ран не была опасной. Впрочем, и броня у него была высококачественная, и сам он рубака справный. Бился в первых рядах, чем особенно гордился. Точно идиот.

Так сказал Сергей, и с ним согласился даже Пешеход, сам большой любитель подраться. Но — в правильном формате. То есть когда надо воодушевить народ личным примером. А в остальное время контролировать издали процесс, дабы не пропустить то самое «когда надо». Или еще что-нибудь нехорошее.

Он вообще молодец, троллеобразый конунг. Это сначала Сергею показалось, что он безоглядно кинулся в драку, а на самом деле Пешеход все просчитал. В том числе и то, что французы тоже устали. И что их финальная атака — и есть финальная. Последнее усилие.

Потому французы и отступили сразу, даже не попытавшись додавить северян.

Герцогу Бургундскому тоже ведь было известно правило большинства поединков: кто первым устанет, тот и труп.

С этим все было понятно. А вот что делать дальше — большой вопрос. Потому что о взятии Шартра можно забыть. Стоящая у его стен армия викингам и в чистом поле может навешать. И не торопится это сделать, потому что — паритет. Заруба будет страшная, кто победит, неизвестно. Зато известно, что победитель в процессе огребет так, что сам станет легкой добычей для тех, кто прежде и глянуть в его сторону боялся.

Самое время было — начать переговоры.

Это французам.

Викингам проще. Можно погрузиться на корабли и свалить. Домой. Или кошмарить другие области бывшей империи Карла Великого. К этому времени сюда подтянулись и корабли Хрольва с союзниками, так что уйти можно было в любой момент. Во всяком случае, так полагали все викинги. Но они не торопились. Хрольв тянул время, потому что рассчитывал на отступные от французов. Пусть даже и небольшие, символические. Вопрос престижа. Не убраться восвояси, словно пес, получивший пинка, а отчалить от берега победителями, получившими выкуп.

Конунг свейский был с Хрольвом солидарен. События последних дней избавили внучка Бьёрна Железнобокого от юношеских иллюзий, но потребность в славе никуда не исчезла.

Викинги не спешили. Провианта у них хватало, раненых, которым нужен покой, тоже. Река и возможность отступления — за спиной. Погода подходящая. Она здесь всегда подходящая. На реке штормов не бывает.

Другой вопрос: почему не спешили французы? Почему не начинали переговоры они?

Это беспокоило. Сергей ни на секунду не забывал, что они — на чужой территории. А это значит, что к противнику в любой момент может подойти подкрепление. Какой-нибудь местный граф или маркиз вполне способен забыть на время о своих терках с соседями ради возможности накостылять общему врагу. Опять-таки епископы всякие, которым только и дай повод объявить священный поход против «исчадий дьявола».

Сергей попытался донести эту мысль до Стевнира, а через него — до Хрольва, но не преуспел. Тогда он решил действовать самостоятельно. Например, спуститься вниз к Сене и поглядеть, не движется ли к ним с той стороны еще какое-нибудь войско.

Рёрех дал добро, и «Хродгейр» отправился в путь.

Но до устья дойти не получилось.

Водный путь оказался перекрыт.

Да там, собственно, и перегораживать было нечего. Десяток плотов или суденышек, связанных между собой, и готово. Перекрыт форватер. И, к сожалению, не десятком плавсредств, а доброй сотней. Всю реку загромоздили, образовав перед мостом обычным еще один — плавучий и раз в десять шире. Такой затор разбирать — несколько часов потребуется. Это если мешать не станут. А французы — станут.

Вон даже «Хродгейр» попытались обстрелять, едва показался.

Попытка обошлась французам в четверых стрелков, но развивать успех варяги не стали. Некуда его развивать. Сдали задним ходом к более широкому месту, развернулись и отправились обратно: принести скверную новость соратникам.

Но когда «Хродгейр» пристал к берегу, оказалось, что их плохая новость — это так, вишенка на торте неприятностей.

Главная проблема пришла прямо сюда, в шартрскую долину.

И имя ей было — король Франции Карл Третий.

Глава тридцать вторая

Что делать мышке в мышеловке, когда она видит сыр

Это была катастрофа.

Река перекрыта.

Земля…

На земле вообще никаких шансов. У викингов и без королевских войск положение было спорное, а с таким подкреплением…

Утешало одно: нежной дружбы между французскими лидерами не было. Герцог Бургундский и граф Парижский были вассалами короля только номинально. Своими обширными владениями они распоряжались самостоятельно, а подвернись возможность, спихнули бы Карла с трона, даже не задумываясь. Любимое развлечение здешних нобилей. Нынешний король, например, с младенчества имел все права на титул, но заполучил его сравнительно недавно. Сначала Карла не допускали к правлению по малолетству, потом нашлись более серьезные претенденты. Вернее, более сильные. Так что пришлось нынешнему королю и повоевать, и побегать. В частности, какое-то время он укрывался от врагов под крылышком нынешнего бургундского герцога. А победил Карла в те, совсем недавние времена как раз тогдашний граф Парижский Эд, который и стал королем. Но правил относительно недолго, потому что помер. И, будучи бездетным, почему-то передал корону не брату Роберту, а Карлу. Кстати, и присутствующий здесь граф Пуатье не оставался в стороне от королевских разборок, то поддерживая Карла, то наоборот.

Рассказал все эти увлекательные коллизии Рёреху и Сергею не кто иной, как Стевнир. Который, в свою очередь, получил данную информацию от некоего графа, захваченного викингами в плен и порученного заботам Стевнира до тех пор, пока графова жена не соберет требуемый выкуп.

Теперь, похоже, выкуп придется собирать викингам. Обложили их плотно. И дружно. Какие бы отношения ни связывали лидеров Франции, но в отношении северян они были единодушны: хороший норманн — мертвый норманн.

Тем не менее умерщвлять норманнов не спешили. Надо полагать, каждый из лидеров предпочитал отдать эту честь другому.

Переговорщиков тоже никто не присылал. Хрольв — потому что не хотел показать слабость, а король Карл, скорее всего, потому, что союзники никак не могли выработать общую концепцию.

Лед тронулся только через четыре дня после прихода Карла.

Ну как тронулся: дал трещину, через которую просочилось немного водички.

Лагерь северян навестили посланцы герцога Бургундского Ричарда.

С очень оригинальным предложением: а не хочет ли славный северный вождь принять Христа?

Принять такое судьбоносное решение самостоятельно Пешеход не рискнул. Собрал совет и огласил предложение.

Сергей на этом сборище был младшим. Но он был хёвдингом, поэтому никто против его присутствия не возражал.

Мнения разделились. Часть полагала, что расширить состав богов-покровителей еще на одного — не проблема. Тем более что на этих землях Христос — главный.