Протап удивился, а Чондрошекхор сквозь слезы продолжал:

— Теперь я знаю, что Шойболини невиновна. Я снова возьму ее к себе в дом; и если люди будут считать, что это грех и я должен буду искупить его, я охотно сделаю это. Но счастья мне больше не суждено.

— Почему? Разве лекарство Свами не помогло? — спросил Протап.

— Пока нет, — печально ответил Чондрошекхор.

Протап помрачнел, в его глазах заблестели слезы.

Это заметила Шойболини, которая из-под своего покрывала следила за ним. Она отошла в сторону и сделала Протапу знак рукой. Сойдя с лошади, он подошел к ней, и Шойболини тихо, так, чтобы никто не услышал, сказала:

— Прошу тебя, выслушай, что я скажу. Не бойся, я не буду говорить ничего дурного.

— Ты притворялась сумасшедшей?! — изумился Протап.

— Я притворяюсь только сегодня, — ответила Шойболини. — Сегодня утром я проснулась в полном рассудке. А что, неужели я в самом деле была сумасшедшей?

Протап радостно улыбнулся. Шойболини, поняв, что происходит в его душе, взволнованно прошептала:

— Но сейчас молчи, никому ни о чем не говори. Я сама это сделаю, когда получу твое разрешение.

— Мое разрешение? — удивился Протап.

— Если муж возьмет меня к себе, разве смогу я разделить его любовь? Разве можно таить грех в душе?!

— Что же ты хочешь сделать?

— Я расскажу мужу обо всем, что случилось, и буду молить его о прощении.

Протап на мгновение задумался, затем произнес:

— Обязательно сделай это. Я благословляю тебя, будь счастлива! — Он замолчал, его глаза снова наполнились слезами.

— Нет, я не буду счастлива. Пока ты живешь на земле, мне не суждено узнать счастье.

— Почему, Шойболини?

— Прошу тебя, не встречайся со мной никогда больше в этой жизни. Сердце женщины слабое, и я не знаю, как долго оно будет слушаться меня. Обещай никогда больше не видеть меня в этом рождении!

Протап ничего не ответил и вскочил на лошадь. Солдаты бросились за ним.

— Куда ты?! — крикнул ему Чондрошекхор.

— В бой! — ответил Протап.

— Не нужно, — пытался удержать его Чондрошекхор. — Остановись! Ты погибнешь!

— Фостер еще жив, я должен убить его! — крикнул Протап.

— Брат, зачем убивать Фостера? — Чондрошекхор подбежал к Протапу и взял его лошадь под уздцы. — Бог накажет его, если он совершил зло. Разве ты или я можем наказывать? Только низкий человек убивает врага, благородный же его прощает.

Эти слова изумили Протапа и привели его в восторг. Он впервые слышал подобные речи из уст человека. Сойдя с лошади, Протап поклонился Чондрошекхору.

— Вы лучший из людей! — воскликнул он. — Я ничего не сделаю Фостеру.

С этими словами Протап снова вскочил в седло и поскакал туда, где шло горячее сражение.

— Зачем же ты все-таки едешь туда?! — крикнул ему вслед Чондрошекхор.

Протап обернулся и, ласково улыбнувшись ответил:

— Так нужно.

Он подстегнул лошадь и помчался вперед.

Увидев эту улыбку, Романондо Свами встревожился.

— Иди с женой домой, — посоветовал он Чондрошекхору. — А я хочу совершить омовение в Ганге. Мы встретимся через несколько дней.

— Я очень беспокоюсь за Протапа, — сказал Чондрошекхор.

Романондо Свами обещал узнать, что будет с ним. Попрощавшись с Чондрошекхором и Шойболини, он пошел к полю битвы. Здесь, среди дыма, криков и стонов раненых, под дождем пуль, Романондо Свами стал искать Протапа.

Всюду валялись люди — мертвые, полуживые, с истерзанными телами... Одни просили пить, другие звали мать, брата, отца, друзей... Романондо Свами искал среди них Протапа, но нигде не находил его. Он видел, как окровавленные всадники, побросав оружие, спасались бегством на раненых лошадях, которые несли их, сокрушая и давя все попадавшееся им на пути. И среди них Свами не мог найти Протапа. Он видел, как, задыхаясь и обливаясь кровью, бежали пешие солдаты. Он и здесь искал Протапа, но тоже не находил. Обессиленный, Романондо Свами опустился на землю в тени дерева. Мимо пробегал сипай. Свами остановил его.

— Я вижу, что все спасаются бегством. Кто же сражается? — спросил он.

— Сражается только один индус... — ответил сипай.

— Где он?

— Возле крепости, — ответил сипай и побежал дальше.

Романондо Свами поспешил туда. Сражение уже завершилось, грудами лежали трупы англичан и индусов. Свами начал искать среди них Протапа.

Вдруг до него донесся глухой стон. Романондо оттащил несколько трупов и под ними увидел Протапа — раненого, но живого!

Романондо Свами принес воды и омыл лицо умирающего. Протап узнал его, попытался сложить руки для приветствия, но не смог.

— Благословляю тебя! — сказал Романондо Свами. — Ты должен выздороветь.

— Выздороветь? Теперь выздоровление придет уже скоро, — с трудом проговорил Протап. — Коснитесь моей головы прахом с ваших ног.

— Ведь мы просили тебя не делать этого, зачем же ты вступил в неравную битву? Скажи, это все из-за Шойболини?

— Почему вы так думаете? — тихо проговорил Протап.

— Когда вы с ней разговаривали, мне показалось, что безумие ее прошло, но тебя она не забыла.

— Шойболини сказала мне, что в этом рождении я не должен с ней встречаться, — сказал Протап. — И я понял, что, пока буду жив, Шойболини и Чондрошекхор не будут счастливы. А разве я могу мешать счастью тех, кого люблю больше всего на свете, счастью тех, кто сделал мне столько добра. Поэтому, несмотря на запрет, я поспешил сюда, чтобы умереть. Если бы я остался жить, сердце Шойболини могло бы когда-нибудь заколебаться... Поэтому мне лучше уйти.

Романондо Свами заплакал. До сих пор никто никогда не видел слез в его глазах.

— В этом мире только ты один по-настоящему исполнил обет помощи ближнему, — сказал он. — Мы же только лицемерим. Я уверен, что в другом мире ты обретешь вечное блаженство. — Он помолчал немного, затем продолжил: — Сын мой! Я разгадал твое сердце. Даже победу над всем миром нельзя сравнить с твоей победой над собой. Ведь ты любил Шойболини!

Умирающий Протап засмеялся громко, словно безумный, и этот смех напомнил рычание проснувшегося льва.

— Что ты можешь понять, саньяси! Да и вообще, кто в этом мире способен понять мою любовь? Я любил Шойболини целых шестнадцать лет! И за все это время я не знал грешных мыслей, у меня было только одно желание — пожертвовать своей жизнью во имя любви. День и ночь это чувство наполняло каждую клеточку моего существа. Никто из людей не знал этого и никогда не узнал бы! Зачем вы заговорили о любви в мой смертный час? Я расстаюсь с жизнью, потому что в этом рождении мне не видать счастья. Моя душа не спокойна, кто знает, что может случиться с сердцем Шойболини? Для нее нет иного спасения, кроме моей смерти. Поэтому я умираю... Теперь вам известна моя тайна, вы мудрый, вы знаете все законы, скажите, есть ли искупление моему греху? Виновен ли я перед богом? А если виновен, достаточно ли этого искупления?