ВИА. Основные участники — я, Дина и Кайрат учимся последний год, и в связи с подготовкой к экзаменам, полноценно заниматься музыкой мы не сможем. Остаётся моя сестра Лена, Валера и кое-кто из инструменталистов. Вам нужно набрать новых участников и всерьёз их готовить. В обкоме комсомола мне прямо сказали, что одна или даже две наших песни войдёт в итоговый концерт «Песня года», так что уровень исполнения должен быть высочайший. И кстати, времени осталось всего ничего.

— Но ты мне поможешь, Юрий?

— По мере сил. Однако, видите ли, Лариса Александровна от того, что я начну полноценно требовать с ребят, и добиваться выполнения моих требований, случится умаление Вашего авторитета. Я готов делать всё что нужно, но приказы должны исходить от Вас. В сложных ситуациях я без подсказки окажу Вам посильную помощь, и постараюсь, чтобы она была незаметной.

— Как на концерте, когда туда заявились Песоцкий, Татищев и Гладин?

— Откуда Вы знаете?

— Ира сама сказала. Именно тогда, увидев тебя на сцене, я влюбилась. — заговорила Лариса Александровна — Ты был такой… Хищник! Волк! Акела! А потом оказалось, что ты ещё и композитор, и поэт…

— Стоп! — оборвал я учительницу — Извините, Лариса Александровна, но сейчас Вы ничего не говорили, а я ничего не слышал.

Учительница смешалась, лицо её, шею и даже плечи заливает жаркая краснота, даже на расстоянии, физически ощущается её стыд и неловкость. Я же, чтобы избавиться от неловкости пытаюсь заболтать ситуацию:

— В музыке я всего лишь довольно успешный компилятор, а вот где у меня талант, так это в деле конструирования приспособлений для инвалидов.

И начинаю расписывать, какие приспособления стал выпускать омский завод, какие варианты ходунков мы придумали за прошедший год. Неловкость преодолена, в глазах учительницы заплескался смех:

— Приспособления для инвалидов, да-да. Это намёк?

— Отнюдь. Загляните в больницу, там пользуются костылями с локтевым упором, креслами-каталками и прочим инвентарём. Над ними работал коллектив авторов, состоящий из главврача, моего отца, Ленуськи и Вашего покорного слуги.

— Поразительно! И когда ты всё это успеваешь?

— В течение жизни.

— Ох, Юрий, ты меня совсем заморочил. Но вернёмся к музыке: я могу считать, что получила твоё обещание?

— Получили. Но сразу оговоримся по срокам: тесно сотрудничать мы будем до моих выпускных экзаменов, если раньше не произойдёт чего-то экстраординарного.

— Например?

— Лариса Александровна, вы же читали роман Булгакова «Мастер и Маргарита»? Что там было сказано Берлиозу и Бездомному о внезапности некоего события…

— Да-да, я поняла! Ты намекаешь на реплику Воланда?[87]

— Именно на неё.

— Юрий, раз у нас разговор свернул на литературу, ответь: с кем из Булгаковских героев ты себя ассоциируешь?

— Ни с кем. Видите ли, Лариса Александровна, у Булгакова нет ни одного положительного персонажа. Есть либо откровенно отрицательные персонажи, либо скрыто отрицательные. Хотя, инфернально чёрных героев у него тоже нет. Даже Князь Тьмы, Воланд, очень неоднозначен. Воля ваша, но я бы хотел быть положительным героем.

— Позволь! А Маргарита? А Мастер?

— Ну, если Вы считаете супружескую измену чем-то красящим женщину… Впрочем, это мелочь. Гораздо страшнее то, что показано мельком, намёком: Вас не покоробило то, с какой лёгкостью Маргарита отбросила все божеские и человеческие установления, ради личной цели? А теперь представьте, что у такой личности имеются власть и средства принуждения? Да она с лёгкостью затмила бы все злодеяния семейства Борджиа и британских королей!

— Знаешь, с этой точки зрения я не смотрела на произведение.

— Да, это очень сложное произведение, с большим количеством слоёв и смыслов. Что до Мастера, то с моей точки зрения это отвратительный персонаж. Эгоцентрик. Он даже не помнит, как звали его жену. Знаете, такой сундук-блохоискатель, вознамерившийся написать гениальный роман. Ну, написал, и что? Только на него прицыкнули, как он спалил свою жалкую рукопись, и сбежал в дурдом. Такого ли поведения Вы ждёте от мужчины? Мастер с лёгкостью поклонился Сатане, зная, что будет обманут, и что получил в результате? А получил он тюрьму где-то в безвременье да кучу собственных рукописей, исчезнувших для мира живых. Представляете, что значит, рохле оказаться на века запертым в тесном пространстве с женщиной, раздираемой страстями? А в качестве развлечения у них только этот самый сожженный роман? Я уверен, что от отчаяния, отвращения и ярости они будут снова и снова жечь проклятую рукопись, но шалишь! В мире мёртвых рукописи не горят — на это им намекнул сам Сатана.

Лариса Александровна задумалась, глядя в окошко для объектива киноаппарата. Тонкие её пальцы барабанили по столу какой-то сложный ритм. Красивая женщина. Редкостно красивая женщина, и чего греха таить, меня тянет к ней, тем более что с встречи Катериной прекратились.

— Да, это очень изощрённый вариант ада. Спасибо, Юрий, ты открыл мне новые грани великого произведения.

Учительница ещё немного помолчала и закончила мысль:

— Знаешь, Юрий, Ира рассказала нам о твоей теории воспитания из советских школьников новых аристократов духа. Теперь я понимаю, что ты прав. Да, прав. И я готова приложить все силы, чтобы воспитывать новых аристократов духа.

ПГТ Троебратский 21.30 01.10. 1971, пятница

Отчим приехал с работы поздно. Молча, поужинал, набросил на плечи свою любимую утеплённую джинсовую куртку, вышел на двор и уселся на чурбак возле мастерской. Молча, закурил, поглаживая по голове сунувшегося к нему Шарика. Пёс обомлел от ласки, привалился к ноге хозяина и тихонько засопел.

Я взял три стула, вынес и поставил рядом. Следом вышли мать с Ленуськой, мы молча уселись на стулья. Мать принесла своё вязание, и тихонько звякала спицами, Ленуська черкала в своём альбоме, где делала наброски новых платьев, а я просто ждал, когда батя созреет для разговора. Такое настроение как сегодня, у отчима случалось нечасто, и мы всегда помогали ему выговориться, принять решение.

— Эта… Мать, дети, я сегодня подал заявление в партию. — докурив папиросу сказал отчим.

— А чего расстроенный, не приняли что ли? — вскинулась мать — Если, отец, ты недостойный вступить в партию, то кто тогда достойный?

— Не в том дело, мать. Принять-то меня приняли. Кандидатом, да. Так положено: сначала кандидатом. Единогласно проголосовали, но дело не в этом. Именно сегодня пришли тезисы к новому съезду Партии. В общем, будут большие изменения в Программе и Уставе партии.

— Какие изменения, папа?

— А вот какие, сынок: решено вернуться к наследию Ленина и Сталина. Название предлагается вернуть прежнее: ВКП(б). Значит, Всесоюзная коммунистическая партия большевиков. Отменяется деление обкомов на городские и сельские и число сотрудников органов управления партии предлагают сократить вдвое. Членство