– Смотри, как бы это не завело тебя туда, куда ты не хочешь идти…

– Ну, с этим я как-нибудь справлюсь. – Хорст подхватил взвизгнувшую Илну на руки и понес к кровати.

Пророчества и прочие серьезные вещи могли некоторое время подождать.

Из постоялого двора Хорст вышел через черный ход, оказавшись в узком, воняющем мочой переулке. Кроме подозрительно уставившегося на человека рыжего кота, тут никого не было, и маг, надвинув пониже шапку, зашагал прочь от «Черного лося».

На постоялом дворе Хорст, опасаясь появления новых поклонников, просидел два дня, но сегодня не выдержал и отправился гулять. Илну и Радульфа, несмотря на все их уговоры, с собой брать не стал, сказал, что хочет побыть в одиночестве.

Погода меньше всего подходила для прогулок. Резкий, холодный ветер хлопал полами плаща, нес по улицам сухие листья и всякий мусор, из стремительно несущихся на юг облаков то и дело начинал моросить дождь.

Маг шел не торопясь, глядел на спешащих прохожих, на гремящие под ударами ветра вывески лавок.

Когда свернул в безлюдный переулок, на мгновение замедлил шаг – показалось, что впереди колышется густой туман цвета топленого молока. Лица коснулось что-то скользкое…

Ветер взвыл, как сотня шакалов, одновременно прищемивших лапы, глаза запорошило нечто колючее и холодное. Сердце дернулось, предупреждая об опасности.

– Теперь ты мой! – Свистящий шепот непостижимым образом перекрыл рев урагана.

Хорст, протирая глаза, отступил на шаг, но уперся в возникшую на пустом месте преграду.

– Бежать поздно! – Анитра Карнийская шла прямо к нему по узкой дорожке между стенами поднимающейся до самых небес тьмы, и синие глаза пылали, точно два горящих сапфира. – Или ты забыл, что это мой город?

На этот раз она была без накидки, в длинном золотистом платье, мало подходящем для осенней погоды.

Обнаженные руки излучали матовое сияние, черные кудри рассыпались по плечам.

– Разрази меня Хаос, – пробормотал Хорст. – Тебя еще не хватало…

Больно было осознавать, что его подвела самоуверенность. Он давно сбросил со счетов магов, лишившихся собственных точек опоры, решил, что они более не опасны.

И как оказалось – зря.

Анитра вскинула руки, повела их вниз, и Хорст ощутил, что проваливается сквозь мостовую, вдавливается во что-то горячее и упругое.

– Ну, ты сама меня вынудила… – пробормотал он, чувствуя, что внутри шевелится горячая, злая сила, способная крушить магию и уничтожать любые преграды. – Беги…

Хорст успел увидеть изумление на точеном лице, и после этого тело отказалось ему повиноваться. Оно словно лопнуло, выплюнув во все стороны волну обжигающего света.

Стены тьмы с тяжелым рокотом рухнули, обнажив размытые, точно скрытые туманом, стены домов.

– Нет! – Анитра отступила на шаг. – Нет! Как это возможно?

Хорст ощутил, что через мгновение то, что он выпустил из себя, ринется вперед и превратит стоящую перед ним женщину в пустое место, в горстку черного праха.

Загнать эту силу назад оказалось сложнее, чем удержать в конуре бешеную собаку.

На несколько мгновений перед глазами потемнело, а когда вновь просветлело, Хорст обнаружил, что стоит посреди самой обычной улицы, шапка с головы куда-то делась, а на него с открытыми ртами глазеют несколько горожан.

Лежащая на мостовой женщина находилась без сознания. Ни о каком платье речи не шло, в обычном мире Анитра Карнийская оказалась в темном глухом плаще, скрывающем фигуру с ног до головы.

– Это же наша колдунья! – уловил Хорст взволнованный шепот. – А это тот, рыжий, о котором в корчме болтали…

– Так что они, подрались, что ли?

О том, что видели прохожие, оставалось только гадать, но в том, что увиденное будет сегодня же приукрашено и разнесено по всем тавернам Карни, не стал бы сомневаться даже идиот.

Хорст зарычал от злости и махнул рукой.

Люди исчезли, забрав с собой звуки большого города, все вокруг заволокло туманом, густым и бурым, точно медвежья шерсть. Тучи в небе чуть поредели, открыв висящий в зените черный овал.

Маг подошел к Анитре, наклонился и потряс за плечо.

– Да? – Она вздрогнула и открыла глаза, полные боли и ужаса.

– Слушай меня внимательно, – сказал он. – Я мог и должен был тебя убить, но почему-то этого не сделал. Будем считать, что я сегодня добрый. Но если еще раз ты попадешься у меня на пути, я наверняка окажусь злым, клянусь Владыкой-Порядком. Понятно?

Анитра зашипела, точно дикая кошка, одним движением вскочила на ноги. Мгновение Хорст думал, что она сейчас кинется на него, но женщина развернулась и пошла прочь.

Туман поглотил ее стройную фигуру.

Хорст развернулся и зашагал обратно к «Черному лосю». Прошел по пустынным улицам, мимо мрачных, пустых домов и оказался в узком переулке между постоялым двором и соседним зданием.

Когда вернулся в обычный мир, сидящий там же рыжий кот посмотрел на возникшего из ниоткуда человека с еще большим подозрением.

Пиво было темным, густым и с легкой горчинкой, а поднимающаяся над кружкой пена – плотной и светло-коричневой. Хорст отхлебнул очередной глоток и покатал напиток на языке, прежде чем проглотить.

– Отлично, клянусь Владыкой-Порядком, – сказал он. – А тебе как, Радульф?

– Очень даже ничего, – ответил десятник, с сосредоточенным треском обдирающий чешую с сушеной рыбины.

– Чего вы в этом пиве находите? – вздохнула Илна, успевшая благополучно уговорить половину кружки.

Они сидели в самом темном углу большого зала постоялого двора. Время близилось к вечеру, и все большее количество столов заполнялось. Слуги не успевали таскать подносы, а воздух полнился запахами пролитого пива, пота и жареного мяса.

– А тут она как вдарит по нему! – пылко воскликнул кто-то от самой стойки. – Аж искры полетели! А он в ответ как шарахнет по ней! Она и упала! А потом оба пропали!

– Да врешь ты! – ответили ему. – Где ж такое видано?

– На улице Канатчиков! Вчера и видел! – обиделся рассказчик. – И не я один! Там еще Ушастый Грати был!

– И все одно не верю, – упорствовал скептик. – Как такое возможно, чтобы маги прямо на улице дрались?

– Они…

Голоса пропали, растворились в общем гаме.

– О ком это они, интересно? – спросила Илна, обладающая, как выяснилось, острым слухом.

Маг промолчал. О вчерашней схватке он не рассказал ничего, надеясь, что история покажется слишком бредовой, чтобы кто-то в нее поверил.

– Врут! – убежденно сказал Радульф. Он избавил рыбину от чешуи и теперь рвал ее на части.