– Ты чувствуешь себя нормально? – спросил Витька. – Взгляд у тебя какой-то…

И он взмахнул в воздухе кончиками пальцев, пытаясь жестом передать то, что не удавалось выразить словами.

– Сохраняйте спокойствие, – вновь услышал я голос Менелая. – Клиппер перестал существовать только для вас. Друг же ваш по-прежнему считает, что держит его в руке.

Хороший совет. Вот только последовать ему было не так-то просто. Много ли найдется героев, которые смогли бы сохранить присутствие духа, стоя над бездной на крошечной площадке, края которой медленно сходятся? И что остается делать в подобной ситуации тому, кто вовсе не считает себя героем?

Понятное дело, я, как любой из представителей сильной половины человечества, хотел бы причислить себя к категории настоящих мужчин с бычьими жилами вместо нервов и постоянной, как содержание спирта в настоящей русской водке, концентрацией адреналина в крови. Но, увы, это было не совсем так. И даже совсем не так. По мне словно проехал каток. Руки и ноги как будто остались на месте, но я не был уверен, станут ли они слушаться меня.

Для того чтобы решить, что делать дальше, мне нужен был чей-то совет. Поскольку Витьке не следовало ни о чем догадываться, единственным, к кому я мог обратиться за помощью, был Менелай. Бледно-голубой «головастик» неподвижно висел в двух сантиметрах от кончика моего носа. И пусть Менелай говорит, что не имеет физического воплощения, я был уверен, что «головастик» – это именно он. Вопрос, адресованный спартанскому царю, следовало построить так, чтобы он не насторожил Витьку, а в голове у меня было пусто, как на пороховом складе после взрыва. Ни единой мысли – только гудящая, словно высоковольтная линия, пустота.

– Слушайте, – недовольно и даже немного с обидой произнес Витька, обращаясь одновременно ко мне и к Менелаю. – Что происходит? Раньше по крайней мере один из вас хоть что-то говорил. А теперь вы оба умолкли… Мне это не нравится, – добавил он после короткой паузы.

Понимая, что нужно что-то делать, иначе Витька тоже начнет нервничать и терять контроль над объектами, которые для него пока еще оставались реальными, я поднял руку и кашлянул в кулак. Я знал, что у меня не было ни малейшего шанса добиться, чтобы голос мой звучал непринужденно и спокойно, поэтому, обращаясь к Менелаю с вопросом, я постарался хотя бы скрыть внутреннюю дрожь.

– Скажите, Менелай, вам известно, как нужно обращаться с клиппером?

Менелай отозвался тотчас же, и ответ его был убийственно лаконичен:

– Представления не имею.

– Великолепно. – Я вновь изобразил на лице натянутую улыбку. – Именно на это я и рассчитывал.

– На что именно? – непонимающе переспросил Менелай.

Одновременно с ним задал вопрос и Витька:

– Он знает, как работать с клиппером?

Я нервно поморщился и недовольно взмахнул рукой – мол, молчи и жди, когда я скажу тебе, что нужно делать.

Витька приподнял свободную руку, давая понять, что все понял. Я невольно скользнул взглядом по его другой руке. Пальцы ее по-прежнему были согнуты так, словно обхватывали какой-то округлый предмет, но я видел между ними только пустоту.

– Что вы собираетесь предпринять? – услышал я вопрос Менелая. – Я бы не советовал вам торопиться. Успокойтесь и постарайтесь как следует сосредоточиться, тогда я смогу прочитать ваши мысли. Извините, но сейчас у вас в голове полнейший кавардак.

Он был абсолютно прав. Я и сам не мог разобраться в собственных мыслях. Сознание не фиксировало ни одну из них, перепрыгивая от начала к концу, а затем переворачивая все с ног на голову. Я смотрел на Витькину руку, сжимавшую предмет, который я не мог видеть, и старался заставить себя поверить в то, что друг действительно все еще держит в руке клиппер.

– Положи большой палец на курсор, – сказал я Витьке.

– Может быть, лучше ты сам. – Витька протянул мне руку, в которой, как он полагал, у него находился клиппер.

– Нет! – с испугом отпрянул я от него.

Витька как-то косо посмотрел на меня.

– Мне нужно постоянно поддерживать контакт с Менелаем, – с ходу соврал я. – Работа с клиппером помешает мне сосредоточиться.

Такое объяснение Витьку вполне устроило. Он пожал плечами и, посмотрев на иллюзорный клиппер, зажатый в руке, чуть изменил положение большого пальца.

– Теперь перемести курсор на два больших и три маленьких деления, – велел я.

– На ту отметку, где нарисован перечеркнутый кружок? – уточнил Витька.

– Да, – уверенно кивнул я.

«Головастик», зависший у меня перед лицом, внезапно сделался ярко-оранжевым.

– Вы уверены, что поступаете правильно? – В голосе Менелая отчетливо звучало сомнение.

Я ничего не ответил на его вопрос. Я полагал, что главное для нас сейчас – убраться из этого ирреального мира. Я не мог представить себе вариант реальности, который был бы страшнее этой красной пустыни с нависающим над ней багровым куполом словно бы нарисованного неба. Где бы мы ни оказались в результате нового перехода, нам уже не будет грозить перспектива превратиться в ничто, как только мы осознаем иллюзорность всего сущего. Тогда и можно будет перевести дух, успокоиться и решить, что делать дальше.

– Готово? – спросил я у Витьки.

– Готово, – коротко кивнул он.

– Протяни мне руку.

Витька протянул ко мне руку, в которой у него был зажат невидимый для меня клиппер, – должно быть, он подумал, что я хочу убедиться в том, что он все правильно сделал.

– Другую руку! – раздраженно воскликнул я.

Витька тут же протянул мне свободную руку.

Я поспешно схватил его ладонь, боясь, что она вдруг тоже начнет растворяться в воздухе. Прикоснувшись пальцами к теплой, упругой коже Витькиной руки, я немного успокоился.

– Жми на кнопку, – выдохнул я.

– Как скажешь. – Витька поднял руку и посмотрел на клиппер.

На лице у него появилось растерянное выражение.

– По-моему, у меня что-то с глазами, – смущенно произнес он. – Шкала кажется какой-то неровной, а знаки на ней как будто расплываются.

– Жми на кнопку! – заорал я что было сил.

Витька посмотрел на меня взглядом, который был прекрасно мне знаком. Я понял, теперь он не нажмет на кнопку клиппера, пока не разберется досконально в том, что происходит.

Не выпуская Витькину руку из своей, я повернулся в нему лицом и изо всех сил ударил открытой ладонью по его другой руке. Все произошло так, как я и рассчитывал: испугавшись, что клиппер выскользнет у него из руки, Витька машинально сжал пальцы и надавил на пусковую кнопку.

Не знаю даже, какими словами передать то ни с чем не сравнимое облегчение и тот граничащий с безумием восторг, которые я испытал, когда мы провалились в серебристый мерцающий туман.