробормотал N.

Но содержание записки не помогло лучше понять смысл.

– Что-то не сходится, верно? – спросил Квок-Тай.

– Такое впечатление, что одной странички не хватает, – сказала мисс Юэн.

N еще раз старательно переворошил страницы тома, но из книги ничего не выпало.

– А третий том есть? – спросила учительница у Вайолет.

– Нет… – проговорила та, и Нга-Йи закончила за нее:

– У этой книги всего два тома.

– Тогда… – N задумчиво опустил голову и вдруг резко повернулся к Вайолет. – Скорее проверь абонемент Сиу-Ман.

– Ее абонемент? – эхом повторила мисс Юэн.

– Она взяла из библиотеки первый том, чтобы спрятать в нем листки с запиской. Я не думаю, что она специально выбрала именно эту книгу, а другую часть записки сунула в первую попавшуюся книгу в библиотеке. Скорее, она взяла в библиотеке несколько книг, разделила листки между ними и вернула книги обратно, но по случайности одну оставила в шкафчике. Еще одна часть записки в какой-то другой книге. Или в нескольких.

Квок-Тай нахмурился.

– Но зачем ей было это делать?

– Понятия не имею. – N покачал головой. – Может быть, она хотела, чтобы мы не нашли записку до того, как она себя убьет, потому и оставила послание так своеобразно. Заложить листки сразу в несколько книг – гораздо труднее будет разыскать записку. Немногие школьники в наши дни читают книги, если на то пошло. Если бы она положила все листки в один том, они могли там пролежать не один год, и кто-то нашел бы их тогда, когда о Сиу-Ман уже давным-давно все забыли бы.

У Нга-Йи больно кольнуло сердце. Как Сиу-Ман могла сказать все эти слова воображаемому незнакомцу, а не родной сестре?

– Наверное, когда она это писала, она была в сильном смятении, – продолжал N. – С одной стороны, ей не хотелось, чтобы другие люди узнали о ее чувствах, но при этом она отчаянно стремилась высказаться, снять камень с души. И вот она предпочла поделиться своими мыслями с кем-то, кого она не знает, кто, быть может, существует а может быть, и нет…

– Нашла, – сообщила Вайолет и прочла с экрана: – «◊Анна Каренина”, тома первый и второй». Больше ничего. – Больше ничего? – хором спросили N и Нга-Йи.

– Ничего. – Вайолет пару раз щелкнула мышкой. Она взяла эти книги после уроков тридцатого апреля и вернула второй том утром четвертого мая. Наверное, это был перерыв в занятиях после третьего семестра.

Сиу-Ман не стало пятого мая. Тоска охватила Нга-Йи. Значит, Сиу-Ман думала о самоубийстве еще до последней атаки kidkit727.

– И больше никаких книг она в библиотеке не брала? – спросил N.

Вайолет покачала головой.

– В записях ее абонемента только эти две книги.

– Я не могу даже вспомнить, чтобы она хоть раз говорила о библиотечных книгах, – сказал Квок-Тай.

– О! – воскликнула Нга-Йи. – А не могла записка быть заложена в какую-то другую книгу? В один из ее учебников? – Хорошая мысль. Надо бы проверить. Мисс Юэн, вы не могли бы посмотреть? Может быть, часть записки осталась в ее шкафчике или еще где-то в школе?

– Конечно. Я проведу самую тщательную проверку.

Крепко держа в руках три листочка бумаги для заметок, Нга-Йи благодарно поклонилась. Мысли у нее в голове бешено метались, и она не знала, что теперь делать.

– Давай встретимся в другой день, – предложил N Квок-Таю, открыв дверь библиотеки. Парень кивнул.

Нга-Йи и N вернули охраннику пропуска и быстро зашагали по Ватерлоо-роуд к станции МТЖД «Яу Ма Тей». Нга-Йи была в таком замешательстве, что даже забыла объясниться с Лили. Теперь не было ничего важнее поиска последней части предсмертной записки ее сестры.

Но даже по неоконченному письму было ясно, что Сиу-Ман знала, кто пятнает ее имя, она знала, что этот человек ненавидит ее.

Она знала, что с ней творит Лили. Ужасная, мучительная мысль.

– Эй! Сюда!

Нга-Йи обернулась и увидела, что N стоит около бокового входа в отель Cityview и указывает на автоматические двери, ведущие в вестибюль.

– Разве мы не поедем к вам домой, чтобы поискать часть записки в учебниках? – спросила Нга-Йи.

– Хватит задавать вопросы, просто идите со мной.

N порывистым шагом вошел в отель, и Нга-Йи ничего не оставалось, как только побежать следом за ним.

Они быстро прошли через вестибюль и подошли к лифтам. N нажал кнопку шестого этажа. Когда двери кабины открылись, он повел Нга-Йи по коридору к шестьсот третьему номеру. Не обращая внимания на табличку «НЕ БЕСПОКОИТЬ», висевшую на дверной ручке, он достал ключ-карту и провел по щели ридера. Красный огонек сменился зеленым, послышался тихий щелчок.