Гул сирен отзывался в ушах ударами гигантского молота. Охотники бежали по улицам на юго-запад, откуда еще недавно вели группу спасенных пленников. Теперь в той стороне творилось нечто ужасное.

Сперва Джоэл с огромным трудом — вплоть до мыслей о дезертирстве — подавил желание никуда не выходить из дома. Просто остаться и не двигаться, не хвататься за меч, не натягивать в суете сапоги. Еще манила смятая теплая кровать, еще тело не отдохнуло. Ли повезло больше: он хотя бы выспался, поэтому с привычной бодростью кинулся на улицу. У Джоэла перед глазами плыла муть из черных точек. На лестнице он малодушно понадеялся, что потеряет сознание, упадет, стукнется головой и никуда не побежит. Надоели ему проклятые бесконечные «подвиги».

Да еще на этот раз не сомнов посылали вырубать, а обычных людей, задавленных безысходностью и нищетой. Плевать, что половина из них состояла в бандах. Джоэл после приюта сам рисковал вступить в ряды такой организации, но ему посчастливилось выдержать академию охотников. За это стоило благодарить памятный пожар, если бы тот не отнял слишком много, практически все — осколок души. Если, конечно, душа существует. Но что-то же болит и наливается тоской, точно перезревший фурункул коричневым гноем. Как в этот день. Или вечер — по небу низким пологом ползли темно-серые тучи, напоминавшие лохмотья пьянчуги Бифа.

Он мимолетно встретился в Квартале Ткачей, прислонился к стене и привычно блевал себе под ноги. «Живописное» зрелище, нечего сказать. Зачем-то он, а не Джолин. И за это Джоэл тоже клял судьбу.

Хотя каждая встреча с Джолин не придавала уверенности, она не вдохновляла перед сражением, как прекрасные дамы своих рыцарей в старинных легендах. С ней прочно связывалось только нараставшее чувство тревоги — за нее и из-за ее тайн. Если она и правда выросла в трущобах, то ныне Джоэл и вовсе ощутил бы себя предателем. Все отзывалось вкусом гнили от нежелания помогать опостылевшему гарнизону. Вермело давно жил по законам силы, а не права. Был бы Джоэл чуть моложе, наверное, присоединился бы вместе с Ли к революционерам, которые требовали равных прав для всех сословий.

Но он послушно проверил меч в ножнах у бедра и взметнул полу плаща. Сильный промозглый ветер подхватил ее, как черно-серый флаг. Знамя и саван их неправедного мастерства. Джоэл ненавидел Цитадель за древнее соглашение с Гарнизоном: военные имели право в любой момент вызвать охотников в качестве подкрепления для подавления народных восстаний. Привыкшие сражаться с чудовищами удалые бойцы неплохо помогали. Но за это же их ненавидел простой люд.

Ходили слухи, что некоторые охотники, особый отряд, врываются темными ночами в дома неугодных власти и забирают их в Цитадель под видом обратившихся. Джоэл пока не находил подтверждений, но опасался, что в случае обнаружения точно сбежит в горы честным пастухом-стригалем.

Размышления, перемешанные с дробным стуком быстрых шагов, прервал Ли:

— Джо, что же это получается? С чего они так резко?

— Говорю же, устали так жить, — коротко выплюнул Джоэл, не вынося глупых вопросов. По правде, его не интересовали причины. А вот сам факт испоганил им с Ли выходные. Он еще планировал заняться неофициальным расследованием дела Рыжеусого, то есть своей настоящей работой. Но гарнизон считал, что функции охотников в другом.

— Я тут поговорил с твоим соседом, пока ты спал. По городу слух ползет, что из трущоб продают девушек и парней в Квартал Богачей. Для утех. Короче, рабами.

— Это после нашего визита в бордель такие слухи? Быстро они, — фыркнул хрипло Джоэл и снова закашлял. Несколько раз он едва не споткнулся, мостовая постепенно превращалась в кисель из камней и грязи, а темп приходилось держать.

