Только лишь новичок, одиннадцатый, светом не осенённый, удивлялся тому, что не чувствует ничего необычного. Но его это не особенно беспокоило. Беспокоило Перебора главным образом то, что ему не дают проводить исследования. Он резонно заявлял, что ему, как ксенологу, просто необходимо высаживаться на планеты, и чуть ли не бегать по их поверхностям, аукая и зазывая: «Эй, местная живность и местные братья по! Вы где? Выходите, познакомимся!».

«Зачем же меня, ксенолога, в запределье с собой взяли?!», – горестно вопрошал обманутый в ожиданиях неофит. Но в ответ получал категоричное и не менее резонное: «Мы не за тем сюда прикололись! Найдём обещанное, ощутим, тогда и высадимся!».

Номи даже стало жалко «яйцеголового» Анджея. Будь её воля, она бы позволила парню завернуться в силовой кокон и пару часов побегать по одной из планет – выпустит пар, легче станет.

Нелегко ему, конечно же. «Пожиратель» пространство Запределья употребляет громадными порциями уже далеко не первую неделю корабельного времени. Ноги же и лапы ни единого из существ, находящихся на борту, – до сих пор не ступали на планеты.

А вакуум он и есть вакуум, что в Пределах, что За. И в нём, конечно, случаются приключения, ещё и какие лихие, но – гораздо реже.

Неудивительно, что Перебор волком смотрит на Боя, своего главного антагониста. Похоже, они с первого взгляда друг друга невзлюбили. Мягко говоря. Как бы не вышло беды…

«Он вообще—то приятный паренёк, этот Анджей Лазеровиц, – подумала Номи. – Абсолютно не в моём вкусе, но объективно – вполне симпатичный. Любопытно, что семитских черт в его лице и не просматривается, хотя он вроде как на четверть еврей. Обычное европеоидное лицо, худощавое, прямой нос, чуть вьющиеся тёмно—русые волосы, загорелая кожа… Попка аппетитная…»

Да, фигура у паренька была вполне нормальная, рост выше среднего, стройный мальчик, разве что выглядит немного… щупловатым, что ли. И этот его костюмчик провинциальный – пиджачок клетчатый и тёмные брюки, – совсем ему не шёл. Да ботинки эти тупоносые, лесорубские, и тяжёлый широкий пояс, предназначенный для ношения множества всяких полезных в лесу штуковин… «Надо будет ввести его параметры в мою коллекцию виртуальных любовников, – решила Номи. – Развлечься, а то одни проблемы кругом, никакого просвета… один Свет. А может быть, изменить коды и разрешить генитальному блоку „кокона“ заработать ПО ПОЛНОЙ ПРОГРАММЕ?» – возник соблазн, в который уж раз…

Но девушка неимоверным усилием воли справилась с ним. В который раз справилась. Она не позволяла себе испытывать по полной программе даже анальный секс, не без оснований опасаясь, что не выдержит. Раззадорится, вспыхнет и – позволит кому—то из виртуальных партнёров проРВАТЬся, проникнуть вглубь не сзади, а через главный вход… Нет. Только с реальным мужчиной! Номи изо всех сил старалась придерживаться однажды принятого решения.

Иногда она спрашивала себя: «Эй, потенциальная сексуальная маньячка! Не оттого ли сохраняешь ты до сих пор эту дурацкую, при желании легко восстановимую, плеву, что боишься возможного жестокого разочарования? Боишься познания ужасной истины – живые и в подмётки не годятся виртуальным, отражающим твои идеальные представления о том, каким должен быть Твой Единственный И Долгожданный?..»

Отвечать себе, даже гипотетически, она боялась. Да уж, определённо: «жизнь не малина», как выразился однажды Бой…

Хорошо ещё, что основная Сеть больше не заявляла о том, что ей хочется обратно в компьютерный рай. «По возвращении оттуда у Зеро совсем испортился характер, надо будет поискать причины и „почистить“ программные сбои!», – подумала девушка.

Вообще, очень плохо, что у Номи от всех треволнений и постоянного ожидания «светового» удара из—за угла – совершенно пропало желание расстаться с девственностью. Дурное дело нехитрое, понимала она; однако торопиться его сделать больше не желала.

Хотя однажды чуть не расплакалась, как последняя дура. Когда резко пробудилась от сигнала, поданного к началу вахты. Вырвал он её из ярчайшего эротического сновидения.

Из—за того горький комок к горлу подступил, что испытанное секунду назад – было всего лишь сном.

Гнетёт меня всё сильнее одно ощущение.

Чем большее количество парсеков отделяет наш… сельва—маць, и сам не заметил, как стал называть этот корабль «нашим»!.. Вольный Торговец от Освоенных Пределов, – тем настойчивее даёт о себе знать душевная хворь, оседлавшая рассудки членов Экипажа.

Процессы, разъедающие тёмные и зыбкие глубины душ торговцев, можно обозначить одним незамысловатым словом: паранойя. Причём симптомы неклассические. Во—первых, помутнение групповое. Во—вторых… это, правда, не симптом уже, а подозрение – из тех, что и менее вспыльчивого, чем я, человека, взбелениться заставят.

Рубить—пилить! Наблюдая со стороны, начинаешь думать, будто вся славная «десяточка»: сборище симулянтов—мистификаторов, задавшееся единственной целью – одурачить бедного и несчастного Анджея Лазеровица. Картинка перед глазами стоит: собралась команда «Пожирателя» и коварно измышляет, какие бы ещё испытания внеплановому новичку устроить?! Каким образом число «11» сократить до числа требуемого, более привычного, душенькам их лЮбого…

Методом вычитания – вместо единички снова нолик заполучить.

Однако действовать «в лоб», по их параноидальному мнению, равнозначно демонстрации своей ограниченности. Следовательно, требуется чего—нибудь позаковыристей изобрести. Вот и имитируют помешательство, вынуждая в мой разум мыслишку гнилую вползать… Их много, я один, коллективно сойти с ума они не могут. Значит – кто на корабле «не в себе» пребывает?!. А ну—ка выходи!

Это тоже паранойя, даже более извращённая; вылечить такую – воистину медико—психиатрический подвиг совершить. Хотя, всё же не исключён и вариант иного душевного расстройства, менее массового. То есть – хворь настигла меня.

Подозрение подобное (я речь об эпидемии паранойи веду!) возникло под воздействием их же героико—сказочных россказней. О королевстве Экскалибур, на самых дальних задворках освоенной Вселенной затерявшемся. О низвергнутых монархах и малолетних цесаревичах, злодеями в законных правах ущемлённых, и не как—нибудь простецки, а магические ухищрения используя. О революциях, чародеями совершённых. (Говоря о множественности монархов, наследников и революций, я, возможно, преувеличиваю, но суть небылиц передаю точно.)

Кроме того, форма организации поисковых работ, производимых ими, крайне меня удивила. Ищут цесаревича наобум, хотя и пытаются переубедить меня в обратном. Переубеждения в следующем заключаются – вещают они во все десять глоток, что не пофартило мне, и остался я, в отличие от них, судьбой обиженным, в число «осенённых светом» не вошедшим. Но и оговорку допускают, словно пытаясь меня утешить, якобы снисходя к моей ущербности: дескать, в невезении этом, возможно, самое большее везение и заключается, так как сами они, все – у везения упомянутого не в гостях, а в плену.