нас обоих?! – потрясённо подумала она и сама себе ответила: – Кофе…»

Хансен нагонял, за ним спешил канцлер. Их топот внушал ужас, что граничил с яростью.

Едва Андреас толкнул одну створку дверей, Хансен крикнул что-то издали, и створка с грохотом закрылась обратно. Заклятие отрезало им выход.

– Лара, за мной! – зарычал Андреас.

Они побежали в столовую. Враги приближались, но Лару с Андреасом хранила темнота. Их преимуществом было зоркое кошачье зрение.

Когда они прокрались в кухню, Андреас подскочил к двери лакейской комнаты и попробовал её толкнуть. Она открывалась наружу. Не внутрь. Помня, как трудно открывать такие двери, Лара чуть не застонала от досады. В столовой слышались шаги…

– Учись, – вздохнул кот. – Не дай бог, пригодится…

К её удивлению, он зацепил дверь одной лапой, изящно вывернулся так, что оказался в положении лёжа на спине, но головой к двери, и зацепил дверь уже обеими лапами. Отделив её от косяка на некоторое расстояние, Андреас быстро поднял заднюю лапу, всунул её в этот зазор и толкнул со всей силы. Дверь отворилась.

«Гениально!» – в мыслях оценила Лара.

Из лакейской они пролезли в сад через окно. И горько-сладкий запах вереска вновь напомнил о свободе.

Протиснувшись под оградой, Лара и Андреас выбрались на дорогу.

– Плешивый знает, где мы оставили карету! – завопила Лара.

– Тогда скорее!

Ещё не добежав до кареты, Андреас зашипел Адской Тьме:

– Поезжай вперёд и спрячься в тени!

Та еле сдержалась, чтобы не заржать в ответ, и понимающе мотнула головой. Сидевшая на козлах Лизелотта глядела на всех с подозрением.

«Только бы она не растерялась!» – почти молилась Лара.

Они запрыгнули в карету, и та сорвалась с места. Сердце у Лары колотилось как бешеное.

– Или твоя подруга нам поможет, – прохрипел Андреас, – или мы пропали…

Лара молчала. Причин храбриться больше не было. Религиозность подруги не оставляла надежд. Для неё любая магия – это злокозненное колдовство, на которое можно пойти только ради родственника. Легче дождаться Библиотекаря, который… совершенно не обязан возвращать им человеческий облик.

«Зато согласится вернуть за продажу души», – осознала Лара. Дальше её мысли приняли настолько мрачное направление, что впору было рыдать.

Экипаж остановился за полуразрушенным домом. Лизелотта спрыгнула на землю и посветила фонарём в окно кареты.

– Вот о такой беде я вам и говорила… – заворчала она, усаживаясь напротив.

В руках подруга держала колдовскую книгу. Она смотрела на Лару и Андреаса, сердито поджав губы. На миг все замерли.

– Ну что, показывайте. – Лизелотта открыла оглавление и протянула книгу.

Лара резко выпустила воздух через нос. У неё словно камень с души упал. Когда Андреас ткнул лапой в нужный заголовок, Лизелотта открыла главу и начала учить «ши-ги-шин-па-эр-дли-ях» – точно, как Мерле.

– Лизелотта, – внушительно сказал Андреас, – если ты нас спасёшь, мы назовём в честь тебя своего первенца!

Лара посмотрела на него в возмущённом изумлении.

– В каком смысле первенца? То есть будет ещё и кто-то второй?!

– Лично я не возражаю.

– А я возражаю. Ещё как возражаю! И никаких детей иметь с тобой не собираюсь…

– Тихо! – шикнула Лизелотта. – Я ваше рычание всё равно не понимаю. Вы меня только с мысли сбиваете.

С третьего раза подруга расколдовала Лару. Но превращать Андреаса Лара не спешила. Тот заволновался и начал укоряюще мяукать.

– Да погоди ты! – Она задумчиво приложила палец к губам. – Ты мне ещё котом пригодишься.

