Я позвонила Ларри в Нью-Йорк, сообщила, куда я еду,пригласив его присоединиться. Затем я снова позвонила в Нью-Йорк знакомойдевушке по имени Кирстен и попросила, чтобы она тоже приехала.

Я собиралась активно отдыхать и прикинула, что Кирстен будетхорошо дополнять нашу компанию. Она была красавицей скандинавского типа,которой недавно сделали операцию на груди. Нет, не с помощью силикона, а простоей приподняли груди. Это была не очень сложная и болезненная операция, но онасчитала, что ей нужно отдохнуть для восстановления здоровья, и мое приглашениеприехать в Нассау идеально совпадало с ее планами. Она согласилась.

Когда Ларри, Кирстен и я в конце концов встретились вНассау, это напоминало встречу в теплом домашнем кругу. Мы сердечноприветствовали друг друга, и вскоре у нас выработался определенный распорядокдня: мы каждый день отправлялись на остров, принадлежащий отелю, и простовалялись под лучами солнца.

Нет необходимости подробно описывать наш совместный отдых,достаточно сказать, что он был на уровне обычного для Ксавьеры стандарта. Заисключением одного – Ларри снова стал занозой в заднице.

Не знаю, ревновал ли он меня к Кирстен, или хотел, чтобы япринадлежала только ему одному, и поэтому чувствовал себя ущемленным? В любомслучае я не очень огорчилась, когда он через несколько дней заявил, что емунеобходимо вернуться в Нью-Йорк. Он начал следить за мной, как коршун, а я невыношу подобного обращения.

Итак, Ларри уехал, а мы с Кирстен остались продолжать своювеликолепную жизнь под солнцем.

В Багамский архипелаг входят семьсот островов, которыеначинаются к востоку от Майами и на протяжении шестисот миль буквально усыпаютАтлантический океан к юго-востоку. Из них примерно двадцать, наиболее крупных,заселены. Почти половина 131-тысячного населения Багамских островов проживаетна острове Новое Провидение, где находится столица Нассау. Остров не богатполезными ископаемыми, не имеет развитой промышленности или сельскогохозяйства, поэтому основным источником является туризм.

Все гостиницы, начиная от скромных пансионов до гостиницмеждународного ранга соревнуются в борьбе за доллары, текущие к ним отамериканских и канадских туристов, ищущих отдыха от своего более суровогоклимата.

Гостиница, в которой мы остановились, не являласьисключением. Она была первоклассной, обслуживание на высоте, а в результатемоего посещения она приобрела дополнительную рекламу в прессе.

Вскоре после отъезда Ларри, Кирстен и я познакомились сприятной англичанкой по имени Анни, которая с гордостью носила свойвосьмимесячный беременный живот. Это была женщина определенного типа, котораябезумно хочет иметь ребенка и которой наплевать на то, как она выглядит и чтоделает при этом.

Она расхаживала вокруг в самом нескромном бикини, а ееразбухшие груди буквально вываливались из лифчика, почти касаясь неимоверновздутого живота, который не умещался в трусиках размером не более носовогоплатка.

Я нашла ее поведение забавным и по-настоящему привязалась кней. Ее парень, он же отец будущего ребенка, был банкир по имени Брайан, тожеангличанин. Они познакомились год назад в Лондоне, где Анни вела легкомысленныйобраз жизни. В течение шести лет она была шлюхой, зарабатывая деньги, чтобысодержать своего незаконнорожденного сына, которому исполнилось сейчасдвенадцать лет.

Она официально числилась замужем за кем-то и где-то, но муждавно бросил ее, и теперь она была вторично замужем – увы, без юридическогооформления, – за Брайаном.

С первой встречи Брайан и Анни полюбили друг друга.

– Брось свое занятие, – сказал он, – уложичемоданы и поехали со мной.

Анни не потребовалось упрашивать. Ей надоела до чертиковжизнь проститутки, а Брайан предлагал ей тот образ жизни, о котором она всегдамечтала. Она упаковала чемоданы и сумки в рекордно короткий срок и, как принятовыражаться в книгах, направила свои стопы за уходящим солнцем вместе с мужчинойее мечты.

Солнечный закат привел на Багамы, где у Брайана была кучаделовых интересов, и примерно за восемь месяцев до нашей встречи их связьдостигла той стадии, когда они решились заиметь ребенка. Первого у Брайана,второго у Анны. Они также пришли к выводу, что это, скорее всего, их последнийребенок – ей было уже тридцать три года.

Брайан был предметом постоянного внимания Анни. Она по утрампривозила его в контору, заезжала за ним во время ленча, доставляла обратно иждала вечером у конторы после работы.

Однажды в порыве откровенности Анни рассказала мне, что онитрахались все время, используя любую возможность. Сейчас, однако, онанаходилась в той стадии беременности, когда частота и напряженность половыхактов должны быть ограничены.

Я поверила ей: когда бы я ни звонила им, у меня создавалосьвпечатление, будто я что-то прерывала. Я сказала об этом Анни, она проболталасьБрайану, и тот каждый раз, когда я звонила по телефону, разыгрывал меня.

– Я занимаюсь с ней любовью, – со стоном ипридыханиями заявлял он, услышав мой голос. – Мой Бог, я прижал ее к стенеи трахаю… мы занимались этим же самым на кухонном столе, но так нам большенравится… Мы только что вылезли из машины, где я обрабатывал ее языком…Послушай, не могла бы ты позвонить через часик-два?

Когда он начал шутить подобным образом, я решила, что всеэто происходило на самом деле, настолько убедительно он говорил. Однако вскорея поняла, что он разыгрывает меня, и это превратилось в шутку, понятную тольконам троим.

Кирстен и я наслаждались обществом Брайана и Анни, и мы многовремени проводили на пляже… часто раздевшись догола, на виду у прохожих. Вбольшинстве своем это были туристы обоего пола, и они прерывали свою прогулку,чтобы понаблюдать за тем, как три женщины (одна из них беременная) и мужчинакувыркались в набегающих на берег волнах, Кирстен, гордившаяся своими по-новомувздернутыми титьками, любила плескаться в воде, будто никого вокруг не было…просто, чтобы привести зевак в шоковое состояние. Возможно, это требовалось ейдля самоутверждения.

Однако, Нассау не отличался той степенью терпимости, котораябыла характерна для острова Иль дю Леван и Сен-Тропеза, и если бы во времянашего купания рядом оказался полицейский, нас бы арестовали и бросили в тюрьмуза нарушение общественного порядка. Это был риск, и мы ему подвергались.

Мы, бывало, сидели на пляже вместе с Анни, когда Брайан былв конторе, и разглядывали проходящих мимо мужиков. Анни жила в Нассау большегода и показывала нам наиболее привлекательных молодых особ, одновременнопересказывая ходившие о них сплетни.

Имеющих смешанную кровь здесь называли «дезертирами Джо», имногие из них имели большие голубые глаза, светлые волосы и выглядели «белыми».В то же самое время из-под белого обличья у них так и вылезали черные повадки.Это были приятные на вид молодые люди.