— Ну что вы! Конечно нет! — Слотер криво улыбнулся. — Наверняка эти индейцы просто в любви объяснялись, не правда ли?

— Вот идиот, — буркнул Коди.

Улыбка застыла на лице Слотера. Медленно повернувшись, он посмотрел на Билла и без предупреждения ударил его в живот прикладом своего винчестера. Охнув, Коди упал на колени, судорожно сжимая живот ладонями. Я увидел, как его правая рука медленно движется к кобуре.

— Ну давай, попробуй достать свое оружие, — насмешливо предложил Слотер. — Давай, мне нужен только повод!

Он поднял винчестер, и его дуло остановилось в двух сантиметрах ото лба Билла.

— Прекратите, капитан, — сказал я, стараясь сохранять спокойствие. — Это действительно недоразумение. Я все могу объяснить.

— Молчать! — рявкнул Слотер, не глядя на меня.

— Но я могу…

Я не договорил. Дернув прикладом назад, он ударил меня в живот и злобно рассмеялся, увидев, как я упал на колени.

— Вы неотесанный болван, капитан Слотер, — в ярости заявила Энни. — Это так вы обращаетесь с людьми, чьих действий не понимаете?

Глаза Слотера опасно блеснули.

— Я думаю, что все понимаю, — прошипел он. — А что касается моего обращения с преступниками, то тебя это, черт побери, не касается, милочка.

— Для вас по-прежнему мисс Оукли, — холодно произнесла Энни.

— Оукли? — глаза Слотера расширились. — Не та ли это…

— Энни Оукли, собственно говоря, — подтвердила она. — А вот это — Билл Коди. — Она указала на Билла, как раз пытавшегося подняться. — Он более известен под псевдонимом Баффало Билл. Не стоит заставлять нас доставать оружие.

Слотер побледнел, но его растерянность длилась лишь мгновение. Затем в его взгляде вновь вспыхнул гнев. Повернувшись, он грубо схватил меня за плечо и встряхнул.

— Это что, правда?

Я кивнул и попытался ответить, но с моих губ слетел лишь хрип. Легкие по-прежнему отказывались нормально работать. А ведь Слотер ударил не в полную силу. В этот момент я перестал верить в то, что люди, которых ударили прикладом, могут тут же встать и как ни в чем не бывало продолжить сражаться.

— Да, это так, — вмешался Ланс. — А господин, с которым вы так невежливо обращаетесь, это Роберт Крейвен, один из…

— Никогда не слышал, — оборвал его Слотер, подтверждая мое предположение насчет его неграмотности.

— …влиятельнейших и самых обеспеченных людей в этой стране, — невозмутимо продолжил Ланс.

— Вот как? — буркнул Слотер, уставившись на меня. — А вы кто такой?

Ланс стукнул себя кулаком в грудь.

— Меня зовут Постлетвейт, — объявил он. — Ланселот Постлетвейт, действительный профессор университета…

— Постель-кто? — перебил его Слотер.

— Постлетвейт, — нетерпеливо произнес Ланс. — Сейчас я покажу мои документы, подождите.

Ланс хотел сунуть руку в карман, но Слотер лишь отмахнулся.

— Ладно, ладно, — проворчал он. — Я тебе верю. Такое имя нарочно не придумаешь. И документы меня не интересуют, ни твои, ни всех остальных. Покажете их судье в форте Харрис.

— Черт побери, в чем вы нас, собственно, обвиняете? — осведомился я, наконец-то восстановив дыхание. — Мы ничего запрещенного не делали! — Боль в животе никак не прибавляла мне хорошего настроения.

— Да что вы? — Слотер вновь ухмыльнулся. — У меня по этому поводу другое мнение, мистер Рейвен.

— Крейвен, — поправил его я. — Рейвен — это из другой оперы.

— Я вижу тут двух мертвых индейцев, — хладнокровно продолжил Слотер. — Придя сюда, я обнаружил привязанную к столбу девушку, что было сделано явно против ее воли. При этом несчастная находилась в окружении толпы безумцев, готовых пытать ее до смерти. Мне почему-то кажется, что это запрещено.

— Черт побери, мы ничего плохого не хотели делать с Присциллой! — вспылил я. — Эта девушка — моя невеста, понимаете, вы, тупица?! Иксмаль и его люди хотели ей помочь!

— Помочь? — Слотер едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. — В чем помочь?

— Она… больна, — уклончиво ответил я. — Тяжело больна.

— Вот как? И вы хотели устроить тут колдовское действо, чтобы исцелить ее? — насмешливо переспросил Слотер.

— Что-то вроде того, — признался я. — Я понимаю, что это звучит странно, но…

— Вовсе не странно, — перебил меня Слотер. — Это звучит как самая дурацкая отговорка, которую мне когда-либо приходилось слышать.

— И все же Крейвен сказал вам правду, — заявила Энни.

Удивленно подняв брови, Слотер язвительно улыбнулся и предложил:

— Ну что ж, если все так, как вы утверждаете, то почему бы нам не спросить у самой девушки?

— Я думаю, что это бессмысленно, — возразил я. — Она… не в себе. Вряд ли она вам ответит.

Глаза Слотера сузились.

— И все-таки давайте попробуем, — продолжал настаивать он. — А вдруг она вас оправдает. Или вы боитесь, что она может сказать что-то не то?

Не дожидаясь ответа, он подтолкнул меня прикладом к палатке.

Я не стал возражать. Внезапная уступчивость Слотера не обманула меня. Я мог бы говорить с ним ангельским языком, предоставляя все возможные доказательства, но он все равно не поверил бы мне. Я чувствовал, что дело вовсе не в жертвоприношении, свидетелем которого он якобы стал. Слотер и его люди появились здесь неспроста. Не говоря ни слова, мы с Энни, Биллом и Лансом последовали за ним в палатку, куда солдаты отнесли Присциллу.

Девушка лежала на моем топчане. Ее глаза по-прежнему были открыты, остекленевший взгляд, устремленный в никуда, казался пустым. Присцилла изо всех сил прижимала к себе книгу. У изножья топчана сидел юноша в синей кавалерийской форме. В глубине палатки стоял солдат, сжимавший винтовку. Он недоверчиво посмотрел на нас с Биллом.

— Ну что, Педерсен? — Слотер повернулся к молодому солдату, охранявшему Присциллу. — Как у нее дела?

Педерсен беспомощно пожал плечами. Хотя рядом с ним стояла черная сумка, а в руках он держал что-то вроде стетоскопа, мне показалось, что это не врач. На его лице читались глубокое сочувствие и огорчение, чего настоящий врач просто не мог себе позволить, иначе сошел бы с ума от своей работы и подобных эмоций. Скорее всего, это был офицер санитарной службы, а если и врач, то только что вышедший из стен университета.

— Судя по всему, физически она здорова, — помедлив, ответил Педерсен. — Пара царапин и явное истощение, но…

— Но что? — рявкнул Слотер.

— Она не отвечает, — уклончиво сказал Педерсен. — Девушка в сознании и реагирует на прикосновения, но она… — Запнувшись, он горестно взглянул на меня и пожал плечами. — Она, судя по всему, пережила ужасный шок.