— Держись, — хлопал мальчишку по плечу нари. — Элбан ко всему привыкает.

Дан кивал и чувствовал, как холодная дрожь пробегает между лопаток. Он не мог привыкнуть к встречам с мертвыми. Медленные, упорные движения в сторону живой плоти, скрипящие зубы вызывали ужас. Мертвецов приходилось разрубать в труху, потому что, даже расчлененные на части, они пытались дотянуться до живого тепла.

— Посмотри, — удивился Хейграст после очередной схватки. — Лукус! Неупокоенные рассыпаются на ходу. Как они выдержали эти годы? Или стали гнить только при нашем приближении?

— Скорее всего, только теперь они вновь попали под власть Унгра, — ответил Лукус. — Эл-Лиа поглощает Мертвые Земли. Смотри, везде, где есть хоть частичка грунта, зеленеет трава. Начинается новая жизнь Дары. Мертвое же неминуемо распадается и уходит в землю.

— В таком случае не лучше было бы подождать еще пару недель, чтобы оно ушло в землю окончательно? — поинтересовался Хейграст.

— Ты сам повторял, что мы спешим, — удивился Лукус. — Или теперь ты считаешь, что опасность грозит только нам, а не Леганду?

Постоянно хотелось есть. Дану уже давно надоели сухие пресные лепешки, которые они запивали обычной водой. Овощи и сыр кончились. Хорошо еще, пару раз шли дожди и недостатка в воде друзья не испытывали. Неугомонные ручейки в ущельях торопились наполнить пересохшие озера и болота.

Как Дан ни крепился, он то и дело начинал клевать носом в плечо белу. Зато лошади показывали чудеса выносливости. Иногда Дану казалось, они поглядывают на него добрыми глазами и пытаются сказать, что вся эта прогулка ничего не стоит по сравнению с северными морозами, глубокими снегами и воющими за спинами белыми волками. Саш ощутимо сдавал. Лукус ничего не говорил о его состоянии. Он подъезжал к Сашу все чаще и чаще. Молчал и Хейграст. Заостренный профиль, обтянутый бледной кожей, говорил сам за себя.

Отряд прошел полтора варма ли за пять дней. Дорога постепенно заворачивала в сторону Утонского моста. Это устраивало нари, но он тревожно хмурил брови, потому что ясного указания о выходе дороги на равнину на его карте не было. В полдень пятого дня тропа скрылась под каменными сводами. Лукус подстрелил трех стуксов, засевших за поворотом, и отряд вошел в тоннель. Хейграст остановился в недоумении у каменного тупика.

— Что будем делать? — спросил белу.

— Не знаю. — Нари задумался. — Смотри. Колея от повозок исчезает возле стены, но я не вижу следов прохода или кладки. К тому же я ожидал встретить каменного стража, а его нет.

— Зачем он здесь? — удивился Лукус. — Если страж и есть, он с той стороны. Проход должен быть простым. Нужен свет.

Хейграст вздохнул и начал мастерить факел. Лукус плеснул на него из бутылки маслянистой жидкостью, и вскоре пещера осветилась ярким пламенем.

— И где же твой простой проход? — поинтересовался Хейграст.

— Вот так всегда, — проворчал Лукус, ощупывая стену. — Этот нари заводит отряд неизвестно куда, а маленькому белу приходится отыскивать выход.

— Ну так и отыскивай! — проворчал нари. — Должна же быть польза и от собирателей корешков!

— Ничего не вижу, — вздохнул Лукус. — Монолитная плита. И очень прочная. Если бы она была положена на дорогу, на ней не осталось бы следов от повозок даже и через лигу лет.

Он несколько раз ударил по стене, затем толкнул ее, навалившись всем телом, но ничего не произошло.

— С таким же успехом ты мог бы постучаться об нее головой, — заметил Хейграст.

— Так постучись сам! — воскликнул белу. — Может быть, придет какая-нибудь умная мысль.

— Кто проходил по этой дороге? — внезапно спросил Дан.

— В копях трудились рабы. — Белу почесал лоб. — Но, как рассказывал Леганд, руководили работами, вели обозы банги. Все-таки они непревзойденные мастера. Пещеры и подземные залы — это их родная стихия.

— Банги маленькие, — задумчиво сказал Дан. — Иногда они гостили у дядюшки Трука. Везли товар в Эйд-Мер.

Мальчишка спрыгнул с Митера и медленно пошел к стене, следуя по колее и обходя спутников.

— Смотрите. Маленький банги идет рядом с лошадью с правой стороны, так как слева колея слишком близка к стене тоннеля. В правой руке у него факел, вот копоть на стене, левой он ведет лошадь с повозкой. Вот он подходит к стене. Видите? На полу тоннеля здесь словно уложена монолитная плита. Повозка была тяжелая?

— Повозка была тяжелая? — переспросил Хейграст Лукуса. — Что еще рассказывал тебе Леганд?

— Заводи лошадей на плиту, нари! — крикнул Лукус. — Быстро!

— Понял! — прошептал Хейграст, хватаясь за поводья.

Вскоре все лошади и спутники сгрудились у стены.

— А теперь? — спросил нари. — Что дальше делал твой маленький банги?

— Дальше? — задумался Дан. — Не знаю. Наверное, толкал?

Мальчишка поднял руку, подумал, затем наклонился и толкнул стену на уровне пояса. Камень дрогнул и плавно отъехал в сторону, ослепив спутников лучами Алателя.

— Молодец Дан! — восхитился Лукус.

— Вперед! — обрадовался Хейграст.

Холмистая равнина начиналась от подножия горы, раскинувшись до горизонта. Свежий ветер трепал спутников по щекам. Рядом с плавно закрывшимся за их спинами проходом находился какой-то полуразрушенный алтарь и ничего больше. Даже плита с этой стороны равнины более всего напоминала просто выветренный ровный кусок скалы. Недалеко от входа валялись куски горной породы, в которых Лукус опознал останки каменного стража.

— Значит, и каменный человек уязвим, — вздохнул Лукус.

— Впору пустить слезу по чудовищу, — нахмурился Хейграст.

— Я грущу о времени древних, — пробормотал белу.

— А я о сегодняшнем дне, — заметил нари. — Видишь, белу, полосу на горизонте? Это тракт?

— Насколько я понимаю, это дорога, которая идет на север Дары к крепости Урд-Ан. — Лукус прищурился. — Пока на ней никого нет, но равнина слишком ровная. Мы не сможем идти днем. Сколько отсюда до Утонского моста?

— Если я не ошибаюсь, мы в северо-восточных отрогах Копийных гор. — Хейграст зашелестел картой. — До моста около четырех дюжин ли. По незнакомой местности — до двух ночных переходов.

— Интересно, где-то теперь наш проводник? — поинтересовался Лукус.

— Я бы не стал на него рассчитывать, — отмахнулся Хейграст. — Ночи светлые, как-нибудь доберемся. Кстати, и орла твоего уже с неделю не видно. И это меня радует. Надо позаботиться о дневной стоянке. Сейчас Алатель над головой, с тракта нас не увидишь, но отыскать какую-нибудь ложбинку не помешало бы.

Спутники тронули лошадей и через пару ли нашли отличное место. С высокого холма хорошо просматривалась узкая лента дороги. У его подножия обнаружились ложбина и родник с чистой водой. Узкий ручей бодро убегал на восток, чтобы влиться в воды Инга или угаснуть в оживающей земле Дары.