— Сержант Райт, вы были хорошим воином, — невольно сказал короткую эпитафию Джоэл, хотя он ничего не знал о заслугах покойного. Теперь побледневшее лицо сержанта расцвечивали не румяные щеки, а кровь, обильно сочившаяся из расколотого черепа. Рядом с ним лежало еще несколько человек. И Джоэл поразился количеству потерь: из отряда уцелело всего пятеро, то есть ровно половина, включая охотников. И что еще ждало их впереди?

На памяти Джоэла еще не случалось настолько спланированных бунтов. Обычно трущобные жители выходили на улицы с требованиями лучшей жизни, порой громили лавки или убивали патрульных. Но стоило нагрянуть охотникам и гарнизону, как трущобы затихали, их отряды пугливо расползались змеями и крысами. Теперь же группа озлобленных безумцев решила биться до последнего. И пусть в роковом квадрате не осталось бунтовщиков, они затаились по всему обширному кварталу, тянущемуся вдоль стены, как нарыв незаштопанной раны. Где-то в отдалении раздался новый взрыв, и все вздрогнули, представляя, что еще одна баррикада в тот самый миг накрыла другой отряд.

— Мы должны отступить, — предательски дрожащим голосом высказался кто-то из уцелевших. Рука Джоэла среагировала быстрее разума и отвесила несостоявшемуся паникеру тяжелую оплеуху. Трусливый солдат по-девчачьи взвизгнул и замолчал. Другие же просто притихли. Джоэл осознал, что вокруг него одни мальчишки от восемнадцати до двадцати одного. Не больше. И все они, включая уже вполне взрослого Ли, таращились на него, на старшего охотника. В глазах читался немой вопрос: «Что нам теперь делать, командир?». Джоэл застыл в замешательстве, затаптывая сапогом клоки горящего сена.

— Отступать нам некуда, — вполголоса мрачно начал он. — Не разбредаемся и не поддаемся страху. У вас есть арбалеты, у нас мечи. У врага они тоже есть, но вас обучали, а их нет. Вперед! Мы должны отметить оставшиеся ловушки в этом квадрате. Потом к точке сбора.

— Но нас осталось всего пятеро, — снова подал голос паникер.

— И среди вас двое охотников, — не без самодовольства ответил ему Ли. Он даже не представлял, как Джоэл хотел бы, чтобы не в меру ретивый напарник в этот страшный вечер оставался в мансарде. Или где-нибудь в городе, ведь не бросили же мирные кварталы совсем без присмотра. Или хоть в подвале Цитадели. Но только не здесь, не среди удушающего пламени и искореженных тел.

Джоэл закрыл лицо шарфом, но сухая ткань не спасала, только мешала дышать. Но его примеру последовали все остальные. Так они выбрались из облака дыма, солдаты оборачивались, точно не веря, что их сослуживцам уже не помочь. Шансов выжить под таким обвалом просто не существовало. Хотя обостренный слух улавливал задушенный хрип из-под нагромождения балок. Но если кто-то и терзался в агонии, у них не было времени и возможности милосердно оборвать его мучения. Приходилось думать о жизнях большинства. Только это правило не действовало с теми, кем Джоэл по-настоящему дорожил… Ради Ли он бы бросился разгребать завал. А теперь просто вел за собой на правах нового командира неопытную группу.

Гарнизон поднял всех, лучшие бойцы отразили наступление на Квартал Птиц. Но доверенный квадрат, очевидно, считался не самым опасным — очередное заблуждение. В переплетениях баррикад и растяжек все выглядело непреодолимым. Теперь они уже отмечали мелкие ловушки не красным мелом, потерянным вместе с сержантом Райтом, а обгоревшими досками. Некоторые нити раскинулись паучьей сетью на уровне туловища, мешая походу.

— Джо, ты уверен, что стоит браться за этот хаосов механизм? — неуверенно спросил Ли, когда Джоэл все же взялся за обезвреживание одной из ловушек. Он различил знакомые шестеренки и рычажки. Повезло, что у них уцелели лампы. А ускоренные стимуляторами рефлексы помогали неплохо справляться.

