— К сожалению, сеньор Барон внезапно скончался и поручил дочь заботам своих добрых друзей, герцога Веллингтона и моим.

— Си… си, — подтвердила Тэмсин, ослепительно улыбнувшись Джулиану, прежде чем разразиться новым потоком испанской речи.

— Было сочтено целесообразным отправить ее в Англию, по крайней мере до окончания войны в Испании.

Джулиан переводил, ничем не выдавая своих чувств. Несмотря на то, что его раздосадовало это лицедейство, он не мог не признать, что Тэмсин безупречно сыграла роль и создала великолепное прикрытие.

— Ах, вот как, — сказала леди Пендрагон вяло. — Как неудачно сложились для вас обстоятельства, мисс Барон.

— Простите меня, дорогая, вы были больны? — участливо спросила миссис Торнтон, подаваясь вперед и похлопывая Тэмсин по колену рукой в митенке.

С минуту лицо Тэмсин не выражало ничего, потом она весело ответила, кивнув Джулиану и побуждая его переводить.

— Она говорит, что никогда не болеет, — ответил он покорно.

— Я просто поинтересовалась… ее волосы… это весьма необычно.

Интересно, как же она это объяснит? Он перевел вопрос.

— О, это все монастырь, — начала импровизировать Тэмсин, не моргнув глазом. — Сестры настаивали, чтобы мы коротко стригли волосы… чтобы избежать греха тщеславия, понимаете ли.

— Весьма похвально, — заметила миссис Торнтон, кивнув мужу, когда лорд Сент-Саймон окончил переводить лишенным выражения голосом. Лицо его при атом напоминало маску.

— Мы часто говорим в пасторском доме о том, что молодые девушки в наши дни слишком много думают о своей внешности. Но, конечно, не Эстер. — Она одарила улыбкой миссис Маршалл и ее дочь. — Эстер — образец добродетели… и она так много помогает приходу!

— Леди Фортескью представит сеньориту Барон ко двору? — спросила миссис Маршалл, принимая комплимент, адресованный ее дочери, с благодушным кивком.

— Я так полагаю, — сказал он сухо, потягивая вино. — Сам я мечтаю вернуться на Полуостров, как вы, вероятно, догадываетесь.

— Что вы думаете о последних событиях на полях сражений, Сент-Саймон? — поинтересовался лорд Пендрагон, и мужчины покинули дам, увлеченные беседой о войне.

Тэмсин смиренно сидела в углу, пока дамы болтали, изредка кивая ей, чтобы она не чувствовала себя совсем исключенной из общего разговора, который, впрочем, был ей так же непонятен, как если бы она и впрямь не говорила по-английски. Темами их беседы были способы приготовления желе из телячьих ножек, светлые кружева для отделки платья, строптивость горничных… А Тэмсин напрягала слух, пытаясь разобрать, о чем говорят мужчины, время от времени прикусывая язык, чтобы не вмешаться в разговор, интересовавший ее гораздо больше.

— Я надеюсь, опекун… приведет вас в воскресенье в церковь? — спросила миссис Торнтон, натягивая перчатки: гости уже поднялись, готовясь распрощаться.

— Тэмсин будет молиться в нашей церкви за неимением католической, — сказал Джулиан холодно. — Не так ли, нинья?

— Пердон? — отозвалась Тэмсин, нежно улыбаясь и хлопая своими роскошными ресницами. При этом она смотрела на него с безмятежно вопросительным видом. Его ответный взгляд был суров и таил угрозу, поэтому она снова смиренно стушевалась, пока он провожал гостей до экипажей.

— У девочки есть дуэнья? — поинтересовалась миссис Маршалл, когда Джулиан подсаживал ее в ландо.

