– С ним я поступлю иначе. Слава богу, мы в курсе, где он находится. Но сначала надо заняться парнем. Бывает, определенная последовательность факторов оказывается существенной. Особенно когда речь идет об убийстве.

– Конечно. Я все понимаю, – ответил Тайс, хотя совсем не желал ни во что вникать. – Могу я поговорить с Брайе-Шмидтом? У меня срочная ситуация в связи с акциями в Кюрасао, мне нужно принять решение в течение нескольких следующих часов.

– Он спит.

– Да-да, это вполне вероятно, но я бы, наверное, не стал звонить в этот час с другого конца земного шара, если б не считал это крайне необходимым, верно? Я должен знать, что мне предпринять.

– Минуту.

Прошло несколько минут, прежде чем из трубки раздался скрипучий голос Брайе-Шмидта. Более недовольный, чем обычно, но звучал он довольно чисто.

– Не надо посылать Рене Эриксену акции Кюрасао, – лаконично отрезал он.

Если этот идиот осмелиться позвонить в Кюрасао с разоблачением мошенничества, то ему придется лично убеждать власти в том, что заверенная подпись Эриксена и проставленная дата в полном порядке, как и весь документ в целом. А если Эриксен позже пожалел о подписании доверенности, то Тайс тут вообще ни при чем, так он скажет в крайнем случае.

– Позвони Эриксену без десяти десять по местному времени и скажи, что ты высылаешь квитанцию об оплате пересылки акций посредством UPS. Если хочешь, можешь даже положить в конверт что-нибудь такое, чтобы таможенники были вынуждены изъять посылку. Насыпать в маленькие прозрачные пакетики пшеничную муку, например. И поясни вдобавок, что если он рассчитывает ставить какие-то препоны, ему же будет хуже. Скорее всего, ты успеешь застать его на работе, когда он будет собираться домой.

* * *

Ночью Рене не сомкнул глаз. После разговора со Снапом мысли его закрутились. Он совершенно уверился в том, что пытается ускользнуть от принятия решений, и этот факт его терзал. Раз так, он рискует утратить контроль над собственной судьбой, а этого Рене желал в последнюю очередь. Если они украдут его акции в Кюрасао, случиться может все. Если они убили Луиса Фона, Мбомо Циему, Вильяма Старка, а теперь на очереди еще и пятнадцатилетний мальчик, значит, они могут убить и его самого. Однако если они не украдут его акции, он воспримет это как уступку и укрепление собственных позиций внутри команды.

Поэтому ему было небезразлично, что произойдет, когда утром в Виллемстаде откроются банки, и поэтому Эриксен никак не мог успокоиться.

Сначала он шагал по гостиной из конца в конец, каждые пять минут бросая взгляд на часы, а когда ему это надоело, спустился по крутой лестнице в подвал и достал из вентиляционной ниши ноутбук.

С тех пор он сидел в полумраке, уставившись на экран компьютера Вильяма Старка.

У машины имелось два пользователя. Один кабинет без пароля, его он давным-давно проштудировал насквозь; второй с паролем, который Рене никак не удавалось взломать, сколько он ни пытался.

Эриксен вновь посмотрел на свои записи, лежавшие рядом. Здесь были всевозможные данные о Старке, его подруге и падчерице, из каких только можно было составить код. Он перебрал их многочисленные комбинации, производные сокращения, добавляя цифры в конец и в начало – и вот окончательно иссяк.

Вильям являлся главным системщиком в отделении, и Рене просто-напросто не мог себе представить, чтобы такой человек, как Старк, придумал себе пароль без какой бы то ни было логики. Только вот что за логика им двигала?

Затем Эриксен вновь переключился на первый профиль и пробежался по почтовой переписке Старка. Здесь также все было приведено в аккуратную и прозрачную систему – логичная тематическая классификация, далее распределение по персонам и, наконец, ранжирование по датам в хронологическом порядке.

Старк был педантом и копировал всю рабочую переписку с министерского сервера на этот самый ноутбук – судя по всему, для того чтобы и в свободное время иметь возможность исполнять свои рабочие обязанности. Такой вывод напрашивался сам собой при взгляде на время суток, в которое он отправлял электронные письма – часто за полночь или очень ранним утром. Должно быть, этот человек в принципе не испытывал потребности во сне.

Рене потянулся. А вот что касается его собственной потребности во сне, сейчас она проявилась вполне отчетливо, несмотря на то что, вероятно, придется проигнорировать ее, ибо времени оставалось в обрез. Спустя три часа он должен сидеть в своем кресле в министерстве, а чуть позже в течение дня решить, есть ли необходимость звонить в Кюрасао. Он надеялся, что нет, так как война со Снапом и компанией вообще не разгорелась бы, не развяжи он ее собственными руками.

Рене нацарапал в блокноте еще несколько строчек, вдохновленный просмотром файлов и папок. Кое-что касающееся матери Старка и какие-то данные о лечении падчерицы, а также комбинации из шахматных турниров, в которых Вильям принимал участие несколько лет подряд.

После этого он понял, что в данном контексте перепробовал все. Но кто вообще сказал, что решение стоит искать в этом направлении? Кто-то привязывает свои пользовательские пароли к былым подвигам, как, например, покорение вершины, другие – к мелким эпизодам или вещам, оказавшим большое влияние на их жизнь. В фильме «Гражданин Кейн» последними словами медиамагната оказались «розовый бутон», и весь фильм строится вокруг поисков человека по прозвищу Розовый Бутон, который являлся объектом сокровенных мыслей миллионера до самого его смертного одра. Рене покачал головой, мысленно представляя груду ненужного хлама, оставшегося после медиамагната, которую сжигали на костре; никто так и не заметил, что в середине этой кучи лежали санки с надписью «Розовый Бутон». С этими санками, несомненно, для него были связаны счастливейшие моменты жизни. Такова была разгадка тайны, но она, никем не обнаруженная, растворяется в море огня.

А здесь что? Сколько подобных эпизодов, молниеносных впечатлений, людей, животных и предметов могло храниться в голове Старка? В общем, вариантов было слишком много.

Загипнотизированный, Эриксен смотрел на пустое поле, словно за ним пряталась его собственная жизнь и он стремился разгадать код, чтобы предъявить себя самому себе.

«Ну давай же, давай!» – подгонял он самого себя. Если не обеспечить доступ прямо сейчас, придется бросить эту затею. В любом случае Рене не мог никого привлечь к взлому пароля на компьютере, который в принципе не существовал.

Однако что же могло скрываться в этом виртуальном мире, было ли там вообще то, что ему нужно было знать? Этот вопрос очень занимал Эриксена. Заключалась ли там опасная информация или просто хранились несколько файлов с голыми девушками и кое-какие письма, касающиеся исключительно Старка?

Рене подвигал головой из стороны в сторону, разминая мышцы шеи, и вновь взялся за дело. Сначала вписал в пустое поле имя матери Старка, затем ее номер социального страхования, потом попробовал вбить ее инициалы и номер страховки, повторил знаки сзади наперед и спереди назад, перебрав все возможные комбинации. В конце концов он оставил затею с матерью.