Что здесь есть? Вешалка, шкаф, книжная полка. Комната Никиты – последняя в этом ряду, дальше ничего нет. Единственный подозрительный предмет – это шкаф. Явно старинный, из цельного дерева, очень большой. Лет ему, судя по всему, немало, может быть, он даже ровесник графского дома. Анна подошла поближе, осмотрела деревянного монстра со всех сторон. Вот так так! Неожиданное открытие! Ножки шкафа оказались намертво привинченными к полу. Что за чудеса? Кому понадобилась такая предосторожность? Защита от возможных воров? Глупость какая: шкаф настолько велик, что его при всем желании трудновато будет сдвинуть с места, а уж о том, чтобы вынести, не может быть и речи.

Анна опустилась на колени, чтобы рассмотреть крепление поближе. Здоровенные шурупы насквозь проржавели, видимо, шкаф прикрепили к полу уже давно. Сколько здесь живет Никита? Чуть больше года. Значит, это было сделано задолго до его появления. Но зачем?

Запах расплавленного воска стал заметно сильнее. Теперь она ощущала его совершенно отчетливо. Анна решительно распахнула дверцы. Увидела то, что должна была увидеть: вешалки с одеждой, мужской и женской. Неужели ошиблась? В любом случае надо проверить все до конца.

Резким движением она сдвинула все вешалки в одну сторону, за ними обнаружилась задняя стенка, большой лист фанеры. На вид – совершенно обыкновенный. Анна влезла в шкаф и принялась дергать фанеру за края. Та подалась почти без усилий. Оказалось, что она просто прислонена к стене. С тяжелой деревяшкой в руках в тесном пространстве было не развернуться. Насажав заноз в ладони, она кое-как выпихнула фанерный лист из шкафа в комнату и снова нырнула внутрь.

В душном полумраке, буквально водя носом по стене, она обнаружила в обоях тонкую трещину, по периметру вполне подходящую под размеры небольшой двери. Судя по всему, обои были надорваны, точнее, прорезаны тонким лезвием.

Не особенно рассчитывая на удачу, Аня надавила на середину квадрата. Ничего не произошло. Стена даже не пошевелилась. Тем не менее Анна была уверена – перед ней ход в потайную комнату. Запах свечей стал почти невыносимым. Она задыхалась.

В надежде отыскать скрытый механизм, открывающий дверь, она тщательно ощупала каждый сантиметр стены. И снова безрезультатно.

Аня всхлипнула и плюхнулась на дно шкафа. Что теперь? Он там, за этой проклятой дверью, возможно – вместе с Милой, а она вынуждена сидеть здесь и ничегошеньки не может сделать. Ну прямо хоть бейся головой о стену. А почему бы и нет? Аня в ярости вскочила на ноги и принялась отчаянно колотить по стене кулаками.

Она так и не поняла, что произошло. Стена перед ней ожила. Сначала бесшумно отъехала назад, потом уползла куда-то влево. Не веря собственным глазам, Аня таращилась в возникший перед ней темный провал. Пахнуло сырым холодным воздухом.

Она, дрожа всем телом, шагнула на каменную площадку. Подождала, пока глаза привыкнут к темноте. Теперь стало понятно, что она стоит на верху крутой каменной лестницы. Внизу мерцал слабый свет и… отчетливо слышались стоны. Стонала женщина, ей вторило тяжелое мужское дыхание. Ритмично поскрипывало железо.

Анне почему-то не хотелось догадываться о том, что напоминают ей эти звуки. Она медленно начала спускаться, придерживаясь рукой за влажные стены. Прикасаться к ним было противно, но перспектива скатиться кубарем вниз привлекала ее еще меньше.

Оказавшись у подножия лестницы, она с опаской высунула нос из ниши и тут же юркнула обратно. Господи, этого только не хватало!

Подземелье с высокими сводами было сплошь уставлено свечами. Они стояли повсюду, трепещущие огоньки сотен свечей создавали причудливый огненный ковер.

У противоположной стены Анна успела заметить обнаженных мужчину и женщину. Они страстно занимались любовью. Это были Никита и его жена…

Если бы не одна странность, Аня, пристыженная, поспешила бы убраться восвояси. Но Мила была прикована к стене наручниками. На глазах – широкая черная повязка. Что это? Обыкновенные любовные игры или женщине угрожает опасность? Не зная, как поступить, Анна еще раз выглянула из своего убежища. Сомнения ее отпали сами собой, когда она заметила на груди Никиты до боли знакомое ожерелье…

Аня сползла по стене на пол. Ее трясло так, что зубы стучали друг о друга, выбивая звонкую дробь. Она почувствовала, как вспотели ладони. Под аккомпонемент стонов и вскриков она нащупала в кармане нож. Достала его дрожащими руками и, обламывая ногти, попыталась вытащить лезвие. Не сразу, но ей это удалось.

Теперь она точно знала, чем закончится эта страстная сцена в наручниках. Если бы у нее хватило сил остановить его сейчас, пока он безоружен! Но она не сдвинулась с места. Страх парализовал ее. Она пыталась заставить себя выйти на свет, но ноги ее не слушались. Противная дрожь не прекращалась. Анна упустила свой шанс. Она поняла это, когда услышала протяжный стон женщины и вслед за этим животное урчание Никиты. Все затихло.

Аня выглянула из укрытия. Мила, целая и невредимая, обмякла в своих оковах. Ее дыхание было прерывистым и хриплым. Никита стоял рядом с ней, спиной к Анне, поглаживая ладонью влажное от пота стройное тело женщины.

Вдруг он резко обернулся. Глаза их встретились, Анна не успела даже пошевелиться.

– Как тебе нравится мое ожерелье? – насмешливо спросил он.

Мила вздрогнула и слабо дернулась.

– Кто здесь? – испуганно спросила она. – С кем ты разговариваешь?

– У нас гости, дорогая. – Учитывая обстановку, его преувеличенно светский тон звучал пугающе.

Анне ничего не оставалось, как выйти на свет. Что она и сделала, держа руку с ножом за спиной. Если ей удастся подойти поближе…

Никита, ничуть не смущаясь собственной наготы, следил за ее приближением с видимым удовольствием. Обнаженный, с массивным ожерельем на груди, он напоминал языческого бога. Если бы не выражение его красивого лица, искаженного злой усмешкой.

Продвинувшись еще на шаг вперед, Анна спросила, стараясь, чтобы голос звучал спокойно:

– Как ты догадался, что я здесь?

– Сквозняк, солнышко, – охотно пояснил Никита. – Когда ты открыла дверь, моей заднице стало прохладно. Никто, кроме тебя, не стал бы искать это подземелье и уж тем более, сделав такое открытие, прятаться в нише.

Анна кивнула и сделала еще шаг.

Мила, до этого чутко прислушивавшаяся к голосам, снова задергалась, пытаясь освободиться.

– Что происходит? Никита, отпусти меня!

– Заткнись, дорогая, – отрезал Никита, не оборачиваясь.

– Отпусти ее, – сказала Аня, понимая, что он этого не сделает. – У тебя ничего не выйдет.

– Я думал, ты умнее, – фыркнул Никита. – Отпустить? Сейчас, когда я почти у цели? Да знаешь ли ты, сколько я ждал этой минуты? Ты меня разочаровываешь, Аннушка.

– Аннушка? – переспросила Мила. Судя по голосу, она была близка к истерике. Теперь она уже непрерывно дергала руками и ногами. Но старые цепи держали крепко. – Зачем ты так, Никита? Что я тебе сделала? – всхлипывала она.