В остальных сообщениях ничего любопытного. Вести с плантаций, спорт, галактические новости… «Пляска рахады» в Сивииннэ прекратилась так же внезапно, как началась. По официальным данным, погибших нет, за медицинской помощью обратилось шестнадцать кудонцев, трое гинтийцев и два человека. Пригородная резиденция Ангхту Me Ано частично разрушена; установлено, что эпицентр находился прямо под ней. Ученые выясняют, почему приборы не зафиксировали никаких признаков приближающегося катаклизма. Интересно, Люш успел что-нибудь заснять или примчался в Сивииннэ к шапочному разбору?

Тина выключила терминал и долго сидела перед ним, прикрыв глаза. Напряженное, почти лихорадочное оцепенение. Как перед взрывом. Если это тело взорвется — не жалко. Она уйдет в пустоту, которая находится по ту сторону реальности. Только там не будет ни Стива, ни Ольги, ни Поля, ни Ли, ни Тлемлелха, ни Джеральда… Никого. Все они останутся здесь.

На табло часов под темным омутом экрана мигали цифры. Уже вечер? Она выпала из потока времени и теперь, очнувшись, не сразу смогла вновь приспособиться к его ритму.

Всплеск оживленных голосов в коридоре. Вернулся… Тина была к этому готова и почти не ощутила привкуса разочарования. Ей никогда ничего не доставалось просто так. С чего она взяла, что на этот раз будет иначе?

Материалы у Лиргисо. Тина поняла это по блеску его глаз, по торжествующему выражению лица. Зато вид потрепанный, на лбу и под левым виском прилеплены куски пластыря телесного цвета.

Он прикоснулся к настенному регулятору, заставив протянутые под потолком гирлянды светильников засиять в полную силу, подошел к Тине, взял ее за подбородок и пытливо уставился в глаза. Это продолжалось несколько секунд, потом Тина оттолкнула его руку и спросила:

— Ты в первый раз меня видишь?

— Я хочу понять, какие чувства ты испытываешь. Фласс, жалко, что я не телепат… Хотелось бы надеяться, что ты обрадовалась и стараешься это скрыть под вуалью иллюзорного разочарования. Теперь Стив будет мне ноги целовать — или, по крайней мере, оставит меня в покое! Тексты на кудонском, придется заказывать перевод. Это я, с твоего позволения, заберу… — Лиргисо взял со стола пакет с документами и банкнотами. — Не возражаешь?

— Это ты вызвал катастрофу в Сивииннэ?

— Тина, большинство рахадологов считает, что это невозможно. Они посмеялись бы над твоим вопросом. А на самом деле… — Он ухмыльнулся, отчего пластырь на скуле слегка отклеился. — Да, это я заставил рахаду сплясать! Мне помог в этом один неортодоксальный рахадолог, до безобразия спившийся. Как мы это сделали, не скажу. Вдруг тебе опять взбредет в голову меня подставить? Великолепная разочарованная Тина… Я всю дорогу мечтал о том, как непристойно мы с тобой отпразднуем это событие, но сейчас я с ног валюсь от усталости. Пришлось наглотаться боевых стимуляторов, после них наступает истощение. Отложим веселье на завтра.

Он ушел к себе, задвинул дверь — кажется, даже запереть забыл, щелчков не было, но чего ему опасаться, если рядом Амеик? Тину тоже клонило в сон, и она свернулась на постели.

Разбудила ее трель терминала. Кто-то пытается с ней связаться? Здесь, на Савайбе?

Наверное, звонят прежним хозяевам виллы.

Терминал не унимался. Негромкие, настойчивые переливы.

— Амеик, свет, — потребовала Тина. Раз эта электронная тварь ее сторожит, пусть хотя бы свет потрудится включить!

«Цербер» не отреагировал. Вон он, выделяется темным пятном на фоне светлой стены. Оранжевой точкой дрожит индикатор. Оранжевой?.. Обычно индикатор у него голубой.

Ориентируясь на светящиеся цифры часов, Тина подошла к терминалу, нащупала кнопку. Вспыхнул экран, в комнате стало чуть светлее. Граф Морис Анатолиди, смуглый, с лаковой полоской усиков и встревоженными, беспокойно моргающими прозрачно-серыми глазами.

— Кристина, приглушите звук! — Голос тоже звучал встревоженно.

Тина убавила звук, но вопросов задавать не стала. Раз уж он вышел на связь посреди ночи, пусть сам объясняется…

— Мерлей спит?

— Да.

— Тише! — прошипел граф. — Кристина, вилла окружена, здесь люди рахад. Знаете, кто они такие, да? Мерлей для них хуже дьявола, но они обещали сохранить вам жизнь, если вы подчинитесь и выполните их требования. Им нужен Крис Мерлей, вас не тронут.

— А охрана где?

— Охраны больше нет. — Под правым глазом Анатолиди мелко задергалась какая-то мышца, он заговорил быстрее: — Люди рахад захватили всю виллу, кроме того сектора, где живете вы с Мерлеем. Они не могут туда проникнуть. Автоматику они заблокировали вяжущей глушилкой. Извините, так называется одно устройство…

— Я знаю, что такое вяжущая глушилка. Дальше?

Граф растерянно смотрел на нее, как будто что-то в ее поведении казалось ему неправильным, неадекватным.

— Надо, чтобы Мерлей не смог подать сигнал на резервные блоки и переключить автоматику в боевой режим. Тогда люди рахад успеют взломать двери. Его уже несколько раз загоняли в угол, а он уходил от них. Он совершил страшное преступление против члена племени, оскорбил их обычаи…

— Я в курсе.

Опять она его сбила. Анатолиди замолчал, потом открыл рот, но Тина опередила:

— Граф, за что убили ребят из охраны? В отличие от Криса это не преступники.

— Понимаете, здешние обычаи…

— Мне наплевать на обычаи. Я знаю, что Крис нахамил вам, но это не повод, чтобы истреблять его подчиненных. Гости проникли на виллу с вашей помощью?

— Кристина, я хочу вас спасти! — взмолился граф. — Они мне обещали, что вы не пострадаете. Я не беспринципный человек, но я признаю их правоту. У охранников профессия такая, вы же знаете, а вы — женщина, вам сохранят жизнь. Вот что вам надо сделать, слушайте! Мерлей употребил какие-то наркотики и сейчас должен находиться в отключке. Заберите у него все пульты, какие попадутся, и куда-нибудь спрячьте, хоть в унитаз спустите. Будьте умницей! Если ломать двери, вдруг Мерлей от грохота проснется, тогда он разблокирует своих электронных псов, и неизвестно, чем это кончится… Он очень хитер и жесток, люди рахад считают его отродьем дьявола. Кристина, такая славная девушка не должна находиться под его влиянием! Вы останетесь живы, клянусь честью. Вы сделаете, что я сказал?

— Где гарантии, что я не потеряю свободу?

— Я же поклялся честью! — Не то искреннее, не то показное возмущение.

«Дурак ты, граф», — подумала Тина, а вслух сказала:

— За себя. Вы знаете, что на Савайбе существует рабство? Мне сохранят жизнь, а как насчет остального? Меня не прельщает перспектива превратиться в товар с наклеенным на задницу ярлыком.

— Кристина, я уверен, что вам бояться нечего! — Несмотря на энергичное заявление, Анатолиди выглядел несчастным, почти больным. Тина заметила, как покраснели у него глаза, как устало кривится рот.