— И ты понимаешь, что мы испытывали все это время? — говорил Егор. — Твоя мать была законной женой Ирдышина. Мать Златы — долгоиграющей любовницей. А наша… Она была медсестрой в больнице, где он начинал карьеру и время от времени ее трахал. Она забеременела от него, причем дважды в течение семи лет. Сначала появился на свет я, потом брат Петр…

— Петр? — спросила Лиза, сделав еще крошечный шажок к мойке. — Так его зовут вовсе не Павел?

— У нашего биологического родителя был пунктик насчет имен! — напомнил Егор. — Он назвал Петром не только моего брата, но и меня! Это потом мы взяли другие имена и поменяли фамилии. А так мы оба — Петры Олеговичи Ирдышины!

Еще шажок. И еще полшажка…

— Но Егор… То есть Петя…

— Не называй меня этим мерзким именем! — заорал муж. Хотя какой он ей муж, ведь они — сводные брат и сестра, то есть по закону их брак недействителен. Но хуже того, что она, что он… Что они все это время любили друг друга — и не только в платоническом смысле!

— Егорушка… Разве мы виноваты в том, что наш отец… наш биологический родитель был таким? Разве мы имеем права уподобляться ему?

Еще четверть шажка. Наконец, она уперлась спиной в мойку. А теперь рукой, осторожно, потянулась к ножу…

— Не заговаривай мне зубы! — раздраженно крикнул муж, явно намеревавшийся стать вдовцом. — И кстати, думаешь, я не вижу, что ты пытаешься достать нож?..

— Какой нож? — пролепетала Лиза и быстро схватила рукоятку. Раздался грохот, чашки и тарелки, стоявшие на мойке, полетели на пол. Егор бросился к ней. Она полоснула его по ладони, муж взвыл и подался в сторону. Держа перед собой нож, Лиза забилась в угол.

В угол, из которого не было выхода, — точнее, только один — тот самый, который преграждал теперь Егор.

Смахнув капельки крови, Егор усмехнулся:

— Думаешь, испугала? Ты же знаешь, я намного сильнее тебя. И даже если ты ткнешь меня этим ножиком, я тебя скручу, а потом… Потом я убью тебя, Лиза! Я так мечтал об этом все это время! Ведь это только ты думаешь, что мы познакомились на открытии центра красоты нашего биологического родителя. На самом деле я давно знал тебя заочно, много лет собирал информацию о тебе, а также о Злате… Мы с Пашкой с самого начала знали, что вы должны умереть!

Он наступал на нее, и Лиза понимала, что спасения не будет.

— Ты ошибаешься, Егорушка. Я испорчу тебе всю малину. Потому что не позволю убить себя. Я убью себя сама!

И она приставила нож себе к горлу.

Пашка прижал Злату к перилам. Погода была на удивление тихая, туман начинал рассеиваться, изумрудные волны лениво плескались под днищем яхты.

— Но ты меня хоть чуточку любишь? — спросила дрогнувшим голосом Злата.

Пашка плотоядно облизал губы:

— Наверное, да. Так же, как Егор по-своему любит Лизку. Но это не помешает нам убить вас обеих. А любишь ли ты меня? Например, ты ведь обманывала меня тогда — зная о произошедшем во время открытия клиники, сделала вид, что не в курсе.

— Это было связано с моим отцом, поэтому я не хотела думать об этом… — прошептала Злата, а Пашка, надвигаясь на нее, продолжил:

— Но врать-то зачем? Но вернемся к нашим отношениям, дорогая женушка. Трах с тобой, девочка моя, был классный. Этого я отрицать не могу. Но наверняка ты бы с таким же энтузиазмом расставила ноги и перед Кайманом, ведь так?

Злата усмехнулась.

— Почему «бы»? Я и расставила, муженек. Только ты об этом не знаешь. Когда ты томился в газовой камере у меня в квартире, а я была на свидании с Кайманом. И знаешь что? Трах с ним был не просто классный, а намного лучше, чем с тобой! Потому что я не большая любительница подгнивших вялых бананов!

Пашка взревел, а она изо всех сил ударила его в пах. И пока муж корчился, сбросила халат, который был на ней, быстро перебралась через перила и прыгнула в океан.

— Ты не посмеешь! — произнес Егор, делая шаг навстречу Лизе. — Ты ведь изнеженная светская шлюшка, которая ужасно боится боли…

Лиза недрогнувшей рукой надавила на лезвие, и по нему побежала струя крови. Егор дернулся и взревел:

— Тварь, ты что делаешь! Убить тебя должен я! Ты блефуешь…

Лиза сильнее надавила на лезвие. Кровь полилась интенсивнее.

— Ты псих, но ведь и я тоже! Ты сынок доктора Ирдышина, но ведь и я его дочка! Ты готов убивать других. А я убью себя! На твоих глазах! Все равно живой мне эту яхту не покинуть, а так хоть твою месть испорчу!

Егор ринулся на нее, а Лиза, знавшая, что он так и поступит, пнула его в бок коленом. Егор навалился на нее, навис. Нож отлетел в сторону.

— Ну вот, видишь, крошка! Но не думай, что умрешь быстро. Ты будешь умирать очень и очень долго! А потом мы организуем аварию яхты, при которой наши молодые жены трагически погибнут. И мы с Пашкой превратимся в безутешных вдовцов… Причем вдовцов очень и очень богатых…

Нож был далеко. Но ее пальцы наткнулись на что-то другое — это были осколки тарелки, выброшенной из мойки в ходе борьбы. Она схватила один из них и, закрыв глаза и не испытывая сожаления, изо всех сил засадила Егору в шею.

Вода была теплая. Злата нырнула и поднялась на поверхность, только когда подплыла к корме. Там, под винтом, ее нельзя было увидеть с палубы.

Она услышала проклятия Пашки, а затем чей-то дикий вопль. Причем — к счастью! — вопль был не женский, а мужской!

— Брат, что с тобой? Черт, сколько крови! — донеслось с яхты. — Где эта тварь? Я сейчас из нее душу выну!

Отплыв от яхты, Злата как можно громче закричала:

— Лиза, прыгай в воду! Я здесь! Прыгай ко мне!

Прошло несколько секунд, прежде чем она услышала всплеск с другого борта. Злата осторожно обогнула яхту и увидела сводную сестру. В воде около нее образовалось мутное пятно.

— Он тебя ранил? — быстро спросила Злата, утягивая Лизу к яхте.

— Я сама себя ранила, пока заговаривала ему зубы. И, кажется, убила его самого!

— Убила? — изумилась Злата. — Ты уверена?

В этот момент раздался рев, и винт начал крутиться. Злата как можно сильнее толкнула Лизу в противоположном направлении. Яхта тронулась с места.

— Они нас обнаружат! — проговорила Лиза, а Злата распорядилась:

— Ныряй! Набери воздуха в легкие — и за мной!

— Я боюсь… Я не могу… Мы в океане… У меня рана, идет кровь, тут наверняка акулы…

Злата взяла ее под водой за руку и произнесла:

— А на яхте два безумца, наши сводные братья и по совместительству мужья, которые хотят одного: убить нас. Скорее уж акулы нас пощадят, чем эти типы! Другого выхода нет!