– Да, я согласна, – кивнула Мира, когда Ева взглянула на нее. – Гарнет и Рене когда-то были любовниками. Она разорвала сексуальные отношения и тем самым лишила его всякого влияния на себя.

– Ради этого и прервала отношения, – предположила Ева.

– Скорее всего. Он повиновался ее приказам на двух уровнях: потому что это было выгодно и потому что она поставляла ему значимые заказы на обоих уровнях. Она выбранила и наказала его за допущенную ошибку с Кинером. Потом он вступил в конфронтацию с другим старшим офицером-женщиной, и она не проявила к нему должного, как он считал, уважения, не усмирила его так, как это сделала бы Рене. И вот теперь он опять наказан. И его самообладание лопнуло. Оберман больше не может его контролировать, и это ее скверно характеризует – опять-таки на обоих уровнях. Его поведение требует от нее принятия каких-то мер, а что она может? Она его убирает. У нее опять все под контролем, она опять показала, кто тут главный. Показала, – повторила Мира. – И себе, и тем, кто работает под ее началом.

– Это для нее главное, – вставила Ева. – Быть главной, всеми командовать.

Мира кивнула.

– Если она не владеет ситуацией, она ничто. Всего лишь дочь важного и уважаемого человека, с которым ей никогда не сравниться. Высокое командное положение она может занять только путем предательства и обмана. Она действовала поспешно и решительно, потому что для нее это проявление власти. А на самом деле – ненависть и страх.

– Но почему именно в этом месте? – спросила Ева.

– Я думаю, вы знаете. Это не только то самое место, куда Гарнета можно заманить, это еще и выпад против вас. Еще тот труп не остыл, а вот, не хотите ли еще один? Это способ использовать его против вас, тем более если она узнала, что у него была с вами стычка, а результаты – у него на лице.

– О да, я оставила на нем следы, – подтвердила Ева.

– Это было место преступления, над которым работаете вы. У вас с убитым было столкновение за несколько часов до его смерти. Она же не знала и не могла знать, что вторая стычка записана и о ней доложено начальству, но она не сомневается, что следователям придется допросить вас по поводу Гарнета. Она должна доказать, что она лучше вас. Вы подорвали ее авторитет, ее уверенность в себе. Она этого не потерпит.

– Ей придется много чего еще терпеть, прежде чем я с ней покончу. У ОЭС есть что-то новое? – спросила Ева у Фини.

– Ты как раз вовремя спросила.

Но Уэбстер не дал ему закончить:

– Теперь это дело переходит к БВР. Я обязан доложить моему капитану и начать официальное расследование. Финансовых данных и сфабрикованных документов довольно, чтобы их закопать.

– Есть еще такой пустяк, как убийство, – напомнила ему Ева.

– Мы и это расследуем.

– БВР не заберет у меня дело. Кинер мой.

– Убийство Кинера непосредственно связано с коррупцией и должностными преступлениями, в которых замешаны большинство сотрудников отдела.

– И об этом БВР ничего бы не знало, если бы я тебя не посвятила. Хотелось бы знать почему, Уэбстер. Почему у крысиного отдела ни черта не было на Рене и ее команду?

– Не знаю. Зато теперь у нас все это есть.

– А если у нее есть свой человек в БВР, если он ее предупредит, что надвигается гроза? Она слиняет. И у нее есть средства, она может это сделать красиво. Или она найдет способ так исказить правду, что молния ударит еще в чью-то голову? Она не дошла бы до таких высот, будь она дурой.

– Еще одно тело в морге, Даллас. Грязный он коп или нет, он мертв, а она за это в ответе. Ее надо запереть, пока она не решила опять начать уборку в доме.

– Он прав, – заговорил Уитни, не давая Еве нарычать на Уэбстера. – Но и вы правы, Даллас. Вы оба и ваш капитан, Уэбстер, у меня в кабинете ровно в одиннадцать. Я сам проинформирую его об этом деле. Полностью. И мы, черт побери, все обсудим. По вопросу двух убийств – теперь мы точно знаем, что речь идет об убийствах, – БВР придется действовать через меня, если Бюро захочет отнять следствие у ведущих его офицеров. Хотите со мной потягаться? Не советую, лейтенант. Это было бы неразумно.

Уэбстер покачал головой, а Уитни кивнул.

– Я связался с шефом полиции Тибблом и проинформировал его обо всех аспектах этого дела. Я приглашу его на встречу. Лейтенант Даллас, вы мне нужны в моем кабинете в десять утра. Майор Оберман попросил уделить ему время, он также хочет познакомиться с вами.

– Это Рене попросила его вмешаться. Командир…

– Его вмешательство вряд ли поможет Гарнету на данном этапе, – перебил ее Уитни. – Если он попросит меня повлиять на вас или приказать вам не давить на его дочь в связи с убийством Кинера, он будет разочарован. – Уитни поднялся на ноги. – Ровно в десять, лейтенант.

– Слушаюсь, сэр.

Он вновь бросил взгляд на экран.

– Вы отлично поработали, – сказал он. – Отлично поработали над грязным делом.

Мира тоже встала.

– Вы не откажетесь меня подвезти?

– Разумеется. «Беспокоится о нем, – поняла Ева. – И не она одна».

Она повернулась к присутствующим.

– Все свободны.

– Погоди, погоди! – Уэбстер недовольно покачал головой. – Думаешь, ты можешь выпихнуть меня вот просто так? Выгнать меня отсюда, прежде чем напарница и электронная команда доложат тебе об успехах?

– Им не о чем докладывать. Верно?

– Ровным счетом ничего, – подтвердил Фини.

– Объявили распродажу кашемировых свитеров, – включилась в игру Пибоди. – Правда, для меня все равно дорого. В сети магазинов «Натурале». Но ты ведь не об этом спрашивала?

Ева холодно взглянула на Уэбстера.

– Похоже, мы закончили.

Он еще раз упрямо покачал головой и скрестил руки на груди.

– Прошу меня извинить. Оставьте нас с лейтенантом Уэбстером на несколько минут.

Все потянулись к дверям, зашаркали ноги. Только Рорк не сдвинулся с места, так и стоял, прислонившись к стене. Ева послала ему взгляд, сумев вложить в этот взгляд извинение и досаду. Рорк оттолкнулся от стены.

– Руки не распускай, парень, – шепнул он, проходя мимо Уэбстера. – А то в этом раунде я дам ей тебя поколотить. Она куда злее меня.

Уэбстер вскочил, хмурясь. Но сунул руки в карманы.

– Ты меня выдавливаешь, Даллас.

– Я тебя выдавливаю? Да ты сам только что пытался отнять мое дело!

– Грязные копы – дело БВР.

– Не вешай мне на уши эту бюрократическую лапшу. Если бы я не понимала, что БВР должно принимать в этом участие, я бы тебя не пригласила, и ни черта бы ты не знал.

– Но я играл по твоему сценарию, вместо того чтобы немедленно проинформировать своего капитана. Мне до смерти надоело это отношение, будто мы не копы, не настоящие копы.