- У Мочи есть виды на это. – Он указал на каменный диск. – Как и у меня, но я должен признать, все, что я совершил … включая получение вот этого … я совершил благодаря тебе. Я знаю, что не смогу хранить его без твоей поддержки.

- Если ты намерена забрать его у меня – если ты обещала этот диск Мочи, или просто хочешь оставить его себе – я бы предпочел отдать тебе его сейчас. Не нужно меня убивать, или бросать в пустоте, или скармливать первобытному чудовищу духов. Я бы хотел этот диск, но я пока еще не решил, что я с ним буду делать. Если ты знаешь, что с ним делать, я смиренно отдам его тебе.

- И все же, если ты не против, О Ночь, оставь его мне. Позволь мне взять его, потому что я не хочу, что бы он попал в руки Мочи. Позволь мне забрать его, потому что, если я придумаю, что-то грандиозное, что я мог бы с ним сделать, я сделаю это во имя тебя и согласно твоим пожеланиям. Я не славлюсь постоянством, О Ночь, и, возможно, я не достоин доверия, но я бы был мертв уже десятки раз, если бы не твои благословения, поэтому я перепосвящаю себя твоей цели и твоей славе.

Холодное костяное лицо утратило всякое ощущение жизненности, став не более живым, чем театральная маска. Тоши ждал, с каждой секундой убеждаясь, что мёдзин бросила его, оставив ждать вечно.

Какая прекрасная речь, Тоши. Я была бы действительно тронута твоим красноречием и страстью, если бы не одна деталь: Меня вовсе не интересует сокровище Даймё. Мне безразлично, достанется оно Мочи, или же останется у тебя. Если ты никогда больше не воспользуешься Теневыми Вратами для того, чтобы перемещать его сквозь мои владения, можешь делать с ним что захочешь. Что, мой служитель, я подозреваю, и было всегда твоим намерением.

Тоши моргнул. – Правда? Я могу его забрать?

Конечно. Но я не хочу, чтобы оно было здесь. Куда бы оно ни отправилось, О-Кагачи последует за ним. И я бы хотела избежать его присутствия здесь.

Тоши на мгновение задумался. – Где он сейчас?

Хочешь увидеть? Мочи не единственный, кто может предоставлять видения. Сны и мои посланники, в конце концов.

Тоши взглянул на сокровище. – Ты можешь показать мне Эйгандзё?

Могу.

- Можешь показать мне Минамо?

Могу.

Тоши улыбнулся. – Тогда покажи.

Пустые глазницы белой маски вспыхнули, и Тоши почувствовал, как втягивается в них.

*   *   *   *   *

Даймё Конда стоял на коленях в руинах своей личной палаты. Над головой Конды не было крыши, вокруг него стояли лишь остатки стен, и ветер раздувал его длинные волосы и усы так, что они трепетались параллельно полу. Он все еще апатично сжимал меч Такено, воткнутый между досками в полу.

Эйгандзё все еще стоял, хоть и сильно разрушенный Великим Древним Змеем. О-Кагачи ушел, когда статуя исчезла, но прежде оторвал вершину от башни. Без своего охраняемого сокровища Даймё казался потерянным, сломленным, подавленным. Без своего разыскиваемого сокровища О-Кагачи медленно развернул свое тело и уполз, растворившись в воздухе, прежде чем пересек внешние крепостные стены.

Конда медленно встал и шаркающей походкой прошел к краю комнаты, которая теперь выходила прямо во внутренний двор.

Меч Такено выцарапывал деревянные завитки с половых досок, тащась за Даймё.

Страшный, вязкий туман, окутавший Эйгандзё, наконец, растворился, позволив Даймё ясно увидеть разрушения, причиненные О-Кагачи. Разломанные камни, искореженные тела, сотни мелких костров покрывали землю. Конда расправил плечи, убрал в ножны меч Такено, и, рыдая, опустил голову на ладони.

Из-под руин со стороны короткой лестницы послышался голос. – Милорд?

Конда поднял голову. Он выпрямился, вытер глаза, и отозвался, - Я здесь. Кто меня звал?

- Это Капитан Окабе. Мы расчищаем завалы. Скоро мы сможем добраться до Вас. Вы ранены, милорд?

Конда не ответил. Он прошел через комнату, его блуждающие глаза все еще не могли оторваться от пустого пьедестала. С вершины разрушенной лестницы, он крикнул, - Продолжайте работать. Я жду вашего скорого появления.

Конда затянул пояс на мантии и встал смирно. Когда они найдут его, он не будет подавленно рыдать, словно беспомощный старик. Он будет стоять ровно и гордо, как подобает правителю королевства.

- Милорд.

Голос послышался из-за спины Конды. Испугавшись, он развернулся на месте. Бледная фигура стояла смирно, это был солдат в сияющих белых доспехах и пустыми ножнами на поясе у бедра.

Конда не мог скрыть свой шок. – Такено?

Призрачная фигура была почти идеальной копией человека, которого Конда видел мертвым всего несколько минут назад. Теперь он выглядел иначе, его волосы, кожа, одежда и обувь, все было бледно-белого цвета. Это был не Такено, который так преданно и так долго служил Конде. Его глаза были белыми, невыразительными и немигающими. Его лицо было искажено, полу-расплавленная пародия того, каким оно было при жизни. Он был выше, шире в плечах, одна рука была намного массивнее и мускулистее, чем другая. Он держал в руке меч, но Конда не видел четкого разделения, чтобы понять, где заканчивалась призрачная рука, и начиналось бледное оружие.

- Милорд, - снова произнес призрак, - я навсегда Ваш верный слуга. – Фантом поклонился и протянул свою меньшую руку, которая казалась высушенной и мертвой по сравнению с мускулистостью второй руки, сжимавшей меч.

Конда взглянул на призрачную руку, затем на пустые ножны на бедре привидения. Он осторожно вытащил меч Такено и предложил его рукояткой тени его владельца.

Призрак Такено проигнорировал оружие, которое носил при жизни, и отдал честь клинком, приросшим к его руке. Он выпрямился. – Какие будут приказания, милорд? Мы все дали клятву служить Вам.

- Мы? – Конда смотрел в пустые глаза привидения, проходя мимо него, вновь направляясь к опасному краю пола у пролома в стене.

Внутренний двор внизу был теперь полон призрачных воинов, верхом на белых призрачных лошадях, выстроенных в огромные, точные формации. Каждый солдат был раздут, или оглушен, или иным способом отходил от стандарта худощавых, выровненных силуэтов, создаваемых ежедневными тренировками Конды. У некоторых вовсе не было глаз, у других были странные выступы, похожие на рога, торчащие из плеч, а у иных челюсти были свернуты накрест.

Знаменосец у изголовья строя высоко нес баннер Конды. Призрачные лошади ржали. Пугающие существа, полу-люди, полу-мотыльки, слитые в седлах тихо парили в небесах вокруг Даймё. Конда давил в себе дрожь, когда ему