– Я больше этим не занимаюсь. Я прекратила.

– Ты приостановилась. Это совсем другое дело.

– Так ты здесь поэтому? Потому что я перестала вас писать?

Вот как мне удавалось держать ее в узде все эти годы. Я писала ее. Я закрывала ее. Снова. И снова. И снова. Я поклялась перестать, и она тут же явилась, требуя внимания к собственной персоне.

– Дорогуша, ко мне это не имеет никакого отношения. Дело в тебе.

– Тогда почему я вижу не…

– Натали и Эллисон? – Вивиан уверенно смеется. – Ну же, Эм. Мы обе знаем, что тебе было на них наплевать.

– Неправда.

– Ты их почти не знала.

Вивиан встает. На одно мгновение, от которого кровь стынет в жилах и останавливается сердце, я думаю, что она схватит меня. Но Вивиан просто подходит к статуям и касается их – словно любовниц. Ее пальцы взбегают по рукам. Ладони гладят шею.

– Я знала их так же, как и тебя.

– Правда? А ты с ними говорила вообще? С глазу на глаз?

Конечно, говорила. Я в этом уверена. Но вспомнить, как назло, не могу.

– Если подумать хорошенько, я не знаю, разговаривала ли ты с ними в мое отсутствие. А если и так, говорили ли вы о чем-то, кроме меня.

Она права.

– Я не виновата. Ты сама хотела этого.

Вивиан всегда была где-то рядом. Она управляла коттеджем, как матка – ульем. Мы были простыми рабочими. Мы болтали и исполняли ее прихоти, удовлетворяли нужды, старались сделать ее жизнь более интересной.

– Вот поэтому ты не видишь Натали и Эллисон, – говорит она. – Ты все еще пытаешься разгадать мою загадку.

– Ты исчезнешь, если я уйду?

Вивиан останавливается у статуи женщины с кувшином на плече. Тога задралась вверх.

– Зависит от многих факторов. Ты хочешь, чтобы я исчезла.

Да. И я надеюсь, что ты не вернешься.

Я не произношу этого вслух. Я просто не могу. Шепот моих мыслей плывет по лужайке, словно тонкий туман. Но Вивиан все слышит. Она весело и жестоко улыбается:

– О, прямо как в старые добрые времена. Но тогда твое желание исполнилось, правда же?

Я хочу убежать прочь, но чувство вины приковало меня к месту. Тело мгновенно немеет. Я уже привыкла к этому ощущению. На протяжении последних пятнадцати лет я испытывала его регулярно.

– Прости, что сказала это.

Вивиан пожимает плечами:

– Ага. Ладно. Но дела это не меняет.

– Я хочу все исправить.

– Да я знаю. Именно поэтому ты сюда приехала. Ты пытаешься понять, что произошло. Ты разнюхиваешь, прямо как я. И вот посмотри, что случилось с твоими новыми подружками.

Я не ожидала этого. Я тут же задумываюсь о том, как она узнала про них. А потом до меня наконец доходит.

Она не настоящая.

У нее нет власти надо мной.

Я сильнее людских представлений обо мне.

Я способна понять, что Вивиан – не призрак. Вивиан – не галлюцинация. Вивиан – это я. Она часть моего измученного мозга, она помогает мне понять, что случилось.

Я смотрю на нее и спрашиваю:

– Ты же знаешь, где они? Ты в курсе.

– Не могу сказать.

– Почему?

– Потому что я не настоящая, – говорит Вивиан. – Это ведь твой девиз? У меня нет власти над тобой.

– Расскажи мне, где они.

Вивиан идет к другой статуе и обнимает ее со спины, кладет подбородок на худое плечо.

– Давай сыграем, Эмма. Две правды и одна ложь. Первое. У тебя есть все, что тебе нужно.

– Скажи мне, где они.

Она кладет голову на другое плечо и хитро прищуривается.

– Второе. Вопрос не в том, где найти их, вопрос в том, где найти нас. Меня, Натали и Эллисон.

– Вивиан, умоляю, скажи.

– Третье. Я не могу сказать, где мы. Но вот что: если ты нас найдешь, тогда я, возможно, исчезну и не вернусь.

Она прячется за статую и на мгновение исчезает. Я жду, когда она появится снова. Проходит минута, и я делаю несколько шагов вперед.

– Вивиан? Вив?

Ответа нет. Даже звуков не раздается.

Я ускоряю шаг и наконец заглядываю за плечо мраморной статуи.

Там пусто.

Вивиан исчезла.

Со мной остались ее слова. Они будто повисли в воздухе. Две правды. Одна ложь.

Я не уверена насчет первых двух заявлений. Я не уверена насчет всего того, что Вивиан говорила, когда была жива. Она умела врать.

Но я надеюсь, что третья фраза не ложь.

Я надеюсь, что это правда.

Что каждое слово сбудется.

Я возвращаюсь в «Кизил» так же, как ушла. Я делаю зигзаги между коттеджами, чтобы меня не заметили. Вертолет, кажется, решил отдохнуть, а лодки последовали его примеру. Я вижу кусочек озера, но никаких признаков жизни. Просто черное зеркало воды, отражающее звезды. Впрочем, камера наверняка работает, в отличие от людей. Именно поэтому я подхожу к коттеджу сзади и влезаю в открытое окно.

Минди храпит, она явно так и не просыпалась. Это хорошо. Мне не придется объяснять, где я была и куда собираюсь.

Я намерена найти девочек.

Всех шестерых.

Слова Вивиан – мои слова – звучат у меня в голове. Я спускаюсь с ночного столика.

Вопрос не в том, где найти их, вопрос в том, где найти нас.

Я вспоминаю слова Миранды. Я слышала их, падая в пропасть сна.

Я переживаю за Эмму.

Тревога могла заставить ее действовать. Миранда может быть резкой, она уверена в себе. Она обожает тайны. Будущий детектив. Совсем как Вивиан. Она увела девочек в лес за ответами.

Вивиан игриво сказала, что я могу от нее отделаться, если узнаю, что случилось. Может быть, так и есть? Может быть, я освобожусь от чувства вины, узнав правду?

Надеюсь, что вы не вернетесь.

Как же я ненавижу себя за эту фразу. Да, я не могла знать, что дело так и закончится. Натали и Эллисон уже вышли из коттеджа, когда я пробормотала эти злые слова. Вивиан была права, я вообще мало с ними разговаривала. И об этом я тоже жалею. Мне следовало уделять им больше внимания. Они были людьми, а не свитой Вивиан. И все-таки я рада, что они не слышали моей фразы. Что я простилась так только с Вивиан.

Я хожу по коттеджу на цыпочках, старательно избегая той самой половицы. Вивиан сказала еще одну вещь.