– Стыд – это не для меня. Знаешь, я никогда не видел, чтобы кто-то вот так перепрыгивал через стол на глазах у всего обеденного зала. Надо признать, это было весьма круто. По-моему, ты просто ошеломила Маттео. Видела бы ты его лицо! Он никак не мог прийти в себя, даже после того как тебя унесли. Ни с кем не разговаривал.

– Уверена, у него будет шанс со мной поквитаться.

Эш качает головой.

– Он тебя вырубил ударом в голову. Блэквуд сочла, что вы квиты.

Я касаюсь той части головы, где вчера ощутила острую боль. Там и впрямь шишка.

– Ой…

Я сажусь на кровать.

– Даже не думай о том, чтобы снова улечься, – говорит Эш.

Делаю глоток воды из стакана на прикроватном столике.

– А если лягу, ты снова позволишь мне тебя ударить?

Он садится рядом со мной и усмехается.

Я смотрю ему в лицо.

– Почему ты это сделал?

– Что? Вытащил тебя из кровати? А кто же будет по мне вздыхать, если тебя нет рядом? Мне бы стало грустно.

– Я правда еще больше все себе испортила?

Улыбка сползает с его лица.

– Да. С Блэквуд и вообще, в целом. Из-за смерти Шарля и заточения Никты в темнице против тебя уже настроена почти вся школа.

– Ну а ты почему здесь? Вытаскиваешь меня из постели… беспокоишься, помогаешь мне? Только потому, что я соседка твоей сестры? Пытаешься убедиться, что все это не затронет ее?

– Ну, именно поэтому я и спал здесь этой ночью.

«Ты спал здесь?» – в изумлении думаю я, но вслух говорю:

– Если я такая обуза, почему бы тебе просто не добиться, чтобы меня перевели в другую комнату?

Тут же сожалею о своих словах. Я не хочу уходить от Лейлы или прекращать общение с Эшем. В то же время я не хочу жить в постоянном страхе, что они могут бросить меня в самый ужасный момент. Я всегда была уверена в своих отношениях с людьми, всегда знала, на кого могу рассчитывать, но в этой школе все не так.

– Почему ты такая невыносимая? – вздыхает он.

– Спроси об этом мою лучшую подругу. Она предоставит тебе длинный список причин.

Он улыбается, но в его глазах сквозит грусть.

– Слушай, не то чтобы я это не ценила. Я очень благодарна вам с Лейлой… серьезно, даже не знаю, что бы я без вас делала. Когда нас с тобой застукали во время комендантского часа, мне было понятно, почему вы поддерживали меня. Но сейчас я не понимаю, почему вы мне помогаете, особенно если Львы и впрямь настолько сильны, как ты говоришь.

– Я тебе уже говорил, у Лейлы нездоровое чувство порядочности. А еще она чертовски любопытна. Как только эта ситуация превратилась в головоломку, она решила заняться расследованием, независимо от того, здесь ты или нет. Ну, и ты ее ужасно злишь, а это качество, как ты понимаешь, – он указывает на себя, – ее глубоко восхищает. – Он смеется. – Она считает тебя другом.

Я вздыхаю и чувствую, как на глаза снова наворачиваются слезы. Кажется, с тех пор как я попала в эту школу, меня преследовали только враждебность и смерть, так что пара добрых слов немало для меня значат. А ведь совсем недавно моя жизнь была полна любви и смеха.

– А ты?

Эш отвечает не сразу, разглядывая свои руки.

– Ты мне кое-кого напоминаешь.

– О…

– Ту, с кем я вырос. – Он смотрит на меня. – Она была быстрой и сильной и чертовски забавной. В ней чувствовалась какая-то свобода, как будто весь мир принадлежал бы ей, стоит только захотеть. Я завидовал тому, как она всегда видела в людях только хорошее, даже если потом они ее разочаровывали.

– Вы больше не друзья?

– Она не была Стратегом, – напряженно говорит он.

– Что это значит? Ты поэтому перестал с ней дружить?

– Мне велели, меня предупреждали, – Эш на мгновение замолкает. – Но я был еще ребенком. Я был упрямым и думал, что, если сумею удержать ее подальше от Семьи до тех пор, пока не придет время ехать в школу, все обойдется. – Он вздыхает. – А потом, как-то раз она пробралась ко мне, когда в доме проходило Семейное собрание, и мой отец ее поймал. Он был в ярости. Я клялся, что она ничего не слышала. Обещал, что поговорю с ней, перестану с ней дружить…

У меня душа уходит в пятки.

– О нет…

Он не смотрит мне в глаза.

– На следующий день у нее в доме случился пожар. – Эш потирает лоб – обычно он избегает подобных жестов. – А через месяц после этого нас с Лейлой отправили сюда.

Нет смысла спрашивать, погибла ли та девушка, потому что я вижу у него на лице чувство вины. Почти уверена, что он был в нее влюблен.

Я улыбаюсь.

– Тебе не кажется, что улыбаться, услышав подобную историю, – дурной тон? – Он хмурится.

– Я улыбаюсь, потому что это доказывает, что, несмотря на все тщательно контролируемые взгляды и отвлекающий флирт, ты способен на настоящие чувства.

– Секундочку, мой флирт вовсе не отвлекающий. Мой флирт пленительный и вызывает дрожь в коленях.

– А еще я улыбаюсь, потому что эта история доказывает, что ты думаешь обо мне как о друге.

– Я и правда о тебе думаю, – говорит он, хотя это не совсем то, что я имела в виду, и секунду мы просто смотрим друг на друга. Затем он вдруг отводит взгляд.

Я откашливаюсь.

– А где Лейла?

– В библиотеке.

Мне вдруг становится стыдно. Уверена, она занимается расследованием, пытается понять, как вытащить меня из этой заварухи, а я в это время прячусь у себя в кровати.

– Тогда, в обеденном зале… – начинает Эш, будто читая мои мысли.

– Да. Я кое-что вспомнила. Свой разговор с… – В горле встает ком. – С тетей. Маминой сестрой.

Он кивает, явно понимая, что погибла именно она.

– Она говорила, что Семьи моих родителей не ладили еще до моего рождения. А после того, что ты рассказал мне о Львах и Медведях…

– Твой отец точно может быть Львом. Это, несомненно, осложнило бы их отношения и объяснило бы, почему твои родители решили растить тебя в глуши. На самом деле… твоя мать, возможно, занимала неплохое положение среди Медведей, и твой отец мог даже согласиться присоединиться к ее Семье после свадьбы, что объяснило бы, как тебе удалось так поздно попасть в Академию. – Он говорит быстро, и у него сверкают глаза.

– Может, мамин статус и помог при рассмотрении моего поступления, но почему для меня сделали исключение, несмотря на то что я не проходила обучения, которое все остальные получали с рождения?

Эш обдумывает вопрос, не отрывая от меня глаз.

– Возможно, тебя растили вдали от культуры Стратегов, но тебя явно тренировали. Ты победила Никту в ночном состязании, ты феноменально лазаешь по деревьям, ты инстинктивно распознала мою ложь, и тебе удалось спасти и Аарью, и мою сестру во время последнего испытания. Не говоря уже о твоих навыках обращения с ножами и мечом. Ты идеальный кандидат на то, чтобы здесь учиться, хотя отстаешь по стратегиям и истории. Но почему тебя приняли на продвинутое обучение в середине семестра? – Он откидывается назад, опираясь на локоть. – И не будем забывать о том, что Маттео, похоже, узнал тебя и затаил какую-то необъяснимую злобу.