– Крою! – донесся до нас крик сержанта.

Послышался звон разбитого стекла – по окнам садит.

– Давай-давай-друг! – на одном дыхании крикнул Жека, с натугой поднимая толстяка за ворот пиджака. – Бегом!!! – заорал он ему в ухо.

Побежали мы тяжело, надсадно. Ноги легко проваливались в сугробы и с трудом оттуда вылезали. Вроде мышцы рвешь в усилиях, а двигаешься как черепаха.

– Да ты будешь шевелиться, козел! – только мы забежали за стену сгоревшего дома, вышел из себя Жека и пнул не желающего бежать толстяка.

– Да валим его на хер, – поднял Тема автомат и приставил тому к голове.

– Мозгами брызнет! – быстро крикнул Жека, отпрыгивая.

– Нет! Нет! Я побегу! – с взвизгом заорал толстяк и действительно побежал, даже подгонять не надо было. Бежал он по нашим следам старым, да так быстро, что догонять пришлось. Вот здоровья в борове – у меня уже круги в глазах, а он прет по сугробам как танк.

Егор, увидев нас, шумно перевел дух.

– Парни, блин, я так пересрался тут! Стрельба не прекращается, где вы, хрен знает, че делать, не знаю, никого нет, стремно, блин, вообще, это Мишик, да? Куда его девать, давай, мужик, залезай, давай-давай, сказал! На коленки падай! – как пулемет, затараторил Геша, приняв у Джексона наркобарона и загоняя его в салон. На вопросы Геше не отвечал никто, да он и не настаивал. Видно, молчать устал.

Я прыгнул за руль и, как только все уселись, нервно, с проворотом колес, тронулся с места. Ехал быстро, колея уже была. Хотелось быстрее скрыться подальше от этого места.

– Ну, блин, накуролесили, – выдохнул Артем.

– Парни, что было-то? – взволнованно спросил Геша.

– Грязно вошли. И сильно проредили ряды самобытной народности, – ответил вместо сержанта Жека.

Я в салонное зеркало глянул и увидел, как у него губы поджаты. Недовольство на лице аршинными буквами написано.

– Жек, ну чего замолчал-то? Грязно вошли, грязно вышли, заднеприводное порно какое-то. Вы мне скажите, что было?

– Алекс, у тебя что? Почему стрелял? – спросил меня Артем, не обращая внимания на Гешу.

– Да поперла на меня толпа баб со всех сторон, я им под ноги и пальнул. Видно, отскочила пуля, в одну из них попало. Видел, как она за лицо хваталась, но не смертельно, скорее всего. Хотя, может, ее унесли, когда вы там заряжать начали. Я-то, когда вы джазу дали, чавку открыл, только на дверь и смотрел. Повезло, у окна стоял, а по мне с того дома зарядили, хорошо выше прошло, штукатуркой только морду поцарапало.

– Ну да, что штукатуркой, заметно, – усмехнулся Артем, – когда ты выстрелил, они заорали там. Эти, которые лежали, молодые, на Жеку бросились вдвоем сразу. В общем, пошла массовка, нормально мы их там покромсали. У меня патронов теперь магазин только.

Услышав про патроны, я чуть передвинул в кармане пистолет, мимоходом погладив его по рукояти. Было четыре патрона в магазине. Стало три. Всего восемь, с тем неполным магазином, что в кармане. Тает стартовый капитал.

До Великополья доехали без происшествий. Один раз только остановились, в кусты сбегать. Когда стояли на улице втроем – Геша караулил Мишика в машине, Джексон обратился к сержанту:

– Тем, а может, тряхануть наркобарона? Зачем он вдруг твоему Щербакову понадобился?

– Щербаков теперь не только мой, но и ваш тоже, – нахмурился сержант.

– Жек, а смысл? – спросил я, услышав вопрос. – Ну расскажет он нам, что каждый месяц заносит тому долю малую, и что? Мы же с этого профита никакого не поимеем. И так все ясно, доказывать некому. А если он знает, где деньги-брильянты лежат, то мы сунулись уже сегодня. До сих пор ощущение, что могу лом перекусить.

– Алекс прав, – кивнул сержант, – сами так замазались, что, если все нормально станет, не отмоемся.

– Да звездец, – констатировал я, вспоминая и Коляна, и зэка, которых завалил. Жека, кстати, тоже выругался, только покрепче.

– Вон Геша пока не замазан особо, – мы уже стояли у двери, и Геша услышал.

– В чем это я не замазан? – вскинулся он.

– Да мы тут столько народа завалили уже… – протянул сержант.

– Слить тебя от нас надо. Мало ли что, чтоб было кому потом передачки носить, – шутливым тоном произнес я.

Но Артем переглянулся со мной и посмотрел на Егора. Заговорил он не шутливым, в отличие от меня, тоном:

– Геша, Алекс дело говорит. Мы там замазались по самые гланды, если что, куда тебе с нами? Давай мы тебя сейчас в санаторий бросим, скажем, втроем были. Не, подожди, зачем тебе, действительно?

– Слышьте, вы охерели совсем? Вы меня за кого держите? – Когда возмущенный Геша взял свое одутловатое ружье, у меня сердце в желудок опустилось. Артем тоже напрягся, как я заметил краем глаза, но Егор направил ствол в голову Мишика и продолжил: – Хотите, давайте прямо сейчас замажусь?

– Геша, Геша, спокойней. Там бак к тому же, куда ты целишься, не только замажешься, но и прожаришься заодно, – свел конец фразы к неуклюжей шутке Жека.

– Геша, не принимай близко к сердцу, люди разные бывают, а на тебе пока крови нет.

– Я не разные. Девственницу мне дайте, и кровь вам будет. Закрыли тему?

– Нормально, закрыли. Все, молодчик Геша, погнали дальше, – улыбнулся Артем.

– Все молодцы, вырезали табор мля, – выдал Жека.

– Бывает, – философски протянул Геша, хлопая боковой дверью, когда я уже тронул «уазик» с места.

– У кого бывает, а кому кошмарики потом сниться будут, – пробурчал сержант.

Совсем скоро показался танк знакомый, совсем засыпанный снегом. На въезде в город встретилось несколько машин. Цивилизация.

Когда проезжал место, где чуть не забодал девушку на кроссовере, опять вспомнил, как она стояла с расхристанными по плечам волосами. Которые очень красиво по подушке могут быть раскиданы – некстати подумал я, улыбаясь своим мыслям.

– Алекс, ты чего лыбишься? – спросил Геша.

– Так просто.

– Слышь, просто так даже мухи не сношаются! Давай колись!

– Да вспомнил тут, Белоснежку одну, – опрометчиво сказал я, восстанавливая в памяти образ такой невежливой, но привлекательной девушки.

– Кого, Белоснежку?! – Геша даже с места поднялся и придвинулся ближе ко мне, схватившись руками за спинку моего сиденья. – Ты чего курил такого? Есть че отсыпать?

– Это он про то, что на этом месте дочку главы района чуть не рихтанул. Вон в ту канаву ушла, – показал пальцем Артем и добавил, усмехаясь: – Он ее потом еще и изнасиловал словесно.

– И насмехается, негодяй какой! А как насиловал, подробней можно? – положил рядом со мной подбородок на сиденье Геша.

– Да отстаньте вы, – отмахнулся я.