Муж вернулся только под вечер. Усталый как не знаю кто.

– Поспим? А потом расскажешь, – предложила я.

Тор не стал отнекиваться, видимо, совсем сил не осталось. Покорно позволил себя раздеть, немного обтереть влажным полотенцем, а потом завалился на кровать и почти моментально уснул. Я только вздохнула, погладила его по спутанным волосам, а после легла рядом, обнимая горячее тело.

Видимо, нервы были все еще взбудоражены произошедшим, так как с утра мы проснулись очень рано.

– Узнал? – спросила, когда мы закончили ленивое и полное нежности «утреннее приветствие».

Никогда раньше утренний секс не доставлял мне столько удовольствия. В прошлой жизни я по некоторым причинам его не любила. Во-первых, с утра у меня всегда было низкое давление. Я едва шевелилась, не говоря уже о чем-то более серьезном. Во-вторых, первым делом с утра мне всегда хотелось сначала помыться, а уже потом все остальное.

В этой жизни тело мне досталось сильное и полностью здоровое. Как показала практика, я вполне могла проснуться, а потом еще некоторое время скакать по замку, даже толком не ощущая нагрузки.

А что касается чистоты, то почему-то с Тором все выглядело и ощущалось иначе.

– Узнал, – все еще тяжело дыша, ответил муж, притягивая меня ближе и целуя куда-то в макушку. – Всё-таки эти южане умельцы заворачивать все так, что не разберешь. Мы все же более простые и прямолинейные.

– Поделишься?

– Отчего же нет? – он вздохнул и принялся за рассказ.

Чем больше я слушала, тем сильнее хмурилась. Если бы не простая случайность, то уже сегодня был бы назван новый ярл Одельгар и Асгрим. А это означало, что ключевая точка северной вольницы оказалась бы под властью врагов. Мало кто об этом задумывается, но, как объяснил Тор, завоевать Асгрим – это почти то же самое, что занять столицу страны. И пусть сам замок не является чем-то подобным, но он находится в крайне важной точке.

Простая случайность, а итог совсем иной.

– Если опоили, значит, надо искать виновника или виновницу на кухне, но я не хотел сразу тратить на это время, поэтому просто приказал запереть всех в одном месте, – рассказывал Тор. – Воин, напавший на нас, должен был хоть что-то знать. Он знал, но крайне мало. Главное – выдал девушку, которая добавила в пищу сонный ярык и впустила его в замок.

– Впустила?

– Да, – Тор кивнул. – Как оказалось, мои недавние старания не оказались бесполезными – воины верны. И среди слуг предателей не оказалось. Почти. Герда не предательница, просто влюбившаяся не в того человека девчонка, позволившая уговорить себя на глупость. Эгилл заверил ее, что ты коварная дрянь, которая за спиной мужа спит с Унграбом – ее возлюбленным. Рассказал, как сам лично неоднократно провожал тебя ночами в спальню к ярлу Унграбу, а потом обратно. Заверил ее, что твоя самоуверенность исходит от красоты, что ты считаешь себя неотразимой, намекнул, что если бы этой красоты не было… то кто бы тогда на тебя посмотрел? Правда, поначалу он пытался намекать на предательство, но Герда не поняла скрытого смысла. Полагаю, все ее мысли были заняты совсем другим. А человек на кухне им все-таки нужен был.

– Неужели вся сцена с кипятком была запланирована? О, – выдохнула, сморщившись. – То есть это я виновата…

– Постой, – притормозил меня Тор. – Все совсем не так. Ты не могла знать, для чего все это затеяно. Так что даже не думай в этом направлении.

Тор притянул меня к себе и поцеловал глубоко, успокаивающе, без обещания продолжения, просто давая понять, что он рядом и что любит. Я дала себя успокоить, но внутри ощущала недовольство собой. Думала, что это была простая любовная история с ревностью, а оказалось, все совсем не так просто.

– Но к чему все эти сложности? – спросила я, отдышавшись после поцелуя. – Не проще ли было просто убить кого-нибудь, а не городить вокруг всех интриги?

– Думаю, убийство могло бы насторожить нас, – сказал Тор задумчиво.

– Несчастный случай? – подбросила я «дров» для размышления мужу.

– Кто их знает, – выдохнул Тор спустя какое-то время. – Эти южане вообще странные. Может, им так больше нравится? Может, они считают, что завоевать страну с помощью интриг, предательств и заговоров интереснее, чем сразиться в открытом бою. Наверное, такие они люди. Если нам, северянам, действительно проще действовать прямо, то эти… вот так.

– Но почему Эгилл был уверен, что Герду в любом случае накажут? Я могла бы и не обратить на инцидент внимания.

– Во время моего прапрадеда провинившихся даже по мелочам слуг отхаживали плетью на конюшнях. Количество ударов зависело от степени вины. За такой поступок в прежние времена ей грозило как минимум пять ударов. Если имелись доказательства злого умысла, то могли забить плетью насмерть, чтобы остальным было неповадно. Это сейчас так никто не делает. Даже воинов противника и то стараются продавать наследникам или просто отпускают. А в те времена люди были более жесткие. Если бы я был тогда в замке, то, скорее всего, отказал ей в работе в замке и вернул родителям. Это если бы я думал, что все произошло случайно.

– Хорошо, – вздохнула я. – А новая служанка?

– А новая служанка оказалась запертой со всеми. То ли не успела убежать, то ли просто верила в успех. Конечно, она пыталась потом выбраться, когда поняла, что все пошло не так. Хотела женскими чарами увлечь воинов, охранявших их, но те не поддались.

– И что это за девушка? – спросила с интересом.

– Обычная жительница одной из деревень. Часто приносила на продажу в замок яйца и молоко, поэтому кухонные работники ее хорошо знали. Милая, вежливая, смешливая, расторопная. Когда решали, кого поставить на место Герды, она крутилась рядом. Предложили, та с радостью согласилась.

– Но почему она предала?

– Все оказалось очень интересно. Меня тогда еще здесь не было, да и не знал я эту историю до вчерашнего дня. Побывал как-то мой дед на юге да привез оттуда красавицу. Обещал, что женой сделает, но обманул, взял другую девушку. Оскорбилась красавица и ушла из замка. Гордая была. Вернуться домой она по понятной причине не могла. В итоге вышла за местного кузнеца, которого так и не полюбила. Затаила обиду на всю вольницу, считала, что живем мы тут как немытые дикари, искренне верила, что все здесь менять нужно. Все это она с самого детства рассказывала внучке, уверяя ее, что на юге она, такая красивая и славная, нашла бы себе богатого жениха, а то и вовсе принца. А здесь? А здесь ее ждет всю жизнь лишь одна работа да постоянная беременность. При этом приводила в пример ее мать. Когда я расспрашивал девушку, она сидела, плечи развернув, подбородок задрав, и смотрела на меня, словно я и грязи под ее ногами не стою.

– Красивая хоть? – поинтересовалась, подумав, что некоторым мужчинам в прошлом нужно было научиться держать кое-что у себя в штанах на привязи. Может, у нас тогда меньше проблем было бы.

– Не скрою, внешностью ее Арн не обидел. Особенно поначалу, когда она пыталась сделать вид, что ни в чем не виновата и вообще вся такая милая, несчастная, нагло оболганная. Но потом, когда поняла, что просто так ее не отпустят, такое неприятное выражение на ее лице появилось, будто все мы вокруг нее не больше чем животные.