– Не думаю, что Леконт сумасшедшая, – пролепетал перепуганный насмерть Ноэль Ванстоун. – Я не мог не заметить этого, я очень наблюдательный.

– Хорошо, сэр. Возможно, она просто жертва безумного заблуждения. Я не могу судить о ее мотивах, но предлагаю вам провести простой и любопытный эксперимент, который послужит к удовлетворению обеих сторон. И речи быть не может о том, чтобы сказать моей племяннице, что она стала предметом эксперимента, да и о записке говорить ей не стоит. Но полагайтесь на собственные глаза, мистер Ванстоун, судите обо всем самостоятельно. Безумна ваша управляющая или нет, но ваши чувства способны подсказать, права ли она. Давайте внимательно перечитаем это описание. Большая часть его не годится для опознания: сотни молодых леди высоки ростом, имеют светлую кожу, светло-русые волосы и серые глаза. С другой стороны, у этих сотен молодых леди нет слева на шее двух близко расположенных родинок. Это верно. Родинки являются, говоря научным языком, решающим аргументом. Когда моя племянница спустится в гостиную, сэр, я даю вам разрешение взглянуть на ее шею.

Ноэлю Ванстоуну ужасно понравилось выражение «решающий аргумент», и он впервые за все утро широко улыбнулся и выразил искренний энтузиазм.

– Сейчас я поднимусь наверх и взгляну на костюм, который моя племянница выбрала для прогулки. Чтобы вы смогли осмотреть ее шею и не вызвать ее подозрений, не должно быть внешних препятствий в виде шарфа или ниспадающих локонов. Я найду невинный предлог, чтобы устранить такие детали, прежде чем она выйдет к вам, сэр.

Покинув гостиную, капитан Редж со всех ног бросился наверх, к комнате Магдален и постучал в двери. Она была уже готова и ждала сигнала спуститься.

– У вас остался грим и пудра со времен представлений? – торопливым шепотом спросил капитан, не тратя слов на вступление. – Все это было в чемодане с костюмами в Бирмингеме. Где он?

– Все здесь, но зачем…

– Немедленно все в мою гардеробную – все виды грима, кисти, губки и прочее. Нет времени на разговоры, каждое мгновение дорого. За мной!

Серьезность капитана убедила девушку, и она стремительно извлекла набор грима и поспешила в гардеробную Реджа. Он запер двери, посадил ее на стул лицом к свету и объяснил, что случилось, уже смешивая тона и добавляя к ним клеевую основу.

– Мы на грани провала! Единственный шанс – поднимите волосы слева – убедить Ноэля Ванстоуна, что вы не похожи на описание внешности, которое раздобыла эта дьяволица Леконт, там упоминаются ваши родинки…

– Их не затушевать, все равно будет видно.

– Вы это мне рассказываете? – фыркнул Редж. – Чем я только в жизни не занимался. Вы слышали когда-нибудь про «черный глаз»? Я этим ремеслом несколько месяцев жил на Дрюри-Лейн. Я умею создавать тени, шрамы, синяки любого вида и размера, а вы мне про какие-то родинки.

Капитан обмакнул кисть в матовую массу, составленную из нескольких веществ на маленьком фарфоровом блюдце, и аккуратно нанес штрихи поверх родинок Магдален. Смесь идеально совпадала по тону с цветом ее кожи. Затем он подровнял поверхность с помощью носового платка, а когда грим подсох, припудрил его, после чего повторил операцию уже не на всем участке, а точно на месте едва просвечивавших родинок. Несколько мгновений – и они исчезли! Только при очень близком изучении можно было заметить, что-то неладное, но уже с двух-трех футов кожа казалась идеально ровной.

– Подождите минут пять, чтобы макияж окончательно высох, а затем спускайтесь в гостиную. Сейчас и сама миссис Леконт ничего бы не нашла.

– Стойте! Но как она узнала? Откуда она взяла это описание моей внешности? Родинки не бросаются в глаза и обычно скрыты прической или одеждой.

– Кто знал о них?

Магдален побледнела, внезапно вспомнив о Фрэнке, а потом ответила:

– Моя сестра.

– Значит, мисс Леконт написала вашей сестре.

– Но та не стала бы писать вот так незнакомому человеку. Никогда!

– Кто-то еще знает. Эта примета упоминалась и в листовке о розыске там в Йорке.

– Только не Нора! Вероятно, мистер Пендрил или мисс Гарт.

– Значит, миссис Леконт написала им, скорее, мисс Гарт, ее легче провести, чем старика юриста. Она могла заморочить голову гувернантке, напугав ее, представившись другом… Главное, теперь ваши друзья могут появиться тут в любую минуту. У вас максимум неделя, чтобы достичь цели.

– Оставьте нас сегодня наедине, как сделали это в Данвиче, – горько усмехнулась Магдален. – Я справлюсь. Ну что? Грим подсох? Ступайте вниз, я приду следом.

Во второй раз точно рассчитанный удар миссис Леконт не достиг цели. Рука судьбы направляла обстоятельства так, что Магдален почти все дальше шла по избранному ею рискованному пути.

– Простите, что заставил вас ждать, – заявил капитан, входя в гостиную, где ожидал его теряющий терпение Ноэль Ванстоун. – Пришлось уговаривать племянницу изменить прическу, иначе шея была совершенно закрыта. Но молодые леди в таких вопросах ужасно упрямы. Когда она появится, подайте ей стул – у вас будет шанс подойти поближе и присмотреться к ее шее.

Едва он закончил фразу, в комнату вошла Магдален, и гость совершил рекомендованный маневр со стулом, осуществив и проверку «решающего аргумента». Он не заметил и следа родинок на безупречной шее мисс Байгрейв. И это лишило его управляющую всей силы доказательств, одновременно подорвав ее авторитет в глазах хозяина.

Несколько минут спустя к компании присоединилась миссис Редж, поразившая Ноэля Ванстоуна обликом, и все отправились на прогулку, выбрав северное направление, чтобы не проходить под окнами Коттеджа с видом на море. К изумлению миссис Редж, супруг едва ли не впервые за время их совместной жизни галантно подал ей руку и повел ее вперед, оставив Магдален наедине с ее обожателем. Правда, при этом капитан яростно шипел: «Вперед! Оставим нашу племянницу и мистера Ванстоуна в покое. Если я увижу, что вы оглядываетесь на них, ваше восточное кашемировое платье полетит в кухонную печь! Ставьте ноги ровно, носки наружу!» Колени великанши трепетали от страха, она пришла к выводу, что муж не иначе как пьян.

Компания вернулась с прогулки около девяти утра, и дамы сразу прошли в дом. Ноэль Ванстоун помедлил у ворот Норт-Шинглз, в саду.

– Ну, и что вы теперь думаете о миссис Леконт? – полюбопытствовал капитан.

– К черту Леконт! – взволнованно выпалил Ванстоун. – Я уже почти готов признать ваше мнение насчет ее безумия.

Ноэль Ванстоун то белел, то краснел, манеры его были необычно резкими, беспокойными. Он почти утратил самоконтроль.

– Никогда, никогда в жизни у меня не было столь приятной прогулки! – внезапно заявил он. – Надеюсь, мисс Байгрейв чувствует себя лучше. Можем мы повторить такой утренний променад завтра? Я бы хотел присоединиться к вам.

– Несомненно, сэр. Простите, что возвращаюсь к неприятной для вас теме, но что же, все-таки, вы думаете про миссис Леконт?