– У нас дом тоже охранялся. И окна бронированные... Ничего не помогло...

– Да это я дурака свалял... – покривился Артем. – А они знали, что окна бронированные. Ждали, когда я высунусь. Говорю же, конкретная контора...

– Это меня и беспокоит.

– Меня, если честно, тоже. Но думаю, все уладится. Там из-за завода рамсы. Так это, Буча уже был на заводе, сказал, что у нас к ним претензий нет... Буча напуган. И Зык тоже. Я сам их когда-то «Белой стрелой» пугал. Накаркал, блин... Ничего, прорвемся... Зык сейчас у руля. Пусть и дальше рулит. А я, наверное, соскочу с этих дел. Пусть там сами без меня разбираются, а, как ты думаешь?

– Я не думаю. Я уверена, что так и надо сделать. Убьют же...

– А фирму я за собой оставлю... Сказал Зыку, что из-за нее сыр-бор загорелся, так он испугался... А фирма здесь ни при чем. Завод при чем. Ну его к черту... Может, продать фирму – и твою, и мою? Может, за бугор махнем, а?

– Если ты считаешь это нужным.

– Да я пока только думаю...

– Думай. И выздоравливай поскорей...

Из больницы Юля отправилась к себе на фирму. Пришла партия новых машин из Германии, необходимо было осмотреть их, проверить и подписать документы...

Дела у нее шли более-менее успешно. Не наезжают, не стреляют, товарно-денежные обороты с каждым месяцем увеличиваются. Грех на что-либо жаловаться. И за границу что-то не очень хочется уезжать. Но если Артем скажет, с продажей своей фирмы она тянуть не станет...

В свой офис она шла через павильон, где были выставлены образцы новых иномарок. Она всегда так делала, чтобы лишний раз глянуть, как работает персонал. И клиентов не обходила вниманием, смотрела, кто крутится вокруг машин – оценивала людей по внешним признакам, определяя, способны ли они сделать столь дорогостоящее приобретение. Праздных зевак она на дух не переносила, но тем не менее никогда не отдавала распоряжения гнать их прочь. Иногда случалось, что неброско одетый и, казалось бы, избитый жизнью человек покупал «Мерседес» последней модели...

Ее внимание привлек мужчина, стоявший возле нового «Ауди» черного цвета. Черты его лица показались ей знакомыми. И глаза... Он тоже смотрел на нее. Казалось, о машине он и думать уже забыл... Радик. Повзрослевший, заматеревший, но это был он.

Короткая стрижка – идеальная гармония с жесткими чертами лица и открытым мужественным взглядом; скупая улыбка на тонких длинноватых губах. Лощеный, со вкусом одетый – строгое полупальто, белый шарф, черные с шелковым блеском брюки, стрелки которых были наглажены до остроты бритвы, начищенные до блеска туфли того же цвета.

Юля почувствовала, как вспыхнули ее уши... Казалось бы, ничего такого и не произошло. Радик давно уже ничего для нее не значит. Ну, встретились случайно, что тут такого. Она имеет полное право пройти мимо... Но мимо она не прошла. Остановилась, глядя, как Радик приближается к ней... Огонь с ушей перешел на щеки. Что же это с ней такое творится?

– Привет! – с галантным полупоклоном улыбнулся он.

– Здравствуй...

Она невольно взмахнула рукой, и он легко поймал ее, поднес к своим губам... Юля чувствовала себя так, словно пол под ногами превратился вдруг в раскаленную сковородку. Эта сцена и радовала ее, но еще больше пугала. Было в облике Радика нечто демоническое, завораживающее...

А ведь раньше он был обычным, совершенно незатейливым парнем, каких много. Несколько изменился за год службы в армии, чем набрал несколько плюсовых очков. Их как раз и хватило для того, чтобы она всерьез отнеслась к нему и, сама от себя того не ожидая, включила его в число своих мужчин. Со всем отсюда вытекающим включила. О чем стала жалеть еще до того, как грянул гром. Жалела, но продолжала принимать его. И не только из жалости, как не однажды пыталась себя в том убедить. Уже тогда, в армии, в нем появилось нечто такое, от чего кровь в жилах начинала течь быстрее. А сейчас он и вовсе расцвел – пусть и неуютно-махровым, но по-мужски зрелым и терпким на запах цветом. И столько в нем было волнующе-притягательной энергии, что Юле хотелось бежать от него сломя голову, от греха подальше.

– Какими судьбами? – спросила она.

– Да вот, машину хочу купить, – непринужденно ответил он.

– Эту? – показала она на «Ауди».

Уж очень она сомневалась, что Радик сможет потянуть тридцать пять тысяч долларов.

– Ну, можно и эту. Но я человек практичный. Лучше взять подержанную, но в хорошем состоянии...

– Разумное решение для практичного человека, – не могла не согласиться она. – Но подержанные машины у нас выставлены во дворе, под навесом...

– Да, я видел. Но решил сюда заглянуть. Новое ведь больше радует глаз... Это я о машинах, – уточнил он.

– А мы разве не о них говорим?

– Говорим о них. А думаем друг о друге...

– Теперь я поняла, о чем ты думаешь, – усмехнулась Юля. – С машиной меня сравниваешь, да?

Подержанная она, с пробегом... Какое счастье, что она сдержалась, чтобы не сказать это вслух... А ведь могла сказать. От волнения в голове что-то закоротило... И чего она так разволновалась?

– Я сравниваю тебя с той Юлей, которую когда-то знал. Никакого сравнения. Ты стала гораздо лучше...

– Где тебя льстить учили, Улич?

– Это не лесть. Это правда.

– И ты пришел, чтобы сказать это мне?

– Нет, я пришел к тебе, чтобы купить машину.

– Так покупай. А по ушам не надо ездить. Я, между прочим, замужняя дама...

– Ну, если между прочим, – с наигранной беспечностью усмехнулся Радик.

– Где-то я уже это слышала...

Юля вспомнила их первую встречу в Казахстане. Денис вез ее со станции в часть, машина сломалась, он ушел за помощью, а она осталась. Потом появились Радик с Артемом, они завели машину и угнали Юлю вместе с ней... Она тогда сказала, что замужем, между прочим. И он точно так же усмехнулся. «Ну, если между прочим...» А чуть позже он заглянул к ней на огонек, промежду прочим. И она, дура, его не прогнала... И сейчас она чувствовала себя полной дурой, потому что не могла послать его куда подальше. Должна была погнать его поганой метлой, но будто какая-то сила сжала тормозными колодками ее волю...

– И где ты это слышала?

– Неважно... Важно, за кем я замужем...

– За кем?

– Не за Денисом.

– Знаю. Твой Денис умер... Мы же с ним в одной системе служили, помню, деньги еще на похороны собирали... Э-э, я, наверное, не то говорю...

– Может, нам лучше вообще ни о чем не говорить?

– Ну да, не то сказал... Что, будем стоять и молчать?

– Нет, просто разойдемся...

Ни одна черточка не дрогнула на его лице.