После обеда отряд собрался продолжить путь. Под мостом решили пройти открыто, под видом рыбаков, на этот случай специально прихватили с собой снасти. Сборы были недолги. Пока сменившиеся часовые наворачивали за обе щеки оставленную им кашу с колбасой, остальные собирали в лодки скарб и придавали себе нарочито небрежный вид – следовало замаскироваться под настоящих рыбаков.

Вдруг сверху раздалось тревожное стрекотание сороки. Бойцы похватали оружие и устремились к подъему. Юрген Ост пошел первым, не забыв оставить с пленниками троих бойцов охраны. Овраг тем нехорош, что из него ничего не видно, и слышно плохо. Можно к самому обрыву на машине подъехать, а внизу и не услышат, особенно если ветер в кустах шумит.

Повстанцы исчезли в боковых отрожках. Над кромкой обрыва ничего не видно, только склонившаяся над оврагом березка и трава. Виктор Котлов спокойно набил трубку и закурил. Табак есть, и это хорошо. Жить можно. Проведенные в отряде капитана Оста дни приучили его спокойно относиться к тревогам и авралам. Опасности пока нет, и шанса на побег тоже не видно. Охранники держатся от пленных на расстоянии, бдят. Помнят недавнюю попытку русских молча распрощаться с повстанцами.

Наверху хлопнул выстрел. Затем еще один. Ударила короткая очередь. Все. Тишина. Это было похоже не на бой, а на короткий прицельный удар из засады. Вскоре догадка подтвердилась. Спустившиеся в овраг партизаны привели с собой пленного. Молоденький сероглазый парнишка в полицейской форме. Руки завернуты за спину, идет, запинаясь, но держится смело, спина прямая, голову не опускает.

Капитан Ост распорядился не мешкать с погрузкой. Время дорого. Бросив короткий взгляд на своих старых пленных, он приказал вести полицая в глубь оврага. Сам оставил за старшего Марко и двинулся вслед за конвоирами.

Виктор Котлов и Алексей Черкасов, не сговариваясь, с двух сторон насели на заместителя командира. Тот и не запирался. Сам хотел похвастаться удачным боем. Часовой заметил пылящий к реке автомобиль. Сигнал тревоги. Буквально взлетевшие на обрыв партизаны заняли огневые позиции. Машина приближалась к оврагу, полевая дорога проходила всего в полусотне метров от его кромки.

Марко надеялся, что нежданные гости проедут мимо, не останавливаясь. Мало ли по какой надобности людей к Висле понесло. Ошибся. Автомобиль остановился прямо напротив лагеря. Видимо, людей привлек вившийся над оврагом дым костра. Из машины вышли двое полицаев. Огляделись, перекинулись друг с другом парой слов и неторопливо зашагали к обрыву. Шофер остался в машине.

Позиция неплохая. Здесь все изрезано оврагами. Земли непахотные. Много кустарника. В отходящем от основного оврага отрожке засели трое партизан. Получилась фланговая отсечная позиция. Остальные бойцы разобрались на двойки и тройки, залегли в ямах, ровиках, на склонах овражков.

Один из полицейских задержался, закуривая. Второй, сосунок еще, молоко на губах не обсохло, оставил товарища и дошел до оврага. Остановился, видимо, узрел лагерь, и тут… Тут его подсекли прикладом по ногам и сдернули вниз. Остальных полицаев сняли прицельным огнем. Они и понять ничего не успели. Одного очередью поперек груди, а водитель лег на баранку с простреленной головой.

Ничего ценного в машине не нашли, забрали оружие и документы. Трупы решили сбросить в овраг, туда же сейчас Сташко машину загонит. Вот и все. Тремя врагами польского народа меньше. Виктор Николаевич хотел было поправить партизана: два трупа, а не три, но вовремя понял, что это не важно. В итоге все равно будет три мертвых полицая. Паренька недаром отвели на допрос в укромный уголок, чтоб криками людей не нервировал. Может быть, это звучит цинично, но для капитана Оста важно любыми путями извлечь из полицая все, что тот знает. Речь идет о жизни его людей, и сантименты здесь излишни. Пытая чужого, Юрген Ост спасает своих. Такая нехитрая философия, простая логика выживания.

Минут через двадцать капитан Ост присоединился к дожидавшимся его Марко и Котлову. Сел на бревнышко, закурил, провел по волосам рукой, зачесывая их назад.

– Что рассказал? – заговорил первым Марко.

– Срисовали тебя в деревне. Доложили, что шатались четверо подозрительных чужаков. Пришли пешком, ни подводы, ни машины, на батраков или коробейников не похожи. Напоили на халяву первого же пьяницу, закупили в лавках продуктов и ушли, как и пришли, пехом. Полиция и всполошилась. Подозрительный контингент, требуется проследить, проверить, удостовериться. Да сам знаешь правила.

– Правила знаю, да не все им следуют.

– Эти были правильные. Им два дня назад хвосты накручивали на предмет бдительности. Спустили ориентировку. И знаешь на кого? Не угадаешь.

– На тебя лично? – оскалился Марко.

– Нет, на него, – Юрген Ост вытащил из кармана сложенный вчетверо листок. – Полюбуйся.

Ориентировка заслуживала внимания. На отпечатанном в типографии плакате красовался Виктор Николаевич Котлов собственной персоной в фас и профиль. Текст на немецком гласил: «Знаменитый русский путешественник, потерявшийся на территории генерал-губернаторства Виктор Котлов. Видевшему этого человека или знающему о его местонахождении немедленно сообщить в ближайшее отделение полиции или воинскую часть. Любому оказавшему помощь в поиске и спасении путешественника Виктора Котлова полагается награда в 1000 рейхсмарок». Ниже шел текст на польском, видимо, перевод.

– Хорошая идея, – улыбнулся Виктор Николаевич. Ему импонировал тот факт, что на родине о нем не забыли, ищут.

– Тысяча марок, – Марко поскреб пятерней в затылке. – А ты, адмирал, нам ведь больше предлагал. Так?

– Паспорт свободной страны и новая биография стоят дороже тысячи.

– Знаю, надоела тебе наша компания, – заметил Ост. – Подожди денька три, как доберемся до Тарнува, сразу выйду на связь с твоими моряками. Частоту помнишь?

– Ты связь обеспечь, а на кого выйти, я скажу, – говорил Котлов серьезно, так, чтоб его поняли и поверили.

– Что с парнишкой-то? – вспомнил Марко.

– Весь наличный состав отделения погрузился в машину и рванул по грунтовке, именно туда, куда твой похмельный страдалец указал. Увидели дым над оврагом, решили проверить. О засаде не думали. Полагали, что гонятся за твоими гайдамаками.

– Весь наличный состав, – пробурчал Виктор Николаевич. – Больше в деревне полиции нет.

– Через неделю появится. Место хлебное, желающие находятся. Я думаю: что с молокососом делать? Рассказал он все, выложил, как на исповеди. Претензий у меня нет. Но ведь он нас видел. Знает, что у реки остановилась боевая группа. Что делать будем?

Обращался капитан Ост ко всем, но Виктору Николаевичу было ясно, что вопрос адресован именно ему. Юрген Ост не дурак, проверяет вице-адмирала, хочет кровью повязать. Пусть косвенно, но все равно сделать так, чтоб пленник чувствовал, понимал, что мог спасти человека, а не спас. Горячиться не следовало, покричать, на совесть надавить мы всегда успеем.

– Он ведь поляк? – лениво поинтересовался Котлов.