Именно эти данные и были пресс-службой ФСБ публично обнародованы. Российские СМИ их тотчас продублировали. Никакого геноцида. К взрыву причастны арабы и Израиль. К этому времени ГРУ ФСБ и СВР, по всем своим каналам, успели «нажать» на определённые рычаги общественного зарубежного мнения. Эти же «убойные» аргументы были представлены «верхушке» заговорщиков. С этим же и лидеры мусульманских общин по телевизионным каналам несколько раз выступили и церковные служители.

Арабский мир и Израиль тут же категорически отмели надуманные подозрения в — якобы! — своей причастности. Потребовали независимой международной экспертизы, и извинений на самом высоком государственном уровне. С первым российское правительство немедленно согласилось, второе игнорировало. А европейские информационные газеты получив документы из российского пресс-центра МИДа задумались. Одна Британия трубила прежнюю тему геноцида русских против мусульман. На что российские аналитики в службах СВР и ФСБ немедленно обратили внимание: c чего бы это? Уж не оттуда ли «уши» растут? Но к вечеру и Британия почему-то умолкла…

В Ромкиной конторе было не так жарко. Вентилятор гонял тёплый воздух, в сторонке светился прозрачной дверцей холодильник. Внутри красовался ряд разнокалиберных прохладительных напитков. Но за деньги. Это сервис для клиентов такой: захотел пить — заплати, возьми в холодильнике. Ромка, сидя за своим «конторским» столом привычно выписывал квитанцию очередному клиенту об уплате за «услугу». Пересчитал деньги, убрал в сейф — маленький такой, с суффиксом «ик» — закрыл на ключ. Скороговоркой, на память, повторил текст инструкции «добровольного» аквалангиста… Клиент в это время следил за её текстом, лежащим перед ним, шевелил губами. Ромка придвинул ему заполненную анкету на подпись. Очередник… Молодой, с сильными руками, но сутулый… Шахтёр, наверное, подумал Ромка. Отпускник. Загар в общем-то есть, но не южный. Значит не местный. Клиент на руках держал девочку, дочку. Супруга его, мама девочки, симпатичная молодая женщина — вообще молочного цвета — сидела рядом. С интересом оглядывалась, с удовольствием подставляла лицо вентилятору. Тот без устали крутил глупой «башкой» туда-сюда, вашим-нашим. Как и девчушка! То с любопытством разглядывала дяденьку за столом, то улыбалась маме, то заглядывала в лицо папе, то на других «дяденьков», морщила носик от смешанного запаха духов в комнате, резины, запаха водорослей и чуть человеческого пота, как у папы А рекруты с Артаком сидели на продавленном диване, ждали Фантомаса. Напротив них, на противоположной стенке, высились вешала с гидрокостюмами, стояли баллоны, лежали глубоководные и обычные ласты, разложенные по номерам, маски, стопка дыхательных трубок… В который раз разглядывали по стенам развешанные предупреждающие знаки: «За буи не заплывать!», «Не зная броду, не суйся…», «Только инструктор всё знает!», «Для чайников — no parкing!», «Помни инструкцию — она твой спасательный круг», «Если тонешь — кричи!», «Если спасли — поблагодари!».

С шумом распахнулась дверь, в контору ввалился улыбающийся, дочерна загорелый мужик в шлёпках, плавках и шляпе. За ним, втаскивая баллоны, втянулась пара загорелых аквалангистов босиком, но тоже в плавках. Девушка и мужчина. «Отстрелялись». «Туда. Аккуратнее. — рукой указал Вован, — Фотографии вам выдаст Гаяне, через десять минут. Можете здесь подождать, можно и на берегу». Молодые люди согласно кивнули головами, поставили в сторонку баллоны, сложили ласты, маски… Устало упали в два кресла. Вован, закинув очки на лоб, всё так же улыбаясь, с шумом протопал к столу, попутно изобразив страшное лицо, игриво пошевелил пальцами «коза-дереза» в сторону маленькой девочки, на что та, прячась за папу, заливисто рассмеялась. Вован, навалился руками на стол, взглянул на очередного клиента.

— Ну что, решили — нырнём? — весело спросил он.

Клиент, не отрывая глаз от листа «Договора-инструкции» кивнул головой, пробурчал:

— Если получится.

— У нас получится, — хохотнул Вован. — Колосник к ногам и… Шутка! Проинструктировали? Расписались?

Клиент как раз ручку на бумагу бросил.