— О да, весьма устрашающая испанская леди, — торжественно заверил ее Джулиан. — А на случай, если этого недостаточно, у нее есть еще и телохранитель, настоящий исполин, шотландец, главная обязанность которого, кажется, состоит в том, чтобы держать на расстоянии незнакомцев, пока не будет выяснена их личность. Не сомневаюсь, скоро о нем будет говорить вся деревня. Габриэля трудно не заметить.

Миссис Маршалл обдумала сказанное, потом, удовлетворенная, кивнула. Подошла ее дочь и заняла место рядом с ней.

— Прощайте, сеньорита. — Эстер высунулась из коляски и протянула Тэмсин руку. — Скоро мы будем вместе кататься верхом.

— Да, — отважно согласилась Тэмсин, отвечая на пожатие, на этот раз гораздо нежнее. — И пожалуйста… пожалуйста, зовите мьеня Тэмсин. Это приятнее, си?

— Тэмсин, — сказала Эстер с улыбкой. — Такое прекрасное корнуолльское имя. Лорд Сент-Саймон сказал, что семья вашей матери давным-давно жила в этих местах. А вы должны звать меня Эстер. Я чувствую, мы подружимся.

Коляски покатили по подъездной дорожке, а Тэмсин стояла рядом с Сент-Саймоном и энергично махала рукой.

— Ну наконец-то! — Как только экипажи скрылись из виду, Джулиан повернулся к Тэмсин. Его рука легла на ее талию, и он потащил ее в дом. — Что все это значит, черт возьми?

— Мне показалось, что это прекрасное решение вопроса, — запротестовала Тэмсин. — Лицо ее выражало невинное изумление, глаза были широко распахнуты. А он все тащил ее назад, в библиотеку, и дверь заходила ходуном, когда он с силой ее захлопнул.

— Я боялась сказать что-нибудь неловкое или невпопад, я же ничего не знаю об английском обществе… Поэтому я решила, что не разговаривать совсем намного безопаснее, и у вас не будет причины на меня сердиться.

Она коснулась его рукава.

— Вы были таким свирепым, полковник, так угрожали мне.

— Избавь меня от своей несуществующей невинности, — потребовал он. — Ты дурачила и их, и меня!

— Ничего подобного, — заявила Тэмсин. — Если вы хотя бы чуть-чуть подумаете, то поймете, что это прекрасное решение всех наших затруднений. Если я не буду говорить вообще, то, значит, и не смогу сказать никакой нелепости, а поскольку все и так считают меня чужестранкой, какой-то диковинной зверюшкой, никто не будет на меня коситься, если я буду вести себя не так, как все. Пока вы будете учить меня не делать ошибок, я буду притворяться, что изо всех сил стараюсь выучить английский. А потому, когда наступит мой дебют, или как там вы его назовете, можно будет меня выпустить на сцену без опасений, я заговорю по-английски, не боясь все испортить.

— Выпустить тебя без опасений? — пробормотал Джулиан. — Боже мой! Да разве это возможно?

Он рассеянно провел рукой по волосам, падавшим на лоб.

— Если позволить тебе появиться в обществе, ты будешь так же безопасна, как кобра в мышиной норе.

— О! — воскликнула Тэмсин. — Что за ужасное сравнение! И что дурного в моем плане? Он дает возможность полного прикрытия.

Джулиан, чувствуя свое поражение, покачал головой. Он был вынужден признать ее правоту, но не мог заставить себя высказать это вслух. Он подошел к буфету и налил себе стакан вина, с минуту глядя на нее в грозном молчании.

— Я скажу вам кое-что еще, — вдруг выпалила Тэмсин с внезапной решимостью. — Если вы еще раз назовете меня «нинья», Сент-Саймон, я отрежу вам язык!

— Моя дорогая девочка, для роли, которую ты настойчиво пожелала играть, лучшего обращения не придумать, — сказал Джулиан небрежно. — Молчаливая маленькая девочка, которая пытается приспособиться к обычаям чужой страны, с ужасом глядит на незнакомый огромный мир после всех этих лет заточения в горном монастыре и старается побороть грех тщеславия…