Магдален передала в ответ, что выходить не станет, все вопросы можно решить письменно, передавая вопросы и ответы через миссис Редж, а не через служанку. Капитан Редж с досадой составил записку: «Сердечные поздравления по поводу результатов вашей беседы с мистером Н. В. Он придет снова в два часа, наверняка чтобы сделать официальное предложение по всей форме. Как мне вести себя? Во-первых, должен ли я тянуть с согласием, пока мы не урегулируем с мистером Н. В. финансовые вопросы? Во-вторых, с учетом постоянного противодействия известной дамы, стоит ли нам рисковать с отсрочкой? Может быть, наоборот, поспешить с решением. Жду вашего решения».

Ответ был написан нетвердой рукой, кривоватыми буквами, непохожими на обычный аккуратный почерк Магдален. Текст был кратким: «Ни о чем не беспокойтесь. Финансовые вопросы я в будущем решу сама».

– Вы видели ее? Как она? – спросил капитан у миссис Редж, прочитав записку.

– Я пыталась, – великанша снова заплакала. – Но она просто просунула руку в щель между дверью и косяком. Я ее слегка пожала, ах, бедняжка, рука у нее совсем холодная!

Когда мистер Ноэль Ванстоун в два часа появился на пороге виллы Норт-Шинглз, ему явно не хватало зеленого веера миссис Леконт, навевавшего прохладу. Волнение, вызванное предполагаемым обручением с мисс Байгрейв, страх, что его разоблачит раньше времени управляющая, опасения, что родственник девушки может иметь корыстные намерения, – все эти эмоции надрывали слабое сердце, заставляли его отчаянно колотиться. Лицо Ноэля Ванстоуна пылало, он с трудом переводил дыхание, когда присел наконец в гостиной Норт-Шинглз. Капитан отметил синеватый тон губ и резкую бледность, мгновенно сменившую красноту кожи, и поспешил предложить гостю бренди – в искренней тревоге за его здоровье в столь ответственный момент.

Напиток и дружеское участие помогли Ноэлю Ванстоуну успокоиться и изложить свое дело. Он сделал формальное предложение, и оно было благосклонно принято. Капитан дрожащим голосом пожелал «молодому человеку» и своей племяннице счастья, а когда кульминация осталась позади, вкрадчиво заметил:

– Есть лишь одна небольшая трудность, мистер Ванстоун. Боюсь, мы оба упускаем ее из виду. Поведение вашей управляющей в последние дни заставляет меня беспокоиться за судьбу племянницы и за ваше спокойствие. Вероятно, вы еще не ставили ее в известность о планируемых переменах в вашей жизни?

Ноэль Ванстоун побледнел от одной только мысли о неизбежном объяснении с миссис Леконт.

– Не знаю, как лучше поступить, – пробормотал он, нервно покосившись в окно, словно ожидал увидеть там подкравшуюся швейцарку. – Ненавижу неловкие ситуации. Вы даже не представляете, какая ужасная женщина эта Леконт. Я не боюсь ее, не подумайте, что боюсь…

Голос Ванстоуна прервался, и капитан поспешил ему на помощь:

– Нет нужды объяснять, это обычное дело, сэр. Она много лет провела на службе вашей семье, она привыкла своими способами оказывать влияние сперва на вашего отца, потом на вас, она систематически укрепляла свое положение в доме. Вероятно, она знает ваше доброе сердце и считает, что вправе претендовать на вашу собственность…

– Собственность?! – Ноэль Ванстоун ахнул – жуткая бездна коварства раскрылась в единое мгновение перед его глазами, всколыхнув все потаенные и явные страхи. – На какую еще собственность она может претендовать? – он сжал руки и вздрогнул всем телом.

– Не переживайте, мистер Ванстоун! Ваше состояние целиком и полностью в ваших руках.

– Именно, именно. Я просто нервничаю, ничего не могу с этим поделать. Какой замечательный совет вы мне дали, вы открыли мне глаза!

– Уверяю вас: я отлично понимаю ваше положение, – вздохнул капитан. – Я вижу ваши затруднения буквально вашими глазами. Сказать такой женщине, как миссис Леконт, что настало время ей сойти с домашнего трона, уступить место молодой и красивой преемнице, обладающей статусом супруги хозяина… ах, мистер Ванстоун, может последовать ужасная сцена! Я даже опасаюсь за рассудок миссис Леконт. Хотя последнее – это исключительно мое мнение, возможно, ошибочное.

– Я не говорил, что не разделяю его, – быстро отозвался Ванстоун, к удовольствию капитана.

Он стал жаловаться, что сегодня утром управляющая терзала его расспросами по поводу той записки, он ответил, как планировал, что не нашел особую примету на шее девушки и «решающий аргумент» не сработал, но миссис Леконт не придала этому значения. Более того, она настаивала на ответе – не показывал ли он записку мистеру Байгрейву еще до встречи с девушкой, а потом заявила: «Вы скрываете от меня правду, мистер Ноэль. Вы доверяете незнакомцам и пренебрегаете старым другом и верным слугой. С каждым шагом вы приближаетесь к гибели. Но я этого так не оставлю. Я им еще покажу». В общем, мистер Ноэль Ванстоун перепугался насмерть и решил, что сосед прав и миссис Леконт повредилась рассудком.

Капитан Редж с величайшим вниманием выслушал этот рассказ. Он увидел в нем ясную и недвусмысленную угрозу.

– Понимаю, почему вы согласились со мной, – мрачно заметил он. – Любой здравомыслящий человек пришел бы к аналогичным выводам. Ситуация становится слишком серьезной. Моя племянница может пострадать. Она эмоциональная девушка, очень чувствительная и невинная. Меня трудно вывести из равновесия, но теперь я в волнении, – он нахмурился, покачал головой и уставился на собеседника с выражением трагического актера.

Ноэль Ванстоун заерзал на стуле. Перемена настроения мистера Байгрейва заставляла его в новом свете оценить свое домашнее положение. Трусость и хитрость объединились и подсказали ему решение.

– А зачем нам обо всем говорить сейчас Леконт? Какое она имеет право знать? Разве мы не можем пожениться, не ставя ее в известность? А потом мы уедем, и кто-нибудь сообщит ей обо всем.

Удивление капитана Реджа делало честь его актерскому дарованию. Он долго подводил собеседника именно к этому шагу, рассчитывая на особенности характера этого Ванстоуна. Однако важно было подчеркнуть, насколько самостоятельной была идея, рожденная умом новоявленного жениха.

– Я сталкивался с тайными решениями и скрытным образом действий, но, мистер Ванстоун, должен признаться, вы предлагаете нечто весьма необычное. Однако каким бы странным и даже неприятным ни показалось мне такое предложение, оно избавит вас от неприятных объяснений и защитит от финансовых притязаний управляющей, чему вы, безусловно, подвергнетесь при прямом и открытом образе действий. И то, и другое весьма желательно, так что я понимаю вас и постараюсь утешить и приободрить племянницу, растолковав ей всю важность вашего решения. С другой стороны, для соблюдения секретности действовать придется быстро. Чем дольше мы станем готовиться к свадьбе, тем выше риск, что секрет будет раскрыт. Впрочем, когда пламя любви столь ярко вспыхивает между двумя людьми, разве можно противиться поспешности? Я и сам женился без долгой подготовки. Скорый брак часто бывает счастливым. Полагаю, мы вправе поздравить друг друга с удачным решением.

– Я бы выпил за это еще капельку бренди, – ответил Ноэль Ванстоун с явным облегчением.