– Всё, парень, я устал отвечать на твои вопросы. Некоторые обстоятельства в этом мире должны оставаться тайной, иначе не так интересно жить. Ступай уже! Топай к своим дружкам! Наслаждайся свободой! Радуйся жизни!

С этими словами он развернулся и, прихрамывая, ушёл в ночь.

Леандер провёл дрожащими пальцами по прохладному металлу маминого медальона. Он был таким знакомым на ощупь… таким успокаивающим.

– Леандер? – издалека окликнул его голос Шарлотты. – Леандер, ты где? Мы тебя потеряли!

И Леандер бросился бежать на этот голос – надеясь, что ему в будущем долго-долго не придётся столько бегать.

Феликс

Огонь полыхал так высоко и сильно, будто сама земля порождала его, намереваясь под корень выжечь из мироздания память о Пинчбек и её преступлениях. Дядюшка Шарлотты уже несколько раз звал ребят пойти вместе с ним, наконец отдохнуть как следует в гостинице при трактире, но дети упрямо стояли и смотрели на пожар, пока деревянная постройка не догорела дотла и конюшня не обратилась в чёрный скелет обуглившихся балок.

Пинчбек скукожилась до жалкого грызуна, которым она и была на самом деле. Леандер рассказал друзьям о намерении Пеллара держать её в клетке до конца её дней. Справедливое ли это наказание за её злодейства? Им всем казалось, что даже и недостаточное. За восемь лет, которые она таскала Феликса в качестве своего раба туда-сюда по стране, позволяя ему верить, что он ищет брата… Брата, все эти годы страдавшего у неё в плену. У Феликса за годы разлуки накопилось столько всего, что он был должен сказать братишке… Но на поверку оказалось, что сейчас он может найти для Айзека только три слова: «Я тебя люблю».

Одиннадцать прочих пленников тоже обрели свободу. К одиннадцати детям возвратились украденные у них жизни. Одиннадцать разрушенных семей… Это если не считать трёх разбитых ковчежцев, осколки которых друзья собрали со дна мешка. Феликс узнал один из них – ковчежец мальчика, которого Пинчбек похитила в период, когда они уже странствовали вместе. Два других были ему незнакомы, казались совсем старыми.

Феликс толком не смог бы описать, что именно он чувствует. Радость победы? Душевный подъём? Гнев? Боль предательства? Наверное, всё это разом. Даже немного сожаления: он понимал, что Пинчбек заслужила своё наказание, однако же было время, когда они заботились друг о друге, и воспоминания о тех днях было не под силу выжечь никакому пожару.

Прочие дети-духи ощущали себя потерянными. Некоторые по возрасту были даже старше Шарлотты, некоторые едва вышли из младенчества. Зачем Пинчбек крала таких малышей, какая с них выгода, какой толк от таких рабов? По освобождении кто-то из них горько плакал от потрясения, кто-то прыгал и скакал, хохоча от радости снова ощущать собственное тело… По прошествии времени бывшие пленники всё яснее осознавали, что теперь они свободны, и ничья злая воля больше не загонит их в темноту ковчежца. Отличная перемена – однако же вызывавшая немало новых вопросов. Куда им теперь податься? Большинство детей оказались далеко от своих прошлых домов. Все до единого провели в плену много лет – больше, чем Феликс. Их родные давно умерли, переехали, рассеялись по мировым ветрам… Некоторые малыши даже собственных фамилий не могли вспомнить. Трое не говорили по-английски. Совершенно невозможной казалась идея просто вернуть их в прежние семьи или предоставить самим себе.

Хозяин трактира отнюдь не испытал восторга, когда от него потребовали немедленно обеспечить ночлег четырнадцати детям-сиротам. Гостиница у него была маленькая, под стать городку, рассчитанная на то, чтобы пару раз в месяц устроить на постой случайного путника или небольшое семейство. Потребовалось заплатить немало денег, чтобы устроить всем неожиданным постояльцам удобные ложа на кроватях, а также на полу и всех свободных поверхностях двух гостевых комнат этого дома. Сейчас слишком поздно, чтобы придумывать что-то получше, сказал Шарлотте её дядя: мол, с утра будет виднее. Вариантов-то нет, не заставлять же этих бедняг зимней ночью ходить туда-сюда по улицам, чтобы согреться!

Леандер и Айзек жадно прихлёбывали горячую похлёбку, сидя бок о бок. Феликс тоже сидел с ними за столом, но с трудом мог заставить себя съесть хоть пару ложек. Всё, чего ему сейчас хотелось, – это просто смотреть на них.

– О чём ты задумался? – спросил Леандер друга, откладывая ложку. – У тебя такой вид, будто ты вообще не с нами. А где-то далеко-далеко.

– Я просто думаю о том, какое же это счастье – видеть своих братьев живыми и здоровыми.

– Братьев? – с ухмылкой переспросил Леандер.

– Братьев, – твёрдо ответил Феликс. – Я так рад, что у нас появился ты… Появился и разнёс все до основания.

– Я тоже рад, – признался Леандер.

Айзек потянулся через стол и схватил Феликса за руку. Со времени пожара он ещё не произнёс ни слова, но старший брат не волновался по этому поводу. Он знал, что братишка рано или поздно придёт в себя. Главное – теперь они были вместе. И в безопасности. Феликс не сомневался, что в душе Айзека кипят те же эмоции, которые разрывали сердце ему самому. Малыш выскажет их вслух, как только будет к этому готов.

Один за другим дети-духи – никаких больше духов, теперь они просто дети – расходились по спальным местам, по двум комнатам на втором этаже. Феликс не мог заснуть. Он вышел за порог со скрипкой в руках, желая с помощью музыки подвести итог всему, что случилось.

Он поднял смычок – и позволил своей истории излиться мелодией в ледяную зимнюю ночь. Он играл быстро, высокие ноты были его вскриками, низкие – плачем его сердца. Прикрыв глаза, Феликс позволил музыке рассказать ночному небу историю о Крысином Короле и о том, как трое похищенных детей, трое лучших друзей бежали сквозь темноту к своему спасению. Историю о долгой-долгой дороге домой.

– Я всё время слышал, когда ты играл, – произнёс голос Айзека у него за спиной, когда умолкла последняя нота. – И всё время знал, что ты меня ищешь и найдёшь.

– Я же обещал, – тихо отозвался Феликс, опуская смычок.

Шарлотта

Несмотря на крайнюю усталость тела, разум Шарлотты никак не мог расслабиться и дать ей заснуть.

Остальные дети заснули быстро. Феликс с Айзеком свернулись клубком, прижимаясь друг к другу, как котята, Леандер с головой зарылся под тёплое одеяло. Экономке, миссис Смарт, было приказано позаботиться о самых маленьких, но в этой женщине мягкости и теплоты было примерно как в надгробном памятнике, так что она почти сразу начала раздражаться на малышей и покрикивать. Шарлотта взяла её работу на себя, успокоила детей, уложила их вместе в широкую кровать и подоткнула одеяла, и незадолго до рассвета все малыши наконец угомонились и заснули. Среди них обнаружилась и крошка с нежным личиком и светлыми кудрями, которую Шарлотта и не чаяла когда-нибудь увидеть вновь. Роза. Последняя жертва Пинчбек до Леандера. Шарлотта с особенной нежностью поправила ей одеялко, любуясь её спящим лицом. Это было такое чудо – будто девочка воскресла из мёртвых.