Солдаты продолжали уверенно двигаться по коридору. Худ переводил взгляд с экрана на экран, по мере того как сирийцы попадали в поле обзора новых камер.

– Пол? – позвал Уорнер. – Вы идете?

– Не отключайся.

– У меня Оп-центр на связи...

– Я сказал – не отключайся!

Худ прильнул к экрану. Спустя несколько секунд он увидел двоих террористов в белых куфьях и, как ему показалось, с пистолетами Макарова. Они перебегали коридор позади группы в военной форме. Один из солдат оглянулся, посмотрел на них и побежал дальше.

– Уорнер! – крикнул Худ. – Немедленно уходите.

– Что? Почему?

– Собери всех и уходи! Бегите ко мне. Похоже, что военные не на нашей стороне.

– Хорошо! – откликнулся Бикинг. – Мы идем.

– Если остальные заупрямятся, не спорь. Бросай их и уходи сам.

– Понял!

Худ стиснул трубку.

Еще несколько террористов совершенно спокойно разминулись с бегущими солдатами. Либо заговор осуществлялся сирийской армией, либо эти люди переоделись в военную форму, В любом случае дело принимало чрезвычайно опасный и нежелательный оборот.

– Черт! – выругался Худ, увидев, что солдаты свернули в последний коридор. – Уорнер, не двигайтесь!

– Что?

– Оставайтесь на месте! – крикнул Худ. Теперь он мог увидеть людей в форме и без мониторов. Достаточно было выглянуть в коридор. Худ посмотрел на залитый кровью мраморный пол. Пистолет русского охранника лежал рядом с автоматом сирийца. Весь боевой опыт Худа ограничивался обязательными для сотрудников Оп-центра упражнениями в стрельбе по мишени. Хорошими результатами он похвастать не мог в отличие от Майка Роджерса и Боба Херберта. Впрочем, чтобы отвлечь внимание сирийцев от помещения, в котором находился Уорнер, особой меткости не требовалось.

– Уорнер, – прошептал Худ в трубку. – Солдаты приближаются к вам. Скорее всего это враги. Затаитесь и ждите моего приказа. Как понял?

– Затаиться, – повторил Бикинг.

Худ повесил трубку и поднял с залитого кровью пола автомат. Голова у него закружилась. Он не знал, в чем причина неожиданной слабости; может, слишком резко поднялся, а может, дело в том, что ладони и подошвы ботинок стали липкими от человеческой крови... Худ перешагнул через вытянутую руку убитого американца и прижался к косяку двери.

Сердце вдруг стало тяжелым. Пальцы дрожали. Стрелять в живых людей ему еще не приходилось. Он не собирался никого убивать. Во всяком случае, сейчас. Но нет гарантии, что эта необходимость не возникнет позже. Он был мэром Лос-Анджелеса, был банкиром. Он пошел в Оп-центр, чтобы заниматься административной и интеллектуальной работой. Утрясать кризисные ситуации, а не топтаться по лужам крови.

Ладно, вводные меняются, подумал Худ и сделал медленный вдох. Либо ты выстрелишь первым, либо твоя семья отправится на похороны.

Он выглянул в коридор и увидел, как солдаты приближаются к дверям зала для приемов. У него уже созрел план действий. Надо вступить с этими людьми в беседу. И посмотреть, как они на это отреагируют.

– Кто-нибудь говорит по-английски?! – крикнул Худ, на секунду высунувшись из дверей.

Солдаты остановились. Они находились в двадцати ярдах от зала приемов и примерно в тридцати ярдах от него. Не поворачиваясь в сторону внезапно появившегося человека, старший группы что-то сказал.

– Я говорю по-английски, – тут же откликнулся один солдат. – Кто вы?

– Я американец. Гость президента. Я только что говорил по телефону с начальником президентской гвардии. Он сказал, что все верные президенту подразделения должны немедленно подтянуться к северной галерее.

Солдат перевел его слова начальнику. Тот отдал приказ и двое бойцов побежали в обратную сторону.

Худ отметил, что для проверки информации командир отряда не стал пользоваться телефоном. Если президентская гвардия действительно там, он не хочет, чтобы его обнаружили.

Как только два солдата повернули за угол, старший отдал новый приказ и группа снова разделилась. Четверо вместе с командиром двинулись в направлении зала, а трое направились к Худу. Они держали в руках оружие. Судя по их виду, они не собирались никого спасать. Интересно, чего они хотят; убить всех на месте или взять в заложники? Они уже убили несколько человек в ходе неудавшегося покушения на президента. Плюс телохранителей послов. Худ не собирался подвергать себя и своих спутников унижению плена. Как сказал однажды Майк Роджерс, «это все равно, что умереть, только долго».

Худ последний раз взглянул на монитор, потом прижал автомат к животу и выскочил в коридор. Опустив ствол, он дал длинную очередь в пол, стараясь попасть под ноги первому солдату. Гильзы полетели ему в лицо, но он продолжал стрелять, Солдаты бросились к стенам. Те, которые бежали к залу приемов, развернулись и открыли ответный огонь.

Худ прыгнул назад и укрылся в дверном проеме. Сжимающие оружие пальцы побелели. Он тяжело дышал, сердце стучало, как бешеное. Ему показалось, что он расстрелял много патронов. Худ поднял из лужи крови пистолет и проверил магазин – на одну треть пуст. Значит, у него есть семь или восемь выстрелов.

Времени было мало. На одном из мониторов он видел, как старший группы отдает распоряжения своим подчиненным. Худ понял, что ждать дальше нельзя.

С пистолетом в одной руке и автоматом в другой он снова выскочил в коридор. Он не чувствовал себя ни Джоном Уэйном, ни Бертом Ланкастером, ни Гарри Купером. Он чувствовал себя перепуганным дипломатом, который отвечает за жизнь других людей.

В подбородок Худа тут же уперся ствол пистолета, и он медленно поднял руки.

Вторник, три часа тридцать семь минут

Долина Бекаа, Ливан

До десантного отряда Оп-центра сержант Чик Грей служил в элитном антитеррористическом подразделении «Дельта». В Форт-Брэгг он пришел рядовым. Но приобретенные ранее навыки позволили ему быстро подняться по служебной лестнице до рядового первого класса, а потом и до капрала.

Первой его специальностью были затяжные прыжки с большой высоты. Выдвигая Грея на рядового первого класса, его начальник так и сказал: «Этот парень умеет летать». Грей мог выдернуть кольцо позже и приземлиться точнее любого другого парашютиста. Сам он объяснял это своей редкой чувствительностью к воздушным течениям.

Второй отличительной особенностью Грея было умение стрелять. Рекомендуя десантника генералу Роджерсу, покойный подполковник Чарлз Скуайрз заметил:

«Капрал Грей не просто меткий человек, генерал. Он может отстреляться по вашей мишени пуля в пулю. Вы не найдете в ней новых дырок».

В характеристике Грея не упоминалось о еще одной его способности. Грей умел смотреть не моргая столько, сколько было необходимо. Он стал развивать в себе этот талант после того, как понял, что, не вовремя моргнув, можно пропустить «замочную скважину» – так он называл момент, когда цель занимает идеальное для выстрела положение, Прижавшись к стволу дерева у самой его верхушки, Грей вглядывался в оптический прицел снайперской винтовки «ремингтон». Прошло уже более двадцати секунд с тех пор, как он моргнул в последний раз. Двадцать секунд назад террорист подтащил Мэри Роуз к краю обрыва и приставил ствол пистолета к ее голове. Двадцать секунд назад полковник Брет Август отдал приказ поразить цель.