– Как иголки под кожу.

Шипы разбились о ствол дерева в сантиметрах от кудесника. Он сглотнул, пугливо озираясь:

– Не кричать. Не кричать. Почему не кричать?

– Их слишком много! – ужаснулась Никс.

Ветровые потоки свистели ударами. Она отражала штурм млечными доспехами, понимая, что не справляется. Никс вскрикнула, взметая щит, – поворачиваясь прямо к стреле шипов. Скурат занес булаву – ядовитая стая вспыхнула фантомом коршуна в двух шагах. Ребята отпрянули от нестерпимого жара. Фиолетовые языки пламени объяли призрак, раскинувший в агонии крылья, начиненные остриями.

– Что за марево? – поморщилась Никс.

Скурат схватил её за руку, увлекая бежать. Багрово-синий огонь разрастался преградами, и только Горан на мгновение замер, всматриваясь в крылатые фантомы. Он догадался: Уц.

До палаток троица мчала, не чувствуя серного удушья и боли. Шум схватки разбудил крадушей. Они стояли с вещами наготове. Эфа, Исмин, Злата и Тами: взбудораженные, с бессвязными выкриками. Клюв занимал оборону с ножом в руках.

– К горам! – крикнул Горан.

Пламя шипело по пятам, обрастая раскаленными кольями. Беглецы пустились вперёд, к каменному предгорью. Переклички стихли. Каждый сосредоточился на неразборчивом пути. Выступ, кустарник, заледеневший родник. Прыжок, поворот. Цепкий взгляд – в недостижимые укрытия.

Внезапно пламя за спинами погасло, рассыпаясь пеплом. Звёзды заволокли тучи. Лес вдохнул глубоко, втягивая пепел в воронку. Пугающая тишина. Ураган пыли обрушился на ребят. Гром раскроил небо. Видимость затуманилась. Невозможно было ни вздохнуть, ни крикнуть. Мелким горохом повсюду застучал град. Каждый теперь бежал наугад, не осознавая верен ли следующий шаг. Горан, закрывая лицо капюшоном, звал ребят. Где-то вдали откликались их взволнованные голоса. Ветви над головой вспыхнули белыми звёздами, пока тучи рассеивались сиянием скалистого леса. Смутная, дрожащая картинка зарослей прояснялась.

Кудесник остановился, завидев тень впереди; скинул капюшон.

В нескольких шагах на поваленном дереве стоял Уц.

Его долговязое тело покрывал графитовый костюм новобранца Орда – приспешника змеядов. Затылок на короткостриженой голове сжимали прутья необратимости – стальная дань клятве верности перерожденцам. Горан ужаснулся тихой ненависти в глазах мальчишки, невольно отступая.

– Где Злата? – спросил Уц со зловещим спокойствием.

В оседающей пыли шакалами проступали оскаленные фигуры змеядов. Неисчислимая тьма, непреодолимая преграда. Рокот жаб вибрировал в мыслях.

– Уц, ты спятил? – Горан выискивал взглядом друзей, понимая: ему уже не сбежать. Но они успели укрыться, обязаны. – Ты примкнул к врагу?

– Некогда – да. Врагу, оставившему меня в котле чудовищ. – Уц шагнул навстречу – фантомы птиц разрослись сумеречной мантией. – Но чудовища порой дружелюбны.

– Это неправда.

– Правда всегда на стороне сильных.

Горан остановился, дожидаясь приближения крадуша. Круг змеядов смыкался погребальной насыпью. Целое полчище синюшных призраков. Уц сжал кулак и с силой ударил в лицо кудесника.

Птицы свирепели над рухнувшим противником, не позволяя подняться. Крадуш очертил нервным шагом кольцо:

– Где они?

– Уц, мы не желали тебе такого. Нет. Ты не можешь подвергнуть их…

Удар в живот заставил Горана поперхнуться вскриком. Боль скрутила в комок – получалось только хватать ртом воздух.

