и повернулся к доске. Хотя я все еще был зол, здравый смысл начал проникать в мои темные мысли, и я достал блокнот.

Выходя из класса, мы с Трипом шли в напряженном молчании.

— О чем, черт возьми, ты думал? — спросил он, как только мы остались одни. — Тебя чуть не выгнали из класса, или того хуже – из-за пустяков. —

—Это не пустяки. —

— Ничего страшного! Значит, ты обиделся. Чувак, когда ты поймешь, что это не личное? —

—С тобой, или с Йоска? — Прорычал я.

Трип выглядел так, будто я дала ему пощечину.

— Прости. — пробормотал я.

— У Йоски нет к тебе ничего личного. — тихо сказал он.

- А к тебе? - Подумал я, успокаиваясь.

— Йоска просто дразнит тебя, чтобы посмотреть, сломаешься ли ты. Это не потому, что он тебя ненавидит. Ты что, не понимаешь? —

—Что ты имеешь ввиду? —

—У тебя не может быть личной привязанности к вашей архитектурной работе. — сказал он рассудительным тоном. — Йоска просто пытается закалить нас. —

—Тебе легко говорить. — я сказал. — Он к тебе не пристает. —

—Думаешь, он не вышвырнул бы меня из класса? — спросил он.

Я неохотно согласился с ним.

Глава 515

— Пол, Послушай, у меня был такой же тренер по бейсболу. Он всегда что-то критиковал в моей игре, а я был одним из его лучших игроков. Не думаю, что во время тренировок и перед играми он когда-либо говорил что-то хорошее о моих ударах, о моем филдинге или о чем-то еще. —

— Вот как? И что? —

— Сначала, когда я играл хорошо, я говорил себе, что делаю это только для того, чтобы показать ему, что я могу, понимаешь? И знаешь, что он мне сказал, когда я этого добился? —

Я покачал головой.

— Этого недостаточно, Трип. —

— Хреново, чувак. — сказал я.

—Ты что, не понимаешь? Когда я перестал его злить, я начал слушать, что он говорит, и начал видеть проблемы с моей игрой. Он придирался не ко мне, а к моей игре. Но я не игра. То же самое и с архитектурой. Ты не дизайн. Выслушай критику Йоски, и ты поймешь, о чем он говорит. —

—О чем он говорил сегодня? — Угрюмо спросил я. Затем я передразнил свистящий акцент Йоски: — Попробуйте порисовать, когда проснетесь, Мистер Хьюз. —

—Чувак, посмотри на свой рисунок. Серьезно. Вынь его. —

Я вынул из рюкзака смятую бумажку. Это был рисунок здания «А&А» как и было назначено, с расстояния примерно в двести футов.

—Это лучшая работа, которую ты когда-либо делал? — Спросил Трип.

После напряженного раздумья я покачал головой.

Трип указал на то место, где Йоска написал «Наугад». Затем он серьезно посмотрел на меня. — Сколько времени тебе понадобилось, чтобы нарисовать это? — спросил он.

— Минут двадцать. А что? —

— Чувак, мне потребовалось полтора часа, чтобы сделать тот же рисунок. —

— Ну и что? —

— Посмотри на свой рисунок. — искренне сказал он. — Даже я могу сказать, что он не идеален. — добавил он, указывая на области, которые Йоска обводил. — А я не Йоска. —

— Да, пожалуй, это немного случайно. — неохотно признал я.

— Случайные здания рушатся. — серьезно сказал Трип.

Я не думал об этом в таких терминах.

—Точно! — сказал он, увидев шок на моем лице. — Если тебе от этого станет легче, скажу, что Йоске нечего было сказать о моем рисунке. Вот, посмотри сам. — сказал он. Затем он протянул мне свой рисунок.

Йоска написал: «Грубо и по-дилетантски, Мистер Уитмен. Это выглядит так, как будто его нарисовал малыш с карандашами. Вам нужно лучше разработать свой глазомер».

—Тебя это не бесит? — Спросил я Трипа.

Он покачал головой. — Я студент первого курса архитектурного факультета. Я в классе уже три недели. Что, черт возьми, я знаю о аритектуре? Я имею в виду, по сравнению с Йоска, мы абсолютные новички. Да, он мудак, но он также мудак с гораздо большим опытом, чем любой из нас. —

Я протянул ему рисунок, и мы пошли дальше.

— Серьезно, парень. — сказал он. — он тебя просто дразнит. Он хочет, чтобы ты отреагировал, чтобы он мог ударить тебя и сделать из тебя пример. Не доставляй ему такого удовольствия. —

— Легче сказать, чем сделать. —проворчал я.

—Я знаю. — сказал он. — Но ты должен сохранять спокойствие и расслабиться. Прибереги свой гнев для чего-то действительно важного, как война в Афганистане или тупые ливийцы. Когда Йоска говорит тебе что-то, это не о тебе, это о твоей работе. Ты – не твои рисунки. — сказал он решительно. — Это просто линии на бумаге. —

— Наверное. — сказал я. Умом я понимал, что он прав. Но это все еще не остудило мой гнев по поводу Йоски и того, как он со мной обращался. Это просто несправедливо. Почему он выбрал меня?!

— Эй. — спросил Трип, меняя тему, когда я нахмурился. — хочешь пойти поиграть в футбол? Это отвлечет тебя от Йоски. Мы с Люком хотели собрать ребят и попрактиковаться в футболе. —

—Наверное. — сказал я, пожимая плечами.

— Люк даже разговаривал с твоими соседями. — добавил он. —Они тоже хотят играть. Маленький парень, Ти-Джей, был в безопасности в старшей школе. А большой парень, Глен, уже играл. —

— Да? —

—Ти-Джей сказал, что он очень хорош. —

—Насколько Глен велик. — сказал я, — настолько я в это верю. —

Остаток пути до Кэррика мы говорили о футболе. Трип играл за защитника, когда был моложе, что меня нисколько не удивило. Он также был очень рад, что Ти-Джей и Глен играют за команду нашего этажа, несмотря на раздражающую личность Ти-Джея.

С люком в качестве защитника и Ти-Джеем в качестве страховки, другой команде будет трудно отобрать мяч. А с Гленом впереди, никто не сможет добраться до Трипа. Он также настаивал, что я буду хорошим полузащитником, хотя у меня не было никакого реального опыта.

— А кем будет играть Джефф? — Спросил я.

—С его скоростью, я определенно хочу, чтобы он был принимающим. —

—Он едва может поймать мяч. — усмехнулся я. — И