Его ноздрей коснулся знакомый запах. Он был еле уловимо растворен в холодном воздухе, с каждым шагом становившимся теплее. Это был запах самого Лунга — прохладный и свежий, как воздух над облаками, запах драконов. Внезапно он почувствовал себя так, словно вернулся домой.

Туннель уходил вглубь. Он поворачивал налево, а потом снова направо. Кое-где от него отходили ходы поуже, где как раз мог пройти кобольд. Из некоторых ходов соблазнительно пахло грибами. У Серношерстки бурчало в животе, но она мужественно шагала дальше.

— Здесь совсем не темно, — сказал Бен, когда они зашли уже далеко в глубь горы. — Как это может быть?

— Лунный камень, — ответил Бурр-бурр-чан. — Мы облицевали стены лунным камнем. Он впитывает свет, как губка. Достаточно изредка впустить сюда лунный свет или подуть по туннелю драконьим пламенем — этого хватает на годы. И все же тут стало намного темнее с тех пор, как я заходил сюда в последний раз, — он взглянул на мерцающие стены и пожал плечами. — Наверное, они перестали даже впускать внутрь лунный свет из страха перед золотым драконом. Ужасно интересно, что они скажут, когда узнают, что он собственной персоной купается в озере там, внизу?

— Они придут в ярость, — пробормотала Серношерстка, нервно теребя ухо. — В страшную ярость. И возможно, не станут даже слушать, зачем мы сюда пришли.

— С людьми мы не можем бороться, — сказал Лунг. — Их если прогонишь сотню, на смену явится тысяча. Но с Крапивником вполне можно померяться силами.

— Что? — Серношерстка встревоженно загородила ему дорогу. — Ты опять за свое? Борьбы ему захотелось! Это притом, что мы пустились в путь, чтобы найти место, где можно жить спокойно! Бороться с этим чудищем? Еще не хватало!

— Он довольно неуклюжий, — сказал Бурр-бурр-чан за ее спиной. — Быстро начинает задыхаться под своим панцирем. И похоже, не больно сообразительный. Вон как легко крыса его провела.

— Чушь! — Серношерстка сердито повернулась к нему. — Чушь и еще раз чушь! Он же в двадцать раз больше Лунга.

— Больше! — Бурр-бурр-чан пожал плечами. — Ну и что?

— Не кипятись, Серношерстка, — сказал Лунг, мягко отодвигая в сторону маленькую кобольдиху. — Пойдем дальше.

— Ладно, ладно, — недовольно рыкнула Серношерстка. — Но прекрати говорить о борьбе, идет?

Они молча пошли дальше. Туннель тянулся вглубь, потом вдруг резко повернул — и перед ними открылась огромная пещера. С потолка мерцали молочным светом тысячи лунных камней. Из полумрака сосульками свисали сталактиты. С пола им навстречу поднимались сталагмиты.

Бен сделал несколько шагов вперед, не веря своим глазам. Он никогда не видывал ничего подобного. Внутри горы камни были словно живые. Ему казалось, что он стоит перед редкостными растениями, деревьями и холмами — всё из серебристо мерцающего камня.

— Ну так что? — спросила за его спиной Серношерстка. — Где же они, эти драконы?

— Забились по углам, — ответил Бурр-бурр-чан. — Спорим на что угодно.

Лунг, поколебавшись, вошел в пещеру. Серношерстка бежала за ним. Бурр-бурр-чан с Беном медленно шли следом. Посреди пещеры, между зубчатых каменных холмов, Лунг остановился и крикнул:

— Где вы?

Никакого ответа. Лишь эхо вернуло ему его слова.

— Эй, привет! — крикнула Серношерстка. — Мы облетели полмира! Вы могли бы хоть нос высунуть нам навстречу!

Но и ей никто не ответил. Лишь из зарослей сталактитов в дальнем углу пещеры послышалось легкое шуршание. Серношерстка прислушалась.

— Слышишь? — шепнула она Лунгу. Лунг кивнул.

— Здесь темно, — сказал он. — Я прибавлю света.

Он вытянул длинную шею и дохнул пламенем. Оно с шипением пробежало по камням, лизнуло темные стены и полыхнуло голубым под самый потолок. Вся драконья пещера заблестела так ярко, что Бен на секунду зажмурился. С потолка сияли лунные камни. Стены светились, а на кончиках сталактитов драконье пламя собиралось в потрескивающие факелы.

— Да, — Бурр-бурр-чан вскинул руки, — да, вот так оно и должно выглядеть.

Лунг закрыл пасть и посмотрел на него.

— Лунг, — Бен положил ему руку на чешую, — там кто-то есть. Видишь глаза?

— Знаю, — тихо ответил дракон. — Они давно уже там. Давай подождем.

Несколько мгновений все было тихо. Среди камней потрескивало пламя Лунга. Вдруг из-за сталактитов в дальнем углу показался дракон. Он был немного меньше ростом, чем Лунг, и более изящный, но чешуя у него мерцала тем же серебряным светом.

— Это дракониха, — шепнула Серношерстка Бену. — Посмотри на рога. Они прямые, а не изогнутые, как у Лунга.

Бен кивнул.

Дракониха потянула носом и робко двинулась навстречу Лунгу. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Наконец дракониха сказала хрипло:

— Ты не Золотой.

Лунг покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Я такой же, как ты.

— Я… я сомневалась, — сказала дракониха смущенно. — Я сама никогда не видела Золотого. Но мне рассказывали о нем ужасные вещи. Говорят, он очень хитрый, и иногда его сопровождают маленькие существа.

Она с любопытством посмотрела сперва на Серношерстку, потом на Бурр-бурр-чана.

— Это кобольды, — сказал Лунг. — Про них ты тоже наверняка слышала.

Дракониха нахмурила лоб:

— Это те, которые нас предали? Как раз тогда, когда мы в них больше всего нуждались?

— Что? — возмущенно воскликнул Бурр-бурр-чан. — Мы…

Лунг посмотрел на него и покачал головой.

— Не кипятись, — сказал он. — Мы с этим потом разберемся.

— А где остальные? — спросил Бен, выходя из тени Лунга. Дракониха попятилась от неожиданности.

— Повелитель драконов! — воскликнула она. — Повелитель драконов вернулся!

Бен смущенно опустил голову.

— Где остальные? — дракониха склонила шею так низко, что едва не коснулась мордой его носа. — Здесь! Посмотри вокруг.

Бен растерянно озирался:

— Где?

— Здесь, — ответила дракониха, показывая головой ему за спину. Серношерстка присвистнула.

— Да, — прошептала она. — Это правда. Они здесь.

Она вскарабкалась на один из зубчатых холмов, которыми полна была пещера, и молча погладила чешуйчатый камень. Лунг и все остальные с недоумением глядели на нее.

Бен протянул руку и провел по каменному хвосту и склоненной драконьей шее из серого камня. Дракониха подошла и встала позади него.

— Нас было двадцать три, — сказала она. — Но осталась я одна. Легкомысленная Майя, звали они меня, лунатичка Майя, — она задумчиво покачала головой. Лунг повернулся к ней: