— Уже освободили, — неслышно прошептал Оттобальт, внутренне сжимаясь и холодея при одной мысли о том, какова будет реакция.

— Кто посмел?! — остолбенела тетя.

— Дракон, — дрожащим голосом вставил министр Марона, являя беззаветную преданность своему сюзерену.

— Развели такой бардак, что уже драконов расплодили, — рявкнула королева на злосчастного вельможу.

— Это не мы, — взмолился тот.

— А кто?

— Маг, Мулкеба.

— С магом я разберусь потом, — пообещала Гедвига. — Где он?

— Заперся в башне, — сообщил Сереион.

— А тебе не мешало бы выбриться, — отметила тетя. — В башне — это хорошо. Заприте его там и никуда не выпускайте, я и до него дойду. Но все по порядку Где дракон?

— Недалеко

— Хорошо, будем истреблять дракона, — покладисто улыбнулась тетя.

— Нельзя, — испуганно замахал руками Оттобальт. — Мы с ним вроде как союзники. К тому же к нему рыцари приставлены.

— Ладно, — сказала Гедвига, являя чудеса сговорчивости, ей обычно не свойственной. — Истребим и рыцарей.

— Хруммса! Не переводи! — в отчаянии воззвал к полиглоту министр Марона, завидев бледно-зеленые тени пятерых драконорыцарей с ярко-выраженными последствиями Мумзьнямского танцевального вечера на лицах.

Поскольку на вечере немцам пришлось пить впятером за себя, а также за четыре недостающие мифические персоны и отдельно — за своего дракона, а также если учесть, что вечер, затянувшийся на несколько суток, отличался весьма насыщенной гастрономической и питейной программой, то естественно, что экипаж «Белого дракона» не благоухал весенней свежестью.

Да, они были мало похожи на розовощеких ангелочков с рождественских открыток и смело глядели в глаза этой неприглядной правде. Более того, где-то в глубине души немцы подозревали, что придирчивый посторонний взгляд может обнаружить их легкую небритость и, что греха таить, некоторую помятость костюмов. Возможно, даже человек, недавно видевший первый легкий снежок, вынужден будет признать, что воротнички танкистов не слишком напоминают его искрящуюся голубоватую белизну… Ну и что? Это еще не повод, чтобы корчить такие зверские гримасы и метать столь гневные взгляды в их сторону. Ведь они даже не представлены столь почтенной на вид фрау!

Первый удар, правда, принял да себя ни в чем не повинный Хруммса. Королева Гедвига налетела на него, как изголодавшийся Вапонтих на жалкую рыбацкую лодчонку. Казалось, что она вот-вот проглотит напуганного карлика.

— Сколько пили? — сурово спросила королева.

— Некоторое значительное количество, — с трепетом ответил Хруммса, полагая, что его спрашивают о немцах. Ибо справедливости ради нужно заметить, что бывший историк-исследователь пространственно-временной материи и член Союза наблюдателей так и не смог приучить свой хрупкий организм ко вкусу и составу местных напитков, отчего заделался классическим трезвенником. Иногда его даже представляли заморским научным и магическим светилам и не потому, что он странно выглядел (были в Вольхолле существа и позанятнее), но именно в этом качестве — АБСОЛЮТНО НЕ ПЬЮЩЕГО СПИРТНЫЕ НАПИТКИ РАЗУМНОГО СОЗДАНИЯ.

Впрочем, королева Гедвига была слишком занята проблемой наведения порядка, чтобы помнить такие мелочи.

— Допились до сиреневого цвета лица! — уткнула она указательный палец в несчастного полиглота. — Стыдно, молодой человек!

— За что? — слабо запротестовал Хруммса.

— В какой компании стоите? Помятые, небритые, воротнички страшнее Туляпичейского погрома. На людей не похожи Как будто по ним танцевало стадо сильзяшных пичкамутов.

Хруммса торопливо переводил.

Дитрих наморщил лоб и в поисках поддержки обернулся к своим подчиненным. Те изобразили на лице глубокую задумчивость: в чем-то эта фрау была права. Они, конечно, не совсем четко представляли себе, кто такие эти сильзяшные пичкамуты, однако насчет танцев и стада… Самочувствие говорило в пользу этого невероятного предположения.

Но тут в разговор вмешался Оттобальт. Он взял себя в руки, представил на минуту, что скачет во весь опор на вражеские войска, набрал полную грудь воздуха и… тихо-тихо зашептал за тетиной спиной:

— Именно что не похожи на людей. Это и есть демонические драконорыцари. Они, вообще-то, не всегда такие, после танцевального вечера как бы слегка переродились, но зато дракон так и спит в конюшнях. Дракон нетронутый, с иголочки.

— Бальтик! — оглушила его тетя грозным воплем. — Я это в переносном смысле. Твои драконорыцари похожи на растяп, лоботрясов и бездельников, а не на демонов.

— Хруммса! — шепотом заорал министр Марона. — Только не переводи!!!

— Их даже истреблять не надо, — гнула свое королева, — им просто нужно вправить мозги. Несколько часов хорошей муштры по моему новому учебнику, который я специально написала для тех, кто хочет стать рыцарем-бесумяком, пойдут им только на пользу. Вы, молодой человек, — наклонилась она к Хруммсе, — им переводите?

— Так точно, ваше величество.

— Точно и переводите. Если неверно истолкуете мою мысль, поговорим с вами иначе и в другом месте!

— Да, ваше величество.

Гедвига вышла на полшага вперед и хорошо поставленным командирским баритоном заорала:

— Равняйсь! Смир-но! Равнение на середину!

Впоследствии Дитрих фон Морунген неоднократно вопрошал себя, отчего он подчинился этой мегере? Отчего не высказал смело и нелицеприятно все, что о ней думает? Отчего не пристрелил, в конце концов?

Оттобальт, возвышаясь за тетиной спиной, думал приблизительно о том же: отчего он не заточил ее в казематы, не удушил подушкой и не велел казнить в назидание всем прочим тетям-самодурам?

Однако думы думами, а немцы машинально выстроились в линеечку.

— Я сказала — на середину! Почему не бриты?! Где доспехи? Где положенные по форме всем демонам рупилейные паруслянчики? Почему не вижу имен?

— Рупилейные паруслянчики, — робко сказал лекарь Мублап, — носят не демоны, а доктора во время эпидемии желтязного пулякулямпа. Господа драконорыцари вообще не могут об этом знать.

— И что это за демоны, которые ничего не могут знать о паруслянчиках? — презрительно вопросила королева. С видом главнокомандующего она прошлась вдоль строя, остановилась, принюхиваясь. — Пьянством разить за версту не позволю! Война идет, а они тут безобразия развели! Извольте отвечать, когда перед вами женщина!

Морунген попытался выразить протест:

— Послушайте, фрау…

— Молчать, когда я спрашиваю! — рявкнула Гедвига. — Наглядно армию позорите?!

— Какая война? — выступил вперед Сереион, припоминая что-то о дедушке, прославившемся героической гибелью во время очередной осады Дарта ландсхутскими наемниками. Вот именно честь и славу этого самого дедушки он и пытался сейчас не уронить. — Дракон, надо отдать ему должное, разогнал всех варваров. Вы прибыли уже ПОСЛЕ битвы. Она закончилась в нашу пользу уже пять дней назад. И вот уже трое полных суток в столице идут празднества по этому случаю.