Не совсем понимая, что делает, Лара кинулась к кобылам.

– Девочки! Возвращайтесь на то же место!

Из кареты грянуло протяжное «мяу». Лара обняла Адскую Тьму за шею.

– А потом… я тебя распрягу и пошлю на разведку.

– Что?! – вскричала Лизелотта, которая забиралась на козлы.

– Прежде чем идти в особняк, надо знать, что там происходит, – твёрдо ответила Лара.

– Ты уверена, что сможешь?

– Если мне не мешать, то я могу всё.

Стоило чёрной как ночь Адской Тьме встать на задние копыта, открыть мордой ставни и засунуть голову в окно гостиной, особняк загомонил. Некоторых её появление напугало до визга. Разузнав обстановку, Тьма поскакала к карете. Когда она проржала что-то Андреасу, Лара обратила его в человека.

– В гостиной валяются не меньше двадцати человек, – доложил Андреас. – Не меньше десятка слушают, как канцлер даёт приметы нашей кареты.

– Значит, времени нет! – Лара выскочила наружу.

– Я с вами! – рвалась в бой Лизелотта.

– Не вздумай!

Лара и Андреас едва минули ворота, как канцлер и его холуи высыпали на крыльцо.

– Ур-рэв-во-дор-куц-та-ин! – гневно закричала Лара.

Но Андреас успел чуть раньше:

– Ши-рва-ци-ас-ту-цу-пор.

Плешивый уже поднял руку и говорил заклинание, когда его сковало заклятием Андреаса.

На этот раз Лара осматривала особняк куда более тщательно. Андреас остался перетаскивать в дом повторно усыплённых охранников.

– Больше никого, – объявила Лара, спускаясь по лестнице с фонарём в руке.

Андреас встретил её широкой улыбкой.

– Я хочу сделать тебе подарок.

– Сейчас?!

– Он недолговечен.

Он привёл Лару в столовую – под светом напольного канделябра сидел в высоком кресле канцлер. Лара вздрогнула, но Андреас сжал ей руку.

– Спокойно, киса. Он не опасен.

Она не поверила ушам, когда Андреас произнёс:

– Слушайся Лару, ублюдок. – И сделал рукой приглашающий жест. – Он будет делать всё, что ты захочешь, целых три часа.

«Подчинение воли…» – осознала Лара.

Андреас отошёл.

– Я пойду стирать другим ублюдкам память. А ты, хочешь – бей его, хочешь – пытай. Развлекайся.

– Я не настолько… – сорвалось с её губ.

– Настолько, – перебил Андреас и удалился.

Она смотрела на поверженного врага, но триумф в её душе не зарождался. Было омерзение, сожаление о потраченных силах и времени, гнетущая пустота… Всё это ни капли не грело.

– Тебе можно говорить?

– Да, кисонька.

Лара поморщилась. Помолчала.

– Где твоя книга заклинаний?

Йорг Хольдт ответил не сразу:

– В моей спальне.

– Покажи.

Он медленно встал. Его губы тряслись.

– Тебе запрещено возражать? – холодно спросила Лара.

– Да.

– Веди меня к своей книге.

Они поднялись в просторные покои – не в пример её бывшей темнице, – и длинным пальцем Йорг Хольдт указал на сундук.

– Доставай.

Канцлер опустился на колени, чтобы достать свою книгу со дна сундука.

– Теперь отдай.

По его впалым щекам текли слёзы.

«Ух ты. Даже сталеглазый умеет плакать», – подумалось ей.

Когда Лара забирала у канцлера колдовскую книгу, она ощутила, как в неё втекает жизненная сила. А ещё – сколько сопротивления и неукротимости таится в худом теле её врага.

Она погнала его обратно в столовую и приказала:

– Сядь в кресло. Не двигайся и не болтай.

В дверь просунулась тёмная лохматая голова.

– Ты его не била? – искренне удивился Андреас.

– Нет, но он бы предпочёл, чтобы била. – Лара