— Да, — сказал он. — Можно и…

— Папочка а ты мне правда-правда звезду поймаешь? — спросил девочка. — Ты обещал.

— Если папа обещал, — Вован снова изобразил страшное лицо и пальцами «козу-дерезу», девочка, хлопая в ладоши, вновь громко расхохоталась, потому что ждала этого от дяди. — Я ему напомню. — Сказал дядя. — Вот такую звезду тебе принесём. Поймаем и… Огромную! Обещаю.

Через минут пять, с шутками и прибаутками Вована, полностью экипированный аквалангист-любитель, с ластами в руках, следуя за Вованом, тяжело вывалился за дверь. За ними последовала и предыдущая пара аквалангистов — за фотографиями, последовала и жена с ребёнком — за мужем. С тревогой на лице. Шутка ли, папа в море пошёл, на дно.

Рекруты устали уже ждать, вертелись, вздыхали, ну где же кактус…

— Не кактус, а Фантомас.

— Не Фантомас, а Сергей Витальич.

— Боцман.

— Ага!

Словно услышав, дверь снова с шумом распахнулась, на пороге возник Фантомас, за ним Гаяне. Боцман нашёл глазами ребят. Ну…

Прошёл. Присел.

Выглядел он особенно сейчас обеспокоено. Не заболел ли, переглянулись рекруты? Перегрелся? Брови нахмурены (тёмные очки он снял), глаза, о! Вот почему его Фантомасом обозвали. Бровей почти не видно — выгорели, или вообще их никогда не было. И круглые глаза, и без ресниц, и в глубоких глазных впадинах, и… Тихий ужас! Худой, мосластый и небритый! Не только детей, взрослых пугать можно. Просто кошмар! Вот почему он очки и шляпу носит, и имя у него такое…

Артака как от озноба передёрнуло. Рекруты непроизвольно ссутулились.

А Фантомас, словно доской пришибленный, сидел, не мог понять, что его так сильно взволновало. Сейчас! Вот здесь! Только что! Перед этим! Ни с того, ни с сего. На ровном месте, казалось. И плюнул бы на это, если бы в первый раз. Ан нет, такое уже с ним было, и не один раз. Первые разы он хорошо помнил. Давно ещё, на флоте, когда служил. На глубине сорока с небольшим метров обследовал лежащее на левом борту затонувшее небольшое транспортное судно, в наших водах, шведское, полувоенное. Ломиком кое-как добрался до люка, наросло за столько лет, чтобы сбить замок, чтобы заглянуть в трюм, спуститься… Уже тюкнул пару раз, но что-то его остановило, как руку кто перехватил… Витальич даже оглянулся — нет, за спиной никого не было. И быть не могло. Вокруг также темно и — он один. Но рука не слушалась. Витальич испугался, шутка ли, у водолаза рука отнимается. Дёрнул сигнальный фал, поднимаюсь, мол, и пошёл скоренько «наверх». Ребята сняли с него скафандр, смеются… Что, боцман? Кто там тебя напугал: Русалка, Водяной, Леший? А Витальич рукой перед своими глазами крутит, вертит — всё в порядке, работает, нормальная рука, своя… Не понял! К «шведу» тогда пошёл Гриня, Гриша, Григорий. Тоже водолаз-глубоководник, отличный товарищ Витальича, спец, друг и брат… И вот, вам, пожалуйста… Через несколько минут над тем местом, где швед лежал, вскипел огромный столб воды, метров в пятнадцать, с грохотом, огнём и громом, чуть волной водолазный бот Витальича тогда не перевернуло. Мазут всплыл, доски, мелочь разная… Гриня подорвался. Подорвался Гриня. Швед — сволочь! — взрывчаткой начинён был, или заминирован. А в другой раз, тоже на глубине, в темноте. Каким-то непонятным чутьём Витальич угадал, повернулся, на него с разинутой пастью летела акула. Огромная! Размером с подводную лодку, как показалось. Витальич зубастую пасть только и увидел, успел рукой прикрыться, Она и срезала часть скафандра с руки, как и не было… Хлынула кровь, вода…Рука сразу заледенела, потом плечо, бок. Пробкой пришлось подниматься… Болел тогда. Всё время вспоминал потом своё состояние — как уберёгся, кто им тогда командовал, кто спас… Понял, в каждом случае впереди была тревога, непонятное беспокойство и… защитный рефлекс… на всплытие. И в другие разы так же. Они были, да. Несколько! Но это же там было, на флоте и давно.