Открыв дверной замок, вышла в холл, понимая, что Андрея нет. Вот это точно непорядок! Не спеша, снова придерживаясь за стену, прошла к месту, где остался Даня. Перед моими мутными глазами развернулась крайне неприятная картина.

Эта «сучка — спонсор» вожделенно висела на моем женихе и, чуть ли не обсасывая его ухо, что-то нашептывала ему. Лицо Арчинского я не видела, так как он стоял ко мне спиной, зато эта выдра заметила меня практически сразу. Злорадно улыбнувшись, легонько махнула головой, и я заметила, как из темной ниши отделилась большая тень, которая через секунду меня схватила, закрыв рот рукой. Разглядеть из-за плохого освещения и тумана перед глазами не смогла, но парфюм нападавшего точно был знаком. От чувства предательства в голове зазвонили колокольчики страха. Попыталась сопротивляться, но координация была нарушена из-за выпитой химии, да и силы явно были неравны. Почувствовав, что меня закидывают на плечо, вцепилась в свою сумочку, чтоб не потерять средство защиты.

Краем глаза заметила, что Даниил, скорее всего услышавший шум нашей с мужчиной возни, собрался обернуться, но эта дамочка молниеносно впилась в его губы своими алыми пухлыми губами, обхватив его голову своими клешнями.

От этой картины в животе больно скрутило, что я закрыла глаза. Ведь, вроде, понимаю, что это спектакль для одного зрителя, меня, но все равно жутко мерзко и больно.

Мозг с закрытыми глазами сосредоточился на других воспринимающих анализаторах, включая обоняние, когда в нос ударил запах парфюма подлого предателя. Да, это оказался один из парней Артёма, и спустя ещё пару мгновений, пока он тащил мое фактически безвольное тело, я вспомнила. Костик, Константин! Тот самый, которого я знала несколько лет, которого не раз лечила.

— Кость, зачем ты так? — непроизвольно вырвалось у меня.

От звука своего имени его передёрнуло, а потом он недобро рассмеялся.

— Что, Селичка, узнала?! Вот, наверное, правду говорят, что ты ведьма? — спросил мужчина, решив, что теперь нет смысла молчать. — Я столько лет хотел тебя, узнавал тебя и твои привычки, а тут появляется богатый, красивый плейбой и пиздец! Ты сразу легла под него, и ножки раздвинула. Сучка ты! Спрашиваешь, за что??? Скоро узнаешь! — Костя снова рассмеялся, у меня аж мурашки по спине проскакали.

Хотя мурашки — это меньшая проблема по сравнению с тем, что от его рук, хватающих меня за ноги и пятую точку, все тело превратилось в один кусок льда, а от осознания, что это только начало, становилось только хуже.

Мы остановились перед большими дубовыми дверьми, после короткого стука меня затащили в комнату. Быстро вернули в вертикальное положение, отчего остатки содержимого желудка попросились наружу, а так как ослабевшие ноги и шпильки при головокружении друг другу противопоказаны, то уцепилась за мужское плечо. Костик только ухмыльнулся.

— Селина, я же просил быть благоразумной, но твоё упрямство порой поражает, — голос отца ударил по натянутым нервам.

Собравшись, я оторвала взгляд от качающегося пола, пытаясь сфокусировать зрение на родителе и оценить обстановку в целом.

Мы были в большом кабинете, оформленном в старинном стиле, напоминающем библиотеку из диснеевского мультика «Красавица и Чудовище», только по габаритам поменьше. Черт, да я сама, по-моему, в сказку попала.

В голове до сих пор не укладывалась подлость моих родителей, хотя чего ещё я могла от них ожидать. Матери здесь не было, о, уверена, она тоже приложила к этому маскараду свою конечность, или ее выход будет под занавес.

Рядом с отцом за большим письменным столом сидел Маркелов с довольным оскалом на физиономии.

— Значит, папочка, решил, что на войне все средства хороши? — поинтересовалась я, заставляя голос не дрожать.

— Ха! Наш бывший водитель тебе папочка, давно сгнивший на заднем дворе твоего родного дома.

От его слов дыхание перехватило, но я, стиснув зубы, молчала.

— Твоя мать спуталась с этим молоденьким хлюпиком, а потом, решив, что я полный дебил, который плохо считает, заявила, что ты мой ребенок.

— Но я же похожа на тебя! И мои глаза… мама все время твердила, что… — но его жёсткий голос не дал мне закончить свою мысль.

— Это был сын моего двоюродного брата, который погиб в какой-то тьме тараканье в борьбе за справедливость. Его жена попросила пристроить двадцатилетнего сынишку, который на поверку оказался кобелиным отродьем, решившим не прочь трахнуть мою жену, за что и поплатился жизнью. Так что мы с тобой в некотором роде родственники, оттуда схожесть черт. А ведь я просил Арину сделать аборт, но она хотела наказать меня, идиотка, и скрывала беременность, а на позднем сроке это был большой риск для нее самой. Пришлось стерпеть факт твоего рождения, так как менять жену я не планировал. Уже после рождения хотел отдать тебя в приют где-нибудь в глубинке России, но твоя мать ударилась в религию или сатанизм, проводя над тобой эти обряды, и перестала донимать меня, найдя в этом какое-то успокоение. Тогда решил оставить тебя и растить, как свою дочь, да и Сильвестр в тебя с первого взгляда влюбился. Постоянно носился с тобой, как с реликвией какой-то. И вот, где теперь твоя благодарность?!

Голос отца, его слова, казалось, рвали мою и так больную от лекарства голову на части, но впервые все пазлы моей жизни сложились в одну хреновую картинку.

— А Сили и Аврора? — тихо спросила я.

— Они мои дети, но их мать — идиотка и психопатка, как выяснилось, в итоге они тоже вышли бракованные, — тяжело выдохнул, вынеся вердикт. — Сили был изначально слабаком, я знал, что рано или поздно он сломается. Аврора вообще умом не блещет, так что, как ни крути, ты одна оказалась самой выдающейся. Умная, сильная, упрямая, — он, слегка улыбнувшись, хмыкнул — Честно, думал, что Арина тебя ещё в малолетстве загубит, но ты оказалась живуча. Вот только слишком свободолюбивая получилась, но мы тебе крылья- то подрежем. Да? Сергей Дмитриевич?!

Проглотив обиду на весь этот мир с его паскудными личностями, я взращивала в душе злость. Для меня эти люди никто! Я для них была подопытной мышкой, игрушкой для чокнутой женщины! Ужас! Они вообще люди? От самопознания отвлек Маркелов, который вышел из-за стола. Ооо, в игру вступает мое персональное чудовище. Хотя тут сказки отдыхали, мои тренированные таракашки и те валяются без чувств и дышат через раз, как и я сама. Глядя в бесчувственные глаза Маркелова, во мне стало созревать дикое отчаянье.

— Селюшка, давай попробуем все сначала, дорогая!? Сейчас идём, объявляем о твоей помолвке, и дело с концом, — приторным голоском протянул этот гад ползучий.

— Да что вы, Сергей Дмитриевич, может, мне ещё спеть и самбу станцевать в честь такой новости?! Господи, на кой черт я вам сдалась-то?! Вон Аврора жаждет составить вам партию. Уж пара из вас получится достойная, всем на зависть.

По лицу этого ублюдка поняла, что наступил момент икс, так сказать, триумф его самодовольства и гениальности.

— Так ты и не за меня замуж-то пойдёшь! За сынишку моего, кровиночку мою единственную.