Девушка развернулась.

— Прости! — Эльберт поймал ее за руку. — Я дурак!

— Угу! — шмыгнула Хлоя.

— Прости!

Правильно, извинений много не бывает.

— Когда ты рядом, у меня сердце останавливается, — глядя на девушку влюбленными глазами, выдал Эльберт.

А что, логично. Сердце останавливается, кровь в голову не поступает, вот и получаются «совы в закате».

— Я дышать рядом с тобой боюсь! Ты как звезда на небе, а я? Я всего лишь телохранитель! — Эльберт сипло выдохнул, выпустил руку драконицы. И с поклоном отступил. — Простите, леди, я забылся.

— Дурак! Ты мне нравишься! — перебила красная, как мак, Хлоя. И смущенно пробормотала: — Я же тебя так давно знаю… И Освальд… Я его так быстро забыла… Ты считаешь меня ветреной?

— Как можно! Я люблю тебя, Хлоя. — Эльберт осторожно взял девушку за руки, поцеловал тонкие пальцы.

— Полетели. — Дыхание мужа коснулось щеки.

Разворачивая метелку, я блаженно улыбалась. Хлоя заслужила счастье, пусть и такое стеснительное, как белый дракон.

Наслаждаясь полетом, прохладой утра и объятиями любимого мужа, я не сразу заметила, что супруг колдует. Расслабилась, пригрелась на солнце и пропустила появление приятного сюрприза — призрачного прохода