и богинь, — сказал он. — Если тебе дорого место в Совете, отчитайся завтра же.

Если мне… Что? Он это серьёзно? Неужели он и впрямь лишит меня трона, если я не уложусь в срок?

Нет, это наверняка просто манипуляция. Хочет запугать, чтобы я ринулся исполнять приказ, и всё. Зевс потратил много лет, чтобы подмять под себя весь Совет. Если он уберёт меня, равновесие будет нарушено, и Гера окажется на один голос ближе к короне.

С другой стороны, он может использовать меня как пример. Показать всем, что любой, кто осмелится перечить ему, получит пинок под зад и рискнёт присоединиться к Гелиосу и Селене в неизвестности. В любом случае, у меня мало времени.

Когда я развернул свиток, у меня глаза чуть на лоб не вылезли. Список был бесконечным.

— Ты хочешь, чтобы я проверил всех до единого за сутки?

Ответа не последовало. Я поднял глаза и увидел, что трон Зевса пуст. Великолепно. Снова окинул взглядом список и нахмурился. Один день. Бесконечный список имён. И никто мне не поможет, потому что для всего Совета я хуже чумы.

Может, на это и рассчитывает Зевс. Что я не справлюсь, и у него будет основание вышвырнуть меня с Олимпа. Если дело в этом, то можно бросить всё и уйти самому. Вот только я рискую угаснуть, как Гелиос и Селена.

Нет, я не уйду без борьбы. Ни сейчас, ни когда-либо. А значит, у меня есть только один вариант: доказать Зевсу, что он ошибается насчёт меня. И у меня есть двадцать четыре часа, чтобы совершить невозможное.

* * *

Обычно мне не нужен сон. Я могу не спать неделями, если не месяцами, если не использую своих сил. Как и все из нас. Но не дойдя и до половины списка я почувствовал такую дикую усталость, будто не отдыхал никогда в жизни.

Я прислонился к золотой стене тронного зала, с трудом пытаясь удержать глаза открытыми. Нельзя спать. У меня и так мало времени, а если Зевс ещё узнает, что я заснул во время задания…

Да, точно. Я бы предпочёл, чтобы моя задница осталась там, где она сейчас. Я наклонился вперёд и заставил себя сосредоточиться на списке имён. Следующим был Полидевк. Их с Кастором несложно найти, хотя эти двое никогда не сидят на месте, поэтому я обрадовался, что сейчас быстро их отыщу.

— Как ты, держишься? — Ирида пересекла тронный зал с подносом в руках.

— Я серьёзно обдумываю вариант сбежать и провести остаток вечности в какой-нибудь тайге, — ответил я. — Что это?

— Я принесла тебе чай. Подумала, тебе не помешает.

Она странно добрая сегодня. Может, Зевс и на неё тоже наехал.

— Спасибо, — сказал я, потянувшись. Она села рядом. Я взял чашку и сделал глоток. С крепким ночным сном не сравнится, но пойдёт. — Но я не шучу. Я никак не успею закончить. Осталось всего десять часов, а я ещё и половину списка не проверил.

Она ухмыльнулась, но в её глазах отражалось сочувствие.

— Когда Зевс соберётся бросить в тебя молнию, замолви за меня словечко, ладно?

Было бы смешно, если бы не было так грустно. Я не отрывал глаз от чашки.

— Зевс сказал, что если я не закончу к сроку, то меня исключат из Совета.

— Зевс часто бросается словами. Но редко держит обещания.

— Уж это он сдержит, — я кивнул на свиток. — Может, ты видела кого-нибудь из них по пути сюда?

Она пробежалась глазами по списку и взмахом руки вычеркнула больше двух десятков имён.

— Я знаю, где проверить ещё нескольких. Если хочешь, я загляну в пару мест. Это сократит твой список.

— Ты правда сделаешь это ради меня? А как же идея занять моё место?

Ирида пожала плечами, и прядка волос, заправленная за ухо, вновь вырвалась на свободу.

— Сжалюсь разочек. Ты же не шутил про тайгу?

Я прислонился головой к стене. Если бы у бессмертных бывали головные боли, то моя башка бы сейчас раскалывалась.

— Шутки в сторону, кто-то должен разобраться в происходящем. Никто из них не проводит столько времени со смертными, сколько я.

— Но Зевс всё равно тебя не отпустил?

— Ты же его знаешь. Он терпеть не может, когда кто-то с чем-то справляется лучше него.

Ирида пристально смотрит на меня.

— Значит, теперь, когда боги и богини начали загадочно умирать по причинам, в которых Совет не уверен, ты впервые в жизни решил послушаться Зевса?

— Он выследит меня в ту же секунду, как узнает, что меня нет. Сама знаешь.

— Если только… — её пальцы скользнули по пергаменту, в дюйме от моего колена, — кто-нибудь добрый, отзывчивый, внимательный и невероятно красивый не прикроет тебя.

Я вскинул бровь.

— Думаешь, этот кто-нибудь существует?

Она шлёпнула меня по руке.

— Дурак. Тогда не буду тебе помогать. Спорим, даже со связанными руками я справлюсь с твоей работой лучше тебя?

— Я сам сейчас не уверен, что справлюсь со своей работой, особенно если Аид продолжит так себя вести. А Зевс — давать невозможные задания.

— Аид со временем успокоится, а мы вместе справимся со списком, — сказала она. — Я спущусь на землю и всё выясню. Ты сосредоточься на тех именах, что я обвела. Но только при одном условии: когда закончить, тайком улизнёшь отсюда и пообщаешься со смертными. Я тебя прикрою.

Я посмотрел на список. Ей как-то удалось сократить его до приемлемого количества.

— Правда?

— Правда, — она сжала мою руку. — Есть вещи поважнее, чем целовать Зевса в задницу.

В устах Ириды это особенно много значит.

— Если у нас всё получится, напомни мне сказать, что я люблю тебя.

Она фыркнула, хотя её щёки порозовели.

— Ой, как будто я не знаю. Любовь прёт из всех щелей, — похлопав меня по руке, она встала. — Только не засни, ленивец, иначе мне придётся заменить тебя в Совете, и родословная тебе не поможет.

— Как скажешь, —