Однако в дыре была не пустота.

Клот отступил назад, ощущая, как древний атавистический ужас ползет от живота вверх и подбирается к горлу.

Что-то появилось из этой дыры и медленно вытягивалось в его направлении. Ничего подобного он раньше никогда не встречал даже среди заключенных и всевозможного галактического отребья, которое перевозил между самыми разными системами.

Мгновение Клот просто смотрел, захваченный мощью, которую не смог опознать и которой не мог сопротивляться. Голову твари покрывал костный панцирь с торчавшими с двух сторон заостренными рогами. Глубокие впадины, где должны были находиться глаза, сверкали первобытным синим огнем.

«Это безумие, цвет безумия...»

Это маска или на самом деле его лицо? Клот не намеревался болтаться поблизости, чтобы выяснить это; кроме того, как оказалось, тварь явилась не одна.

В дыре полно было синих глаз.

И они двигались к «Чистилищу». Теперь до Клота дошло, что все пропало: с тех пор как он очнулся на полу рядом с камерами, ему и в голову не пришло озаботиться тем, чтобы найти себе оружие, а сейчас уже было поздно.

Существа двинулись к нему, словно армия мертвецов, с ужасающей силой и решительностью. Клот сделал шаг назад и споткнулся о тело охранника, не сумел восстановить равновесие и повалился на спину, на что-то твердое и угловатое. Когда он снова взглянул вверх, существа с лицами-черепами уже окружили его.

— Где он? — спросил женский голос.

Клот уставился на нее. Стоявшая над ним женщина обладала копной волос мертвенно-белого цвета, которые, казалось, стояли дыбом от самого лба, что лишь подчеркивало глубокий отпечаток тьмы на ее лице. У нее были сверхъестественные химически-желтые глаза цвета умирающего ядовитого солнца. Клот решил, что в иных обстоятельствах мог бы найти ее внешность примечательной, даже красивой, хотя прямо сейчас он был уверен — точнее, абсолютно уверен, — что она способна убить его без всяких колебаний.

— Кто?

— Тот, с кем у меня встреча.

— Я не... я не знаю, о ком вы говорите, — сумел выдавить из себя старпом. — Я не знаю, кто вы. — Глядя на нее, он сопротивлялся дикому, иррациональному порыву пуститься в объяснения, что это все, должно быть, какая-то чудовищная ошибка и что эта женщина и ее армия с черепами-лицами, должно быть, оказались совершенно не в том месте. — Это просто тюремная баржа, а я простой навигатор, и я не знаю...

Хлестъ! Пощечина вернула его обратно в реальность.

— Я Комари Воса, — объявила женщина. — А это — «Бандо Гора». Мы прибыли, чтобы получить оружие.

— Куда теперь? — спросил Эоган.

Мол не ответил. Последние пять минут они шли через холл, казавшийся знакомым, однако реконфигурация изменила все. Насколько он знал, перестройка не завершилась и тюрьма будет продолжать перестановки, пока не порвет себя на куски.

«Быть может, таков и был замысел».

Он запрокинул голову и издал резкий каркающий звук — звук, который слышал достаточно часто, чтобы суметь с большой точностью сымитировать.

— Что ты...

Мол поднял ладонь, призывая к молчанию, склонил голову набок и прислушался. До него донесся звук — гулкое эхо пронзительного грая.

— Пригнись.

— Что? — Эоган нахмурился. — Зачем…

Внезапно в коридор ворвался вихрь. Мол присел и сгруппировался, когда целая туча когтекрылов прокатилась из конца в конец коридора почти сплошной волной, с карканьем и пронзительным ором.

Он сунул пакет под мышку и побежал вслед за птицами, мальчишка следовал за ним по пятам. Стая летела быстрее, все птицы как одна кружились, пикировали вниз по недавно реконфигурированным туннелям самых нижних уровней, закручиваясь, словно дым в раковине какого-то гигантского механического моллюска.

Мол знал, куда они идут.

Сейчас, совсем рядом.

Он увидел впереди дверь. Заметил, как стая втягивается в нее, словно в воронку.

Мол запрыгнул туда, мальчишка бросился за ним.

Они оказались в знакомом месте — в оружейной мастерской, откуда Мол ушел совсем недавно. Койл все еще находился здесь, его нос грызуна взволнованно подергивался. Чадра-фан все еще крепко сжимал в руках бластер, из которого застрелил Дакарая Блирра.

— Джаганнат, — сказал Койл, глядя на пакет под мышкой у Мола. — Мы уже начали беспокоиться, что твои поиски не увенчались успехом, не правда ли? — Он оглянулся через плечо, туда, где позади стола стояла высокая фигура.

Высокий мужчина вышел на свет.

— Результаты твоих дел никогда не вызывали сомнений, — сказал тот и взглянул на Мола. — Приветствую тебя, Джаганнат. Я Айрем Радик.

В конце концов, выбора у Садики не оставалось.

Да, спасательная капсула готова и ждет ее. 3D уже там — возможно, что и Дакарай тоже, если он отыскался. Связь нарушилась быстро. Целые коммуникационные узлы выходили из строя. Радиочастоты уже забивались статическими помехами.

Необходимо выбираться отсюда, но Садики знала, что так же необходимо в последний раз вернуться в свой кабинет. Оставалось еще одно дело, которое надо доделать.

Она вошла и остановилась у двери, чтобы оглядеться. Даже теперь, после всего произошедшего, Садики чувствовала по отношению к тюрьме тихую признательность создателя своему творению: проект, который они с братом разработали вместе, алгоритм, в который Дакарай вдохнул жизнь, и чистое изящество самого плана — он был почти лишен недостатков. Лишь непрекращающиеся слухи об Айреме Радике — об этом реально не существующем галактическом пугале, который будто бы обосновался где-то в тюрьме, — бросали тень на идеальную в остальном машину по производству насилия и денег, какой являлся «Улей».

Не то чтобы в настоящее время это имело значение. Эксперимент успешно завершен. Скоро все обитатели станции будут мертвы. Потом она отправится к спасательной капсуле, чтобы улететь вместе с Дакараем, оставив «Улей-7» разрывать себя на кусочки. У них появятся другие возможности, в других мирах.

Введя команду на пульте контроля численности заключенных, Садики просмотрела длинный список цифр, по порядку прокручивающийся на экране: каждая запись представляла собой сведения о каждом из живущих здесь в настоящее время арестантов. Их было немногим более четырехсот — галактическая гниль и плесень, и ни одного из них она не хотела бы встретить еще раз.

Она выбрала весь список и ввела одну-единственную команду: «Уничтожить».

Номера начали исчезать — по одному, с начала списка.

Мгновение Садики просто сидела и смотрела, как они испаряются. Женщина понимала, что процесс потребует некоторого времени, возможно, минут тридцать, пока не дойдет до последних номеров. Она не собиралась перегружать систему в такой критический момент, скорее, хотела удостовериться, что все заключенные мертвы, прежде чем снова рисковать спуститься вниз.