Свечение внутри обруча стало ярче, и пульсация его участилась. Сам голубой кристалл тоже засветился, причем так ярко, что в склепе стало светло как днем.

– Власть! Великая власть! – проговорила незнакомка, широко раскинув руки, словно желая обнять ими весь мир. – Огромная власть, которая и не снилась королям и императорам людей! Власть и могущество, и – кто знает, – вечная жизнь!

– Не стоит так легкомысленно обращаться с неизвестными силами, – проговорил Старыгин, приблизившись к женщине в черном. – Вы не знаете, чем это грозит…

– Это ты не знаешь, на чьем пути стоишь, жалкий человечишка! – отозвалась незнакомка, оттолкнула его в сторону и, сделав несколько шагов, поднявшись по лестнице, покинула склеп, обернувшись через плечо и холодно бросив: – Прощайте!

Старыгин сбросил охватившее его оцепенение, устремился к лестнице, схватив за плечо Лизу… но они опоздали на долю секунды: женщина в черном повернула факел в руке статуи, и крышка саркофага со скрипом вернулась на место.

Старыгин и Лиза остались в полной темноте и ледяном холоде подземелья.

– Мне все это снится! – проговорила Лиза, едва над ее головой затих скрежет каменной плиты. – Жрецы, древние боги, венец Гекаты… разбудите меня скорее! Или вы – тоже часть моего сна?

– Боюсь, что это не сон, – отозвался из темноты Старыгин. – Боюсь, что мы с вами здорово влипли. В этот склеп никто не заглядывал почти двести лет и, вполне возможно, еще двести лет не заглянет. А здесь нет ни воды, ни света… я уж не говорю о пище. А может быть, и воздуха хватит ненадолго…

– Вот спасибо! – проворчала Лиза. – Я просила, чтобы вы разбудили меня, а вы вместо этого нарисовали такую радужную картину…

Старыгин сунул руку в карман… и вдруг нащупал там случайно завалявшуюся зажигалку. Выщелкнув из нее бледный язычок пламени, он осветил тесное пространство склепа.

– Хотя бы свет у нас есть… – выдохнула Лиза. – Впрочем, надолго его не хватит.

– Постойте! – Старыгин понизил голос. – Вы ничего не слышите?

Теперь и Лиза услышала где-то совсем близко странные звуки, словно кто-то невидимый скреб и царапал каменную стену.

– Господи, что это? – в страхе прошептала Лиза и невольно прижалась к Старыгину.

– Что бы это ни было, это не страшнее, чем смерть в кладбищенском склепе! – храбро отозвался Старыгин, хотя у него самого мурашки побежали по коже.

И в это мгновение часть стены с грохотом обвалилась, и в образовавшемся проломе появилась огромная голова с разинутой пастью и горящими глазами.

– Господи! – вскрикнула Лиза, вцепившись в Старыгина. – Это ее собака! Она нас загрызет!

Однако черный пес не проявлял никаких враждебных намерений. Вывалившись через пролом на пол склепа, он вскочил, отряхнулся от комьев земли, бросил на Лизу странный взгляд и снова нырнул в пролом, негромко прорычав напоследок.

– Кажется, он предлагает нам последовать за ним! – неуверенно проговорил Старыгин.

– Ни за что! – даже в темноте было заметно, как Лиза побледнела. – Это совершенное безумие!

– Не большее безумие, чем остаться в этом склепе! – возразил ей Старыгин. – Тем более вы рассказывали мне, что тогда, ночью, когда эта женщина в черном попыталась натравить пса на вас, он ей не подчинился!

Лиза промолчала, и тогда Старыгин сам нырнул в черный пролом.

Девушка выдержала в одиночестве и темноте две-три секунды и последовала за ним.

Они проползли несколько метров по сырому тоннелю и вдруг оказались в небольшом помещении, куда сквозь заржавленную решетку проникал тусклый свет. Сбоку от них стояли на низких постаментах несколько гробов. Собаки не было видно.

– Где это мы? – прошептала Лиза, словно боясь потревожить покойников.

– В другом склепе! – жизнерадостно отозвался Старыгин. – И важно не это, важно то, что отсюда мы легко выберемся на поверхность земли.

Он поднялся с колен, отряхнул брюки и подошел к решетке.

Это была решетчатая дверца, кое-как болтавшаяся на одной петле. Старыгин легко откинул ее и придержал, чтобы Лиза смогла выбраться. Девушка шагнула вперед, вдохнула свежий осенний воздух… и едва удержалась на ногах: дверь склепа выходила на крутой склон речки Монастырки, протекающей по краю кладбища.

– Осторожно! – Старыгин, выбравшись следом, поддержал ее за локоть и помог подняться по склону.

За время, проведенное ими под землей, погода испортилась: шел сильный дождь, резкие порывы ветра гнули скрипучие деревья. Однако после пережитого ужаса никакая непогода не могла испортить им настроения.

Спутники поднялись по откосу и оказались на краю Лазаревского кладбища, среди старинных надгробий. Вдруг Лиза схватила Старыгина за руку и показала ему рукой на дальнюю дорожку, ведущую к мостику через реку. По этой дорожке, подобрав рукой край своего длинного черного плаща, шла женщина в черном.

– Вот она! Она уходит! – прошептала Лиза, до боли сжав руку своего спутника.

– Не уйдет! – ответил Старыгин.

Позади женской фигуры, низко стелясь над землей, по дорожке мчалась черная собака.

Женщина в черном не замечала своего ужасного преследователя. Она пригнулась, сопротивляясь порывам ветра, и взошла на узкий деревянный мостик.

В это мгновение черный пес взвился в воздух в огромном прыжке. Однако на голове женщины, поверх черного плаща, тускло блеснул древний венец. Уже в полете пес испуганно взвыл и замахал лапами, словно хотел прервать свой прыжок, повернуть обратно…

Но это было не в его силах. Всем своим весом он обрушился на жрицу, сбив ее с ног…

Женщина испуганно и зло вскрикнула, попыталась сбросить с себя пса, подняться на ноги…

Но в это самое мгновение налетел особенно сильный порыв ветра. Окрестности кладбища озарились необыкновенно яркой вспышкой – это яркий сполох молнии, разорвав низкие, тяжелые облака, озарил угрюмый полумрак. Почти тут же раздался оглушительный, ошеломляющий грохот. Казалось, сами небеса разверзлись! Но не только небеса: старый дуб, росший рядом с мостиком, должно быть, еще с петровских времен, со страшным треском раскололся пополам, и огромная ветвь рухнула на мост, подмяв под себя барахтавшихся там женщину и собаку…

Мост, не выдержав такого удара, проломился и вместе со жрицей и псом ушел под воду, похоронив под поверхностью воды и участников этой драмы, и таинственный артефакт.

– Господи!.. – выдохнула Лиза, в ужасе глядя на водоворот, образовавшийся в месте падения.

– Видимо, и правда – такова была воля древних богов! – проговорил Старыгин, поддерживая свою спутницу.

Темная вода сомкнулась, по ней пробежала крупная рябь, как по коже больного, и поверхность реки быстро успокоилась.

И в ту же минуту ветер стих, последние капли дождя упали на землю, и сквозь тучи пробилось солнце.