Ивлева собиралась разделить роли.

В жизни их будет две, а не одна.

Вика и Ирма. Одетта и Одилия.

Но прекрасно задуманное представление сорвала эта неизвестно откуда взявшаяся Алена, и вместо строгого и изящного спектакля получился коммунальный скандал, в котором Ирме пришлось играть роль не коварной и в то же время романтичной Одилии, а какой-то обыкновенной стервы – роль не слишком удачную и ко всему прочему никогда не вызывавшую у публики сочувствия! Чудесное зрелище стало обычным фарсом, дешевкой…

– Верочка, принеси чаю! – устало крикнула Ирма.

…Все началось давно, очень давно. Сколько лет она знала Вику?

Да чуть ли не с детства! В балетном училище Ирма ни с кем не дружила, поскольку все ее соученицы являлись одновременно ее соперницами и завистницами, а Вика, хоть и была дочерью прославленного хореографа, соперницей Ирме никогда не являлась. У Вики не было никаких способностей к танцам. Вика была слишком жалка, чтобы конкурировать с самой Ирмой Ивлевой…

Когда Вика вышла замуж за этого Селетина, Ирма решила с жалостливой снисходительностью – ну, это временно. Кто станет долго терпеть возле себя эту дурочку?..

Но шли месяцы и годы, а Роман Селетин и не думал расставаться с Викой. Разумеется, Ирма не ревновала Селетина – подобные мужчины никогда не были в ее вкусе, но она ревновала к той любви, которую испытывал Селетин к своей жене. Разве стоило так любить Вику? Так нежно, трепетно и бескорыстно, словно Вика была редким цветком, неземным созданием, феей, ангелом, белой лебедью…

Разумеется, Ирма тоже никогда не была одна, ее всегда окружали поклонники – и такие, что Ромке Селетину было до них, как до неба. Ирму Ивлеву обожали, сгорая от исступленной страсти, перед ней ползали на коленях, ее заваливали цветами и драгоценностями, но никто, ни один человек, не был ей так абсолютно предан, как Селетин своей Вике.

Ирму это раздражало – просто из принципа. Зачем он так любит ее, зачем? Неужели он настолько слеп?..

Поэтому, когда у Вики появился любовник – известный тележурналист Ратманов, Ирма разозлилась еще больше. Вика напропалую изменяет мужу, а тот продолжает фанатично ее любить!

Не то чтобы Ирма все время об этом думала – нет (делать ей, что ли, было нечего!), но, когда спустя несколько лет ей выпал шанс изменить ситуацию, она его не упустила.

Ничего особенного придумывать не стала: просто пригласила Вику к себе, когда у нее было свидание с Ратмановым («сам же потом спасибо скажет, что избавила его от назойливой любовницы!»). Договорилась с Верочкой, что та впустит Вику, якобы не зная или забыв, что хозяйка в этот момент принимает еще одного гостя.

Широкая кровать под балдахином, приглушенный свет, тихая музыка, черный шелк постельного белья, который контрастирует с цветом кожи и делает происходящее более выразительным и ярким, зеркала, многократно дублирующие все…

Ирма видела Вику, видела, как та быстро заглянула в спальню, а потом отскочила назад, едва слышно вскрикнув.

– Кто там? – испугался Ратманов и отпрянул от Ирмы, лихорадочно шаря вокруг себя в поисках черного покрывала. – Ты слышала?

Часы в соседней комнате зашипели, заиграли мелодию «Августина».

– Это часы! – засмеялась Ирма. – Господи, надо выбросить эту рухлядь, вечно она всех пугает!

– Нет, кто-то нас видел!..

Все это было очень забавно.

…Но ситуация повернулась неожиданным образом. К вечеру следующего дня Ирма узнала, что Вика покончила с собой. Это было неприятно. Но хуже всего было то, что Селетин так убивался из-за Вики… Он все равно ее любил – даже после смерти!

«Надо ему рассказать о похождениях его милой женушки, – решила Ирма. – Но как-нибудь незаметно, к месту, якобы случайно…» Она снова тянула и выжидала, когда будет повод рассказать правду…

И вот сегодня Ирма наконец сказала Селетину, что его жена изменяла ему с другом, но ожидаемого эффекта почему-то не получилось. Наверное, потому, что Алена вела игру по-своему, а еще ко всему прочему в приватной беседе напрямую обвинила ее в смерти Вики, чуть ли не свиньей назвала. Ужасно неприятно…

– Ваш чай, Ирма Константиновна! – В гостиную вплыла Верочка.

* * *

…Алена догнала Романа только на улице.

– Рома!

Он, в распахнутом длинном пальто, съехавшем на сторону галстуке, обернулся. Спросил с неподвижным лицом:

– Ну что? Что?!

– Ты куда?

Он ничего не ответил, достал из кармана брелок от машины.

– Ты к Никите? – догадавшись, спросила Алена. Схватила его за руки. – Ромочка, не надо!

– Убью гада… – беззвучно прошептал он, отрывая от себя ее руки. И Алена вдруг поверила – а ведь правда, убьет.

– Не надо! – умоляюще закричала она, продолжая на нем виснуть. – Погоди… Давай хоть поговорим!

– О чем? – сквозь зубы прошептал он.

– О том, что прошлого уже не исправить!

– Еще как можно, – нехорошо улыбнулся он. Алена не узнавала Селетина, всегда такого спокойного и доброжелательного. – Ну, Никита, ну друг мой любезный…

– Рома! – Алена изо всех сил толкнула его в грудь. – Ты меня видишь или нет?! Поговори со мной!

– О чем? – Он в первый раз посмотрел ей в глаза, но так, словно она была пустым местом. – Да, когда ты собиралась рассказать мне обо всем этом? Ты давно знала – про Никиту?

– Я вообще не собиралась ничего тебе рассказывать! – едва не плача, воскликнула она. – Если бы ты не примчался сейчас к Ивлевой, то ничего бы не узнал!

– Тогда зачем, зачем тебе все это было надо?.. – Он затряс ее за плечи, совсем как недавно Ратманов.

– Ты ни в чем не виноват! Это они – Ирма и Никита довели Вику…

– Значит, все-таки собиралась мне рассказать! – покачал головой Селетин. – Утешить меня хотела… Или самой убедиться в том, что я не Синяя Борода? А?..

– Рома, ты не понимаешь…

– Это ты не понимаешь! – заорал он. – Все равно в ее смерти виноват я, только я! Потому что я был слеп!.. Я не замечал очевидного! Я позволил этим людям погубить ее!

– Мне кажется, это все каким-то образом подстроила Ивлева, – забормотала Алена. – Это она была любовницей Никиты… Когда Вика перед смертью позвонила матери, она говорила о нем и о ней! Ирма все как-то подстроила, только я так и не поняла – зачем…

– Ирма? – опешил Селетин, а потом лицо его снова окаменело. – Логично… Я сам мог об этом догадаться. Ирма… Ну да, только Ирма! – Он снова рванулся к машине, но Алена буквально повисла на нем. – Алена, я тебя прошу… – с холодным бешенством начал он.

– Ну убьешь ты Никиту – и что с того? Да нет, ты не убьешь его… Ты думаешь, это так легко?.. – неуверенно пробормотала она.