Держась рядом и ступая в ногу, как солдаты на параде, мы быстрым шагом дошли до туалета и, не сводя друг с друга яростных взглядов, протиснулись в дверь наподобие Чичикова с Маниловым.

В туалете почти никого не было, только какая-то надменная дама с высокомерной улыбкой оглядывала в зеркало свою импозантную фигуру, запакованную в дорогой замшевый костюм. Закончив обзор, она вышла, не удостоив нас и взглядом.

Рита швырнула свои вещи в угол и ринулась на меня, выставив когти. Я отскочила к стене, быстро поставила свой «дипломат» рядом с ее багажом и оттолкнула ее сумкой:

— Полегче, деточка!

— Шалава, дрянь, проститутка, — зашипела-зарычала Рита, кружа вокруг меня. — Я тебе сейчас устрою свадебку!

Она вцепилась в сумку и попыталась сорвать ее с моего плеча. Я резко отпихнула нахалку, и Рита, не удержавшись от моего толчка, попятилась спиной к кабинкам, скользя на высоких каблуках по полированному мраморному полу и пытаясь восстановить равновесие.

В этот момент в туалет вошла невысокая тоненькая девушка с гривой рассыпанных по плечам каштановых волос. Она взглянула на нас с Ритой с легким недоумением и подошла к крайнему зеркалу.

Я быстро подскочила к Рите, схватила ее за руки, загораживая своей фигурой девушку у зеркала, и прижала спиной к дверце кабинки.

— Кажется, кто-то хотел окунуть меня в толчок? — Когда надо, я тоже умею зловеще шипеть и корчить жуткие рожи. — Попробуем?!

Рита врезала мне в живот своей острой модельной коленкой и кое-как вырвалась. Но я уже увидела краем глаза, как, глядя в зеркало на мое отражение, девушка с каштановыми волосами незаметно подмигнула мне и подняла большой палец, после чего спокойно вышла из туалета.

С диким визгом Рита бросилась было ко мне, и я стойко приготовилась к обороне. Но тут до нас донеслись позывные электронного гонга, и мягкий женский голос произнес на весь аэропорт:

— Внимание! Начинается посадка на рейс номер такой-то, следующий по маршруту Москва — Мюнхен. Просим пассажиров, еще не прошедших таможенный досмотр, подойти к стойкам номера такие-то и такие-то, — и тот же текст зазвучал по-английски.

Рита остановилась, будто налетела всем корпусом на невидимую стенку, и взглянула на часы с ошеломленным выражением лица. Метнувшись в угол, куда она бросила свои вещи, Рита схватила «дипломат» и чемодан, обернулась, плюнула в мою сторону и пулей вылетела за дверь.

Я обессиленно прислонилась к дверце кабинки и, съехав по ней разом взмокшей спиной, села на корточки, чувствуя, что меня начинает разбирать какой-то идиотский нервный смех.

Дверь распахнулась, и в туалет влетели Юля с Кариной. Отбрасывая за плечи выбеленные волосы, Карина подскочила ко мне и встревоженно спросила:

— Ты живая? Чего ты сидишь и хохочешь, как дура?

— Все в порядке. — Я с трудом поднялась на ноги. — Даже глаза целы, и морду она мне не успела ободрать. Плюнула, правда, но, к счастью, промахнулась.

Юля подняла с пола «дипломат», прижала его обеими руками к груди и с огромным облегчением сказала:

— Ну, слава богу! Пошли отсюда, а то Пашка там, наверное, уже устал икру метать.

* * *

Первой Фантома увидела Карина. Я бы его просто не узнала, хотя за время общения с этим аферистом должна была уже привыкнуть к тому, что он легко меняет облик. Но угадать в высоком господине с благородной сединой, похожем на моложавого американского сенатора, нашего выдающегося жулика, сумела только Карина благодаря своей работе театральным гримером.

— Вот он! — уверенно сказала она, указывая на «сенатора» глазами.

К тому моменту я уже упрятала свою вороную шевелюру под белую косынку, а на нос посадила громадные темные очки, отчего сразу стала похожа на сову. Видно сквозь эти дурацкие очки было отвратительно, и я завертела головой во все стороны, тщетно пытаясь хоть что-то рассмотреть.

— Вот этот? — недоверчиво переспросил Пашка. — По-моему, ничего общ…

— Он! — перебила его Юля. — Молодец, Каринка!

«Сенатор», сверкая благородной сединой, направился к обособленному от «простой» публики дипломатическому отсеку. На его подрумяненной физиономии выделялись одна-две царапины, которые даже грим не скрыл до конца. Но в целом его облик вполне отвечал задачам конспирации.

— А вот и наша Риточка, — прошептал Пашка. — Ух, сейчас она ему задаст!

Я сорвала с носа идиотские очки.

Разъяренная фурия с бешеными глазами и малиновым лицом налетела на «сенатора» с такой экспрессией, что публика начала оглядываться и понемногу подтягиваться к интересной парочке. Нечленораздельные вопли, вырывавшиеся из умело накрашенного ротика, привлекли внимание работников службы охраны аэропорта.

— Да я!.. Да ты!.. Да я тебя!.. — орала Рита, создавая вокруг персоны «сенатора» совершенно ненужный ему ажиотаж.

В толпу зрителей активно ввинтились какие-то неприметно одетые молодые люди, явно нацеливаясь подойти к Шутилову как можно ближе.

Фантом сориентировался с поразительной быстротой. Одной рукой он обнял брыкающуюся невесту за талию, другой рукой схватил ручку «дипломата», прижал Риту к своей мужественной груди и замкнул ее не в меру говорливые уста страстным поцелуем. Публика вокруг залилась веселым смехом и захлопала в ладоши.

А потом мне показалось, что у меня глюки. И, наверное, не только мне так показалось.

Вот только что, полсекунды назад, Фантом стоял у турникета и обнимал свою Риточку.

И вдруг он исчез!

Толпа изумленно шевельнулась и замерла. Молодые люди, жаждавшие подойти к аферисту поближе, ошеломленно завертели головами во все стороны.

Пронзительный вопль окончательно брошенной невесты афериста Шутилова на несколько минут перекрыл все прочие звуки в зале ожидания.

Теперь уж этот гад смылся окончательно!

Дописав последнюю главу, я сбросила архив на дискету, выключила компьютер и решила, что вполне заработала чашечку кофе.

За окном догорал неожиданно теплый ноябрьский вечер. Я попивала ароматный напиток и перебирала в памяти недавние события. Финал этой истории до сих пор доставляет мне невыразимое удовольствие.

* * *

Когда, вернувшись из аэропорта, мы всей толпой ввалились к Макару Захаровичу, у него сидел красный от гнева полковник Пряничников. Вернее, не сидел, а бегал по комнате, распекая на чем свет стоит своих амнистированных подчиненных, Сокола и Кирпича. Бравые оперативники попеременно то краснели, то бледнели и молча, стиснув зубы, терпели начальственную головомойку. Макар Захарович же индифферентно сидел в любимом кресле и делал вид, что поглощен созерцанием своей знаменитой набережной.

Завидев нашу шумную компанию, толстенький полковник перевел дух и попытался было и нас обвинить в том, что негодяй Фантом умудрился ускользнуть и сейчас небось катит на какие-нибудь Канары или Багамы, имея в качестве необременительного багажа полтора миллиона долларов, вытянутых обманом у наших простодушных сограждан.