– Ты ничем ему не обязана, – холодно проговорила Регина.

– Ах, ничем? Если я правильно помню, Нэд принадлежит мне.

Регина сдвинула брови.

– Нет, не принадлежит. По крайней мере до тех пор, пока ты не выиграешь его в церемониальном сражении.

– А я думала, что уже выиграла.

– У нас не было шанса закончить.

Рука Регины легла на эфес меча.

– Оставьте оружие в ножнах, мэм, – сказала Мириам. – Мы решим наш спор, когда спасем Нэда.

– Поддержка нам не помешает, – добавил Эйс. – И, надо признать, она неплохо обращается с мечом.

Регина ничего такого признавать не собиралась. Во всяком случае, вслух. Однако она начала уважать свою соперницу, хоть и неохотно. Ей не хотелось, чтобы Мириам присоединялась к ним, но другого выхода не было. Ведь чтобы забить сирену до смерти (амазонка была уверена, что сможет сделать это одной левой), ее необходимо было взять с собой.

– Не думай, что я буду спасать тебя из беды, Мириам, – сказала Регина.

К этому моменту Руха наконец вывели из загона. Снующие вокруг чудища гоблины напомнили Регине громадных зеленых блох. В мгновение ока на птицу надели седла для пилота и пассажиров, и, как Эйс и обещал, Рух немного успокоился. Пилот вскарабкался по шее птицы и уселся прямо за ее головой. Он опустил защитные очки. Его шарф развевался на ветру. Заходящее солнце окружило гоблина мягким ореолом света, придав ему геройский вид, но Регина и Мириам не произнесли ни слова. Было что-то завораживающее в этом решительном крошечном существе, восседавшем на раздраженном и непредсказуемом исполинском монстре.

Укротители спустили вниз веревочную лестницу для пассажиров, однако Регина с Мириам остановились в нерешительности. Одно дело восхищаться храбростью Эйса, совсем другое – доверить ему свою жизнь.

– Вы идете, дамы? – спросил Эйс.

Обе одновременно схватились за лестницу.

– Позвольте отправиться вместе с вами, мэм! – вдруг выкрикнул откуда ни возьмись появившийся капрал Мартин.

От неожиданного шума Рух дернулся и чуть не наступил на Регину и Мириам. Но Эйс быстро натянул вожжи и предотвратил несчастный случай, таким образом вселив в сердца своих пассажиров немного уверенности.

Перед ними стояли близнецы Льюис и Мартин. Людоеды редко носили броню. Затраты на снаряжение для таких массивных тварей слишком сильно били Безжалостный Легион по карману. Людоеды и так были чрезвычайно толстокожими, так что рана от меча расценивалась скорее как досадная неприятность, нежели чем как угроза для жизни. Тем не менее двойняшки были готовы к бою, каждый держал в руке оружие. Льюис предпочел тяжелую каменную булаву, Мартин же выбрал палицу поменьше, но зато усеянную железными шипами.

Мартин небрежно отдал честь, потому что сделай он все как положено, то непременно заехал бы своему брату по лицу.

– Прошу прощения, мэм, но я услышал про ваши планы и хотел бы присоединиться.

– А ты что скажешь, рядовой? – спросила Регина Льюиса.

Льюис пожал своим плечом.

– По правде говоря, мэм, я не так горю желанием лететь, как мой брат, но предпринять все равно что-нибудь надо. Не годится, чтобы демоны похищали офицера.

– Так просто не делают! – сказал Мартин.

Регина мельком посмотрела на Мириам, и та кивнула. Гоблины уже накидывали на Руха еще одно седло, достаточно большое для одноголового людоеда, но узковатое для двухголового.

– Ладно. Возьмем вас, – вздохнула Регина. – Теперь мы наконец можем отправиться в путь?

– Кое-кто может быть против, мэм, – сказал Льюис.

Из ворот Медной цитадели вывалилась толпа солдат. Впереди шел Фрэнк. После удара о стену он был весь в синяках и ушибах, однако остался относительно невредимым. У него было сломано несколько костей, но упрямый Фрэнк не обращал на это внимания. Людоеды ломали кости так часто, особенно в трудном переходном возрасте, что замечали перелом, только когда из тела торчал осколок кости.

Регина взялась за рукоять меча.

– Даже не пытайся остановить меня.

Мириам сделала шаг вперед.

– Остановить нас.

– Мы пришли не для того, чтобы вам препятствовать. Мы пришли помочь, – сказал Фрэнк.

– Да, нам нравится Нэд, – крикнула Салли и выпустила в воздух десятиметровый столп огня.

Солдаты загудели в знак согласия.

– Нравится? – удивилась Регина. – А как же тренировки?

– Это входит в наши обязанности, – прокричал один орк.

– А дракон? – не унималась Регина. – А демоны? А говорящий Рух? Вы не вините Нэда за это?

– Еще как виним!

– Но зато здесь больше не скучно!

Толпа взревела и подняла в воздух оружие.

– В любом случае, если мы его не вернем, командование пошлет к нам очередного засранца! А засранец нам не нужен! – добавил Уорд и высоко вскинул кулаки. – Нам нужен Нэд!

– Вечно Живой Нэд! – выкрикнул один солдат.

– Вечно Живой Нэд! – повторил другой.

Дружный хор голосов наполнил воздух. Особо воодушевившиеся солдаты ритмично застучали оружием о свою броню.

Регину изумила такая преданность Нэду. Он ничего особенного не сделал. Видимо, в этом и заключалась его сила как командира. Нэд не пытался превратить Людоедский отряд в первоклассное военное подразделение. Он пытался просто выйти сухим из воды, как и все остальные. Однако он был первым командиром, который по-настоящему стал частью отряда. Он стал одним из них.

Фрэнк проковылял к амазонке.

– Пожалуй, нам стоит оседлать побольше Рухов. Нужно будет отправить поисковые отряды во всех направлениях, пока не найдем какой-нибудь след. Будем надеяться, мы отыщем Нэда, пока еще не слишком поздно.

На плечо людоеду сел голубь. В облаке дыма птица превратилась в Симуса.

– Думаю, я смогу вам в этом помочь, сэр, – сказал гоблин.

Рукка восседал на троне из черепов, который на самом деле был вырезан из кедра. Адский император очень любил, чтобы его имущество носило, как положено, самые ужасающие названия. Стул вполне соответствовал его миниатюрным пропорциям. Но даже весьма скромное телосложение никак не умаляло уверенности Рукки в своих силах. Вероятно, трон больших размеров и смотрелся бы более внушительно, но разве мог он идти в сравнение с картиной поджаренной испепеляющим взглядом плоти.

Шестеро демонов приволокли Нэда в тронный зал.

– Вот он, ваше величество, – провозгласил палач.

– Зачем у него мешок на голове? – спросил Рукка своим мрачным, писклявым голосом.

– Дабы отвратить его дурной глаз, сир.