– И? – пришпорила ее Ева.

– Судя по всему, это была подстава, Даллас. Классическая подстава, даже слишком явная. Типа как она облажалась, а ее команда благородно закрыла на это глаза, чтобы ей отдали посмертные почести. Дескать, нет смысла вписывать в личное дело, что она облажалась, раз уж она мертва. Это прямо читается между строк, понимаешь?

– Понимаю.

– Я не могу заново допросить свидетелей: они сразу насторожатся и Рене тоже. Поэтому я заново изучаю убитую.

Ева сдержала улыбку.

– Хорошо.

– Почитала ее послужной список до поступления под начало Рене, расспросила ее преподавателей в Академии, копов, с которыми она работала, пока еще носила форму, и потом, когда стала детективом. Прочла, что говорили ее друзья и родственники, детектив-сержант Эллоу. Работаю. Всем, с кем побеседовала, кроме Эллоу, сказала, что работаю над делом, которое пересекается с тем рейдом, поэтому просто надо кое-что проверить.

– Хорошо.

– Она не облажалась. Я послушала, что сегодня говорила Мира на брифинге, и теперь ясно вижу: они ее подставили, чтобы все выглядело так, будто она облажалась.

– И куда ты отсюда отправишься?

– Я хотела поговорить с ее матерью, – вздохнула Пибоди, – но беда в том, что ее мать не хочет со мной разговаривать. Не хочет об этом говорить, и у нее большой зуб на копов. У нее был нервный срыв, когда это случилось, и, насколько я поняла, она так и не оправилась полностью. Она была очень близка с дочерью. Мне кажется, она что-то знает, но сама об этом не подозревает. Может, Девин что-то ей сказала или сделала, и это могло бы подтолкнуть меня к следующему шагу. Не знаю, как сильно мне на нее давить.

– Если чувствуешь, что у нее что-то есть, дави. Ты найдешь с ней общий язык. Ты умеешь работать с людьми, Пибоди, общаться, сочувствовать, входить в их положение. Очевидцы в этом деле лгут, поэтому тебе следует искать людей, у которых нет причин лгать. Это верная стратегия.

– Я поеду повидаться с ней этим утром. Но… если мы расколем этого доктора, надавим на копов, которые были в том рейде, мы могли бы взять ее заГейл Девин и не морочить себе голову всем остальным.

– Возможно. А тебе хочется возможного? – спросила Ева. – Слушай, может, тебе и не удастся раскрыть это дело до конца, но ты должна работать, ты должна знать, что сделала для нее все мыслимое и немыслимое. Она этого заслуживает, этого жду от тебя я, и именно это ты сможешь сказать себе, когда все кончится: я сделала для нее все, что могла. Так или иначе. А теперь шевелись, готовь мне чертову встречу.

– Уже бегу. – Пибоди встала. – Ты была моей героиней.

– О господи!

– Когда я была в Академии, когда стала рядовым копом и носила форму, я за тобой наблюдала, изучала твои дела, ты для меня была мифической фигурой, я хотела стать такой, как ты. Когда ты взяла меня в помощницы, я была так счастлива, мне даже страшно стало.

Пибоди улыбнулась собственным воспоминаниям.

– Славные были денечки, – заметила Ева, и тут уж Пибоди рассмеялась вслух.

– Я очень скоро поняла, что ты не мифическая фигура и не та героиня, что только и знает, как пулять из бластера направо и налево, разя всех подряд. У тебя кровь идет, как у всех нас, но ты все равно выходишь на бой. Поэтому и ты, и все мы, кто делает то же самое, – чертовски хорошие копы. Я поняла, что лучше быть чертовски хорошим копом, чем героиней. Я поняла, что не хочу быть похожей на тебя. Ты научила меня, что лучше быть собой. Ты научила меня, ты мне помогла стать чертовски хорошим копом, потому что ты лейтенант.

С этими словами Пибоди извлекла мобильник и начала готовить для Евы встречу.

Вскоре Ева вышла во двор и увидела щеголеватое спортивное купе сапфирово-синего цвета.

– Я же просила дать ей что-нибудь неброское, поскромнее. Покажи мне, где тут есть хоть что-нибудь неброское, может, я что-то упустила? – спросила Ева Рорка, пока Пибоди приплясывала от радости.

– А тебе что не уродство, то уже броско. Это практичная машина, хорошо слушается руля, и у нее отличный электронный пакет: Пибоди он будет полезен.

Пибоди издала боевой клич.

– Это клево! Я буду пылинки сдувать со своей практичной машины, – добавила она.

– Выжди десять минут, дай мне миновать ворота, – велела Ева напарнице. – Если они пустят хвост, пусть едут за мной, а тебя не заметят.

– Ты что же, думаешь, я не сумею стряхнуть хвост? – обиделась Пибоди.

– А сколько раз тебе приходилось стряхивать хвост?

– Ну, допустим, не приходилось, но все когда-то бывает в первый раз! Но не в этот раз, – признала Пибоди, снизив тон, – в связи с особым характером следствия.

– Вот именно. Введешь меня в курс дела, когда будет о чем рапортовать. Спасибо, что одолжил машину моей напарнице, – поблагодарила Ева Рорка. – Извини, если она зальет слюной обшивку.

– Езжай добывать ордер. – Рорк наградил ее легким поцелуем. – А я пойду поиграю с нашими друзьями.

– Что ж, приятных тебе игр. – Ева села в машину и сокрушенно покачала головой, увидев, как Пибоди поглаживает блестящее синее крыло и мурлычет. – Мне моя больше нравится, – пробормотала она и дала по газам.

Ее уродливая, но заряженная по полной машина с буквами ЛЕД – Лейтенант Ева Даллас – вместо номера полетела стрелой.

Когда Ева вошла в секс-клуб, Крэк посмотрел на нее, как определила сама Ева, «тухлым глазом». Рио сидела на табурете у стойки и болтала с ним. Она напоминала солнечный лучик, случайно пробившийся в царство тьмы.

– Извини. – Ева поставила на стойку бара коробку, которую собрала дома с закусочного стола. – Я принесла тебе сдобу и настоящий кофе.

Крэк открыл крышку и изучил содержимое.

– Неплохая плата, белая девчонка. К тому же тебе повезло, мне нравится компания Блондиночки. Не буду вам мешать.

Он выставил для Евы вторую бутылку воды, а сам унес коробку со своей платой на другой конец стойки.

– А мне сдобы не полагается? – обиделась Рио.

– Может, он поделится. Извини, я немного задержалась. Точнее, меня задержали.

– Надеюсь, дело того стоит. У меня была назначена встреча в девять часов, пришлось ее перенести. Так о чем речь? Что такого срочное и секретное ты хочешь мне сообщить?

Ева открыла бутылку воды.

Рио, миниатюрная блондинка с пышными формами и легким южным акцентом в голосе, на вид казалась легковесной, да и впечатление, если ее послушать, производила такое же. Впечатление было обманчивым, и она ловко этим пользовалась, чтобы разоружить, а потом и разделать под орех адвокатов, подсудимых и свидетелей защиты.

– Если ты не сможешь работать с тем, что я тебе расскажу, с учетом того, что это срочно и конфиденциально, я не смогу тебе рассказать.