«Хоть бы упряжки выделяли. Сколько можно бегать. Гарнизон на другом конце города. Им там, конечно, хорошо, там трущоб нет и не было. Сейчас все на упряжках прибудут. А мы сами, как собаки, бегаем и бегаем», — зло думал Джо, пытаясь справиться с боем колоколов в ушах. Сказывалось переутомление. Возможно, он просто старел, хотя что-то рановато. Слишком много событий спрессовались ядреным брикетом жевательного табака.

— Джо, ты понимаешь! Похоже, мы разворошили осиное гнездо! — не унимался Ли.

Выглядел он отдохнувшим и неизменно свежим, бежал легко и непринужденно. Под глазам пропали синяки, и мягкая упругая кожа разгладилась, как у ребенка. Джоэл даже позавидовал и разозлился: возлюбленный не замечает, что у напарника перед глазами мельтешат черные мухи. Впрочем, сам виноват. Сам измотал себя, взваливая на плечи не только поручения начальства, но и исполнение просьб друзей. Но как иначе? Без друзей нельзя, без друзей остается только бесповоротно оскотиниться. А за неподчинение приказам карают смертной казнью в Квартале Палачей, поэтому он бежал вперед, как и все охотники, стекавшиеся с растревоженных улиц.

— А еще я слышал, что хозяин борделя до суда не дожил, его как-то свои же достали… вываляли в смоле и перьях, прогнали по Трущобам. И на кол посадили, а потом… — продолжал Ли.

— Хорошо, что наши имена не упоминаются, — оборвал его Джоэл, обругав себя за преступное легкомыслие. Зря они не дождались охранников из гарнизона, зря не убедились, что владелец притона попадет в «надежные руки». Дело приняло паршивый оборот. Они лишились возможности разведать, к кому и как приходит Рыжеусый. Хотя у них еще оставался бесценный список адресов — хоть что-то. Джоэл надеялся, что никто не выкрадет пожелтевшие листы со дна сундука в мансарде. Там, под толщей сетей и старой одежды, лежала единственная зацепка. Крепла уверенность, что Рыжеусый с его «целебными» снадобьями как-то связан с другими фрагментами этой головоломки. Но как — цепочка не складывалась.

— Джо, но мы не сделали ничего дурного! — протестовал где-то на фоне Ли. Мысли и опасения сплетались петлей висельника.

— Квартал Богачей с тобой бы поспорил.

Джоэл с трудом подавлял нараставшее чувство вины за начавшийся мятеж. Глупость! Вздор! Бред! Бессмысленно взваливать на себя ответственность за все грехи протухшего города. Юго-западные трущобы, самые крупные в Вермело, наверняка давно закисали взрывоопасным болотом.

В том месте с пришествием Хаоса скопились все уцелевшие беженцы, успевшие спастись в последний момент, но далеко не всем нашлась работа в городе. Наименее удачливые так и остались в лачугах у стены, их потомки вели жалкое существование теней, изнанки, кривого отражения добропорядочных граждан. Со временем они образовали несколько банд с четкой иерархией, но за пределы района обычно не совались. Теперь нашелся повод, и Джоэл не ведал, как относиться к тем, кто бунтовал от безысходности без шанса на лучшую жизнь.

Но ростки сочувствия увяли, когда обоняние уловило первые оттиски дыма, не приятного аромата очагов, а копоть пожарищ. Впереди ждал хаос, но не за стеной, а в пределах барьера.

Горожане спешно захлопывали ставни, где-то испуганно взвизгнула женщина, по мостовой прокатилась выпавшая из чьих-то рук плетеная корзина. Джоэл бросил короткий взгляд в переулок: на миг померещился белый чепец Джолин. Но к косяку распахнутой двери жалась сухонькая старушка. Да откуда бы взяться Джолин в Квартале Птиц?