Мэгги. Моя девочка. Мне никогда не увидеть, как она вырастет. Мне не наблюдать за ее пробуждающимися способностями, не наставлять ее, не давать ей выбор в том, какой станет ее будущая жизнь. Мне не услышать, как она поет, не увидеть, как она ходит ряженая на Хеллоуин, не дарить ей подарков на Рождество. Никогда, никогда…

И вот тогда, в какой-то момент этого захлестнувшего меня урагана боли и сожаления, изо всех клеточек моего эфемерного тела вырвался огонь. Свирепый красно-золотой огонь. Поначалу он не жег, но уже через несколько секунд мне сделалось неуютно, а он все разгорался и вскоре начал причинять реально ощутимую боль. Я стиснул зубы, накрепко зажмурился и заставил себя мыслить внятно, пытаясь заменить ярость холодной, уверенной логикой.

Прошло еще несколько секунд, и огонь стих. Я медленно открыл глаза и увидел обугленные отметины на плаще и два-три волдыря на открытых местах кожи. Из них сочились капли прозрачной эктоплазмы.

– Что ж, будем знать, – пробормотал я. – Когда дело касается Мэгги, у тебя, Гарри, могут возникнуть проблемы с гневом.

Ха! Кто бы мог подумать!

– У меня в кармане нож, – пропел я. – Меня так просто не возьмешь. Свет на сцену, мальчики!

«Куплеты? Правда? Мало того что ты начал разговаривать сам с собой, ты еще и представление устраиваешь?»

Впрочем, идея музыкального представления мне понравилась.

– Разыграем это со вкусом, – прошептал я. – Чтобы вышло круто.

К логову «капюшонов» я подбирался медленно и осторожно. Можно даже сказать, чрезмерно осторожно. Я обходил это место со всех сторон, в том числе и сверху, по сложной спиралевидной траектории, с каждым витком приближаясь к нему совсем по чуть-чуть. Все это время я прикрывался завесой. Для призрака это оказалось ничуть не легче, чем для живого, а я никогда не считал себя лучшим в мире специалистом по завесам, но мне все же удалось сделаться если не абсолютно невидимым, то хотя бы трудноразличимым.

Я пришел сюда не для боя. Я пришел на разведку. Морти нуждался в моей помощи, но вряд ли лучшим способом помочь ему было бы ворваться сюда разъяренным носорогом. Знание – сила. Если я хотел помочь Морти, мне необходимо было как можно больше силы.

Проблема заключалась в том, что Серое Привидение, скорее всего, собрало под свои знамена сторонников из обоих миров: и духовного, и материального, – а биться с громилами, случись им быть созданиями из смертной плоти, я не мог. Стало быть, мне требовалась помощь. Возможно, мне и удалось бы еще раз запрыгнуть в Морти и прорваться на волю, но это предполагало в первую очередь то, что Морти меня пустит. В первый раз, помнится, это ему чертовски не понравилось. А еще это предполагало не только то, что Морти окажется не связан и в подходящем для бегства физическом состоянии, но и то, что я смогу нейтрализовать его материальных тюремщиков. Ни того ни другого положение вещей не гарантировало.

Я надеялся, что предположение Ника верно. Думаю, что он правильно определил нехороших парней, и я верил в его знание чикагских улиц. В конце концов, он всю свою жизнь ходил по ним и остался при этом в живых – тут поневоле станешь экспертом. Сама чикагская полиция – особенно отдел по борьбе с организованной преступностью – обращалась иногда к нему за консультациями. Случалось, он даже отзывался на их просьбу.

Однако любой эксперт может ошибиться. Если у Серого Привидения достанет сообразительности прятаться отдельно от своих материальных помощников и если оно держит Морти при себе, я просто впустую потрачу уйму драгоценного времени. Но как ему удалось бы создать такое убежище без чьей-либо физической помощи? Конечно, если оно достаточно сильное, то вполне могло обустроить себе небольшое владение в Небывальщине – в мире духов. Как-то раз мне случилось иметь дело с призраком по имени Агата Хэгглторн, который создал себе целое небольшое измерение с копией Чикаго Викторианской эпохи.

(Эта копия сгорела.)

(Я в этом не виноват.)

Так или иначе, обладает ли Серое Привидение аналогичными ресурсами, я мог лишь гадать. Вполне возможно, это стало бы для него прекрасным убежищем от таких раздражающих напастей, как восход, дневной свет и ставших нематериальными чародеев.

Я немного постоял, размышляя. Мне пришло в голову, что и мне никто не мешает создать свое собственное владение. Теоретически я знал, что такое вполне возможно. Разумеется, теория и практика совсем не одно и то же – что в магии, что в физическом мире, но разрыв между ними вполне преодолим. Нет, я положительно не сомневался, что это реально. Может, мне удастся уговорить Баттерса одолжить на несколько минут Боба. Уж он-то точно знает, как это провернуть.

Вот только как это будет выглядеть? Я имею в виду… в теории-то я мог бы сотворить практически все, что пожелается. Не сомневаюсь, существует какая-то формула, увязывающая количество энергии с размерами и сложностью, но при желании я мог бы сотворить себе подобие Тадж-Махала… или дворца Аладдина, знакомых мне по тем временам, когда магические способности еще не мешали мне забавляться в видеоигры. Или я мог бы выстроить себе особняк. При желании я мог бы даже создать себе кого-то вроде иллюзорного дворецкого.

Я вздохнул. Боб, не сомневаюсь, предложил бы мне в первую очередь целую стайку иллюзорных француженок-горничных на шпильках. А на что хватит его фантазии по более детальном размышлении, мне страшно даже подумать.

В конечном счете среда, устраивающая лично меня, свелась бы либо к ресторану «Бургер-кинг», либо к моей старой квартире. Той, которая сгорела вместе со всей моей жизнью.

Мне почему-то сразу расхотелось мечтать о личном королевстве.

– И прекрати тратить время попусту, – наказал я себе.

Я выкинул из головы все эти мысли и продолжил обход клуба «капюшонов», вынюхивая любой намек на возможные магические заграждения; скорее всего, в подобных ситуациях ограничиваются заговорами-сигнализацией, но я вынужден был исходить из того, что призрак-заклинатель способен на такие же разрушительные заклятия, как и живой. Я мог напороться на что угодно – от злобного часового до магического эквивалента противопехотных мин направленного действия.

Мне уже приходилось иметь дело с вампирским логовом, подходы к которому прикрывались самыми настоящими «клейморами». Неприятные игрушки. Что ж, значит, мне надо высматривать еще и физические заграждения – на случай если придется вести сюда на дело Мёрфи или ее команду.

– На операцию, – поправил я сам себя. – Звучит круче, если называть это операцией. – Не убирая завесы, напрягая все свои магические чувства,