Но действие снадобья иссякало слишком быстро. Джоэл потянулся к специальному отделению на кожаном ремне, куда крепились маленькие шприцы, по размеру напоминавшие крупные патроны древних револьверов. Малой дозы хватало, они действовали, как порох, по легендам, заставляющий лететь остро жалящие пули.

«Джоэл, ты не победишь! Покорись моей воле! Воле великого асура!» — донесся до него голос, но шел из его головы, из глубокого колодца. Или же нет? Джоэл болезненно поморщился, не представляя, что происходит. Он со злостью подумал: «Проклятье! Эти сны… все эти новые кошмары. Может, все от передозировки?»

От каждого нового воздействия стимуляторов эти видения о Змее и неких асурах делались все реальнее. Он отчетливо рассмотрел воронку, щупальца которой коснулись спин тех, кого они потеряли при взрыве.

Значило ли это, что Джоэл мог предупредить сержанта Райта и его людей? Нет, ничего это не значило, не объяснялось логическими доводами. Поэтому Джоэл задушил первые волны безотчетного животного страха, но тот подступал все ближе, скреб когтями обостренного восприятия, точно проводя ножом по стеклу. Что-то приближалось или даже следовало за ним. Что-то нехорошее, отвратительно нехорошее. Но другие не ощущали ничего, кроме общей подавленности после неудачного начала зачистки. И никто не ведал, что ждет впереди.

Они бесцеремонно выбивали двери лачуг и врывались в жилища, как того требовал приказ. И Джоэл тоже в этом участвовал. Многие дома оказались пусты, разбросанные лохмотья и черепки грубой утвари подсказывали, что обитатели бежали в страшной спешке. От кого-то или чтобы присоединиться к кому-то? Часть вышла на демонстрацию, другие готовили вооруженное нападение. Но не могли же все разом исчезнуть. Джоэла посетила предательски-пугающая мысль, что в трущобах не просто орудуют банды, но таится нечто темное, неведомое. И он не желал давать названия своим предположениям. Вслух он ничего не сказал, только молча исследовал проулки на предмет растяжек и других смертоносных механизмов. Вскоре они прочесали вдоль и поперек условный квадрат. Больше никого не обнаружилось.

— К точке сбора, — скомандовал Джоэл.

— Господин охотник, здесь еще дом, — неуверенно окликнул его один из солдат, еще безусый, страшно тощий. Голова на тонкой шее тряслась в такт словам, как у деревянного болванчика.

— Надо проверить, — согласился Джоэл, подходя к некрашеной кривой двери, он подергал ручку, но кто-то заперся изнутри, поэтому он скомандовал: — Всем приготовиться!

Точный удар ноги сорвал хлипкую дверь с петель, из душной темноты лачуги донесся истошный женский крик:

— Пощадите, пощади, господин охотник! Я не сомн! Я не…

Женщина в черной шали стояла посреди лачуги, и в ней Джоэл уловил странное сходство в гадалкой, сиганувшей из окна. Почти копия! Только лет на тридцать моложе дряхлой ведьмы. На кособоком накрененном столе у нее также лежали карты. Возле него мерцала такая же жаровня.

— Обыскать! — приказал Джоэл, но стоило только одному из солдат притронуться к лживой гадалке, как она извернулась змеей и выхватила из-под корсажа складной нож.

Джоэл на короткий миг приготовился взять на себя вину за еще одну безвременно оборвавшуюся жизнь члена отряда. Но на этот раз полет смертельного клинка остановил Ли. Он вывернул гадалке руку, не решившись немедленно снести голову. Охотники привыкли брать живыми тех подозреваемых, которые еще произносили внятные звуки, а не ревели чудовищами. В этот раз очередное промедление едва не стало роковым: как только маневр гадалки не удался, из темных углов неосвещенной лачуги полетели арбалетные болты.