– Ты ошибаешься. Твоя ложь об Алефе, – он изобразил ладонями чаши весов, – и горизонты могущества, открытые мной.

– Чушь!

– Если бы ты мог представить, какая власть принадлежит змеядам, какие возможности дарует их магия! О, крадуши будут ползать в ногах с благодарностями.

Горан с ненавистью взирал на склонившегося мальчишку.

– Это ты рассказал гончим о нашем маршруте? Ты, – кивал с презрением Горан. – Но в Реморе вы опоздали. И в чернолесье Узоречья. И здесь. Ты опять просчитался.

Уц схватил Горана за волосы. Угрожающе заглядывая в глаза, он выделил каждое слово:

– Где Злата?

Земля всколыхнулась дрожью – багровые стрелы света раскроили её на бессвязные пазлы. Змеяды ринулись к кудеснику, но трясущаяся почва уходила из-под ног, и они падали, вцепляясь когтями в зыбкую опору. Шипение жалило яростью. Фантомы Уца устремились шиповыми стрелами в Горана. Он зажмурился, предчувствуя вспышку боли, но глаза ослепил свет. Щит. Над ним взметнулся в небо крылатый лев – Регул Никс. Фантомы рассыпались клокочущими частицами. Дрожь земли усилилась.

Горана настигли крики. Он недоверчиво всмотрелся в небо, в спускающиеся с гор серые точки, что, приближаясь, приобретали хищные очертания рысей.

– Алаты!

Над Гораном рыкнул крылатый зверь, и руку протянула Есея:

– Смелей, кудесник!

Он ухватился за руку помощи, взбираясь на спину чудища. Рысь вспрыгнула по воздуху, крылом рассекая туман. Горан оглянулся. Лучи рассвета озарили мрак чащоб. Лес зашумел пробудившимся приливом, птицы и звери хлынули из укрытий буйными волнами. Взбешённые змеяды голодно бросались в атаку, но падали в сметающем потоке сопротивления.

– Ловушками они преподали нам урок, – горько улыбнулась Есея, воинственно осматривая смертельную схватку существ леса и змеядов. – В этом капкане, – она кивнула на сплетающиеся сетями кварцы, – они расплатятся за отнятые жизни!

Змеяды обрастали стаями мух, извергая удушливые серные сгустки. В них бросались с рёвом корнеголовые медведи и изумрудные лисицы. Безликие призраки болот окутывали паникой. Горана окрикнули друзья. Алаты уносили на спинах крадушей к Звездным горам: испуганных Тами и Эфу; Скурата с булавой в руке и разгневанную Никс; Клюва, порывающийся в бой; Злату…

Уц, позабыв об опасности, пробирался сквозь гущу сражения. Фантомы разбивались о крылья алата Златы – и Уц кричал в гневе, звал её, но беглянка скрылась за скалистым холмом. Из кварцевого укрытия алат вспорхнул с Исмин, обессиленно привалившейся к спине взволнованной Златы.

Дрожь земли окончательно стихла. Началось снижение…

Есея спрыгнула в окровавленную траву, устремляясь на помощь к ревущим в борьбе существам.

– Летите! – крикнула Горану.

– Нет, эти перерожденцы – лишь часть. Крупица. Срубишь голову – вырастает новая. Им уже спешит подмога. Отступайте! Бежим?! – умолял он.

Есея оттолкнула рысь, преграждающую ей путь крылом.

– Достаточно бегства! – воскликнула. – Этот лес – мой дом, кудесник.

– Ты погибнешь! Все вы!

– Пусть! Только бы вернуть его.

Она кувыркнулась в воздухе, бег продолжая рогатой лисицей. Ветром неслись маревые кони. Метались клыкастые животные и жуткие существа в грибах и коре, вздымающие снотворные потоки пыльцы. Алат прыгнул в небо, настигая сородичей. Горан отвернулся. Крики преследовали эхом, но он сквозь слёзы смотрел на горизонт, не чувствуя леденящего ветра, сметающей скорости, кружащейся высоты.