Но девица, уже записанная Лизой в наглые обманщицы, легко сдаваться не собиралась.

— Помнишь, как ты по Жану вздыхала, и мы вместе особо противных из его девиц отваживали? Лельке еще валерьянки в зубную пасту брызнули…

Лизавета ошеломленно кивнула.

— Еще бы! Она распробовала и быстренько все выплюнула, а Жан все равно целоваться не дался. И когда она на нас нажаловалась, за дверь эту дурынду выставил.

— Ага. Так коты тети Маши, она до сих пор моя соседка в том мире, полчаса дрались за внимание прекрасной дамы. А истеричка эта к стеночке в коридоре прижалась и вопила, как режут ее.

— Весело было, — с ностальгией вздохнула царевна Заресская. — Только потом Жан Ирку себе нашел, а мы с тобой все мечтали…

— Ну что, теперь веришь? — вернулась к делам дней настоящих Слава.

Пришлось ундине смиренно кивать. Невероятно, но… факт.

— А почему ты?.. — Лиза не знала, как сформулировать мысль, чтобы не обидеть подругу, а потому просто указала на новую Славкину внешность. Поймет. — И вообще, ты как сюда попала?

Сестра злодея заметно скуксилась, нос повесила и глаза во тьму, в коей тонул пол, опустила.

— Я всегда такой была, просто не замечал никто.

— Э-э-э? — Более связного вопроса в Лизаветину голову не пришло.

Изгнанная царевна Марианская тем временем продолжала:

— Понимаешь, Лиз, мы, феерики, ведь не только окружающий мир можем внешне менять, но и себя. Вот я с самого детства и прихорашивалась, сама того не понимая. Жан видел, но не мешал.

Лизка, конечно, давно забыла детскую влюбленность и теперь относилась к блондину исключительно как к другу. Но, почувствовав, что былым иллюзиям угрожает опасность, прореагировала бурно. Сама от себя не ожидала!

Вскочила и ка-а-ак зашипит:

— Так он что, тоже?!

Художница хихикнула и с воодушевлением затрясла головой:

— Нет, Жайдану подправлять внешность без надобности. Он у нас и так красавец.

С этим при всем желании не поспоришь. Ундина вздохнула с облегчением и плюхнулась обратно на насиженное место. И тут же скривилась: неужто не нашлось более сухой камеры? Хорошо еще, хвост пока не появился!

— Будь спокойна, я никому не скажу, — заверила Лиза подругу.

Та серьезно кивнула. А потом не утерпела и поделилась еще одним секретом:

— А Одик с самых первых дней знает. Он тайну мою сохранил и говорит, что настоящую меня еще больше любит.

Царевна совсем уж расчувствовалась, прослезилась даже, а потом подалась вперед и крепко обняла подругу. Даже не обиделась совсем (ну почти), что та ей ничего не рассказала. Пока жили в безмагическом мире, Слава сама ничего не знала, а как в родной перенеслись, события так завертелись, что и не до откровений стало.

Потом художница поведала, как сразу после Лизкиного исчезновения на Угодья напали. Феерикам с колдунами не тягаться, так что эффект внезапности мало Савейну помог. Но дом Крейра пострадал сильно, еще и Славку зачем-то с собой уволокли.

— Ты так страшно исчезла… — припомнила художница. — Я только на братца и думала.

К тому времени Лиза уже успела рассказать о своих злоключениях, поэтому теперь просто пожала плечами.

— Вот бы узнать, зачем мы им понадобились…

— И выяснять нечего! — досадливо фыркнула Всеслава. — В обмен на живую меня Савейн потребовал, чтобы Эллалия поддержала его и выступила против темных. А тобой, скорее всего, Крейра шантажировать станут.

Перспектива нерадостная. Кабы не загаданное желание, Лизка совсем поникла бы. А так все еще старательно заставляла себя верить в лучшее. Конечно же Крейр придет за ней! С колдунами и палачами, так что обнаглевшему феерику сильно не поздоровится! Ишь какой, власти над духами он захотел!

Так что девушкам оставалось только ждать.

Но всесильное желание — это, конечно, хорошо, только усидеть на месте царевнам оказалось не под силу. Уже через час началось активное обсуждение, чем бы помочь чуду и себе любимым. Варианты, один другого комичнее, придумывались и тут же отметались, как невыполнимые, пока наконец Всеслава не выдохлась.

— Лиз, ты же у нас темная? Так прокляни его, что ли!

На что ундина только брезгливо сморщила нос.

— Вот еще! И вообще я неправильная темная и совсем не колдунья.

Сырая камера заполнилась унылым молчанием. Но совсем ненадолго, потому что Лизанду наконец посетила подходящая мысль. То есть пакость придумалась, и как раз в духе ее подданных.

— Эмуна! — тихонько позвала Лиза духа. — Слышишь меня?

Воплощенная будто бы только и ждала, пока о ней вспомнят.

— У госпожи есть поручение для меня?

Худенькая фигурка соткалась из воздуха ровно между устроившимися друг напротив друга подругами. Всеслава недоверчиво отпрянула. И правильно сделала, потому как даже самые безобидные из духов на всякое способны. Лизку об этом ежедневно предупреждали.

— Ты же не сможешь перенести нас домой? — на всякий случай уточнила правительница Угодий, заранее зная ответ.

Девочка напустила на себя грустный вид и покачала головой.

— Но это и не нужно, темные уже у самой границы.

Новость камнем упала на сердце ундины. Мало ли что! Но Лиза изо всех сил гнала от себя беспокойство.

— А Савейн где?

— В своих покоях. Изволит злиться, что жена его слиняла в неизвестном направлении и носу не кажет.

Лизка-то была прекрасно осведомлена относительно этого самого направления и полностью поддерживала Андид. Пусть еще радуется, что не убила. Она ведь и в самом деле собиралась!

— Тогда смотайся-ка ты в Угодья, прихвати штуки три… нет, лучше четыре бяки покрупнее и позаботься, чтобы его хорошенько покусали.

И, потирая ладошки, Лиза приготовилась ждать.

Эмуна так и засветилась энтузиазмом.

— Только его? Может, и всю так называемую армию? — На мордашке духа так и читалось желание сделать гадость.

Разве же ребенку откажешь?

— А у нас насекомых хватит? — опасаясь обрадоваться раньше времени, уточнила темная.

— Шутишь?! Там этих бяк расплодилось столько, что на все Заресье бы хватило, не то что на Марианию! И голодные они. Колдуны-то так и не смогли придумать, чем лечить невезение, вот и опасаются теперь по подземельям шастать.

Нет, воцарению справедливости определенно надо помочь! Именно так рассуждала Лизанда, давая добро на сомнительное мероприятие.

Вечер прошел на удивление приятно. Савейн о пленницах на время забыл, чему тихо радовались обе девушки.

Вскоре появилась потусторонняя и с заговорщицким видом шепнула Лизке на ухо, что план сработал и злобствующие феерики пребывают в глубоком шоке от многочисленных неудач, которые посыпались на них как из рога изобилия. Шагу не могут ступить бедняги, чтобы очередное несчастье не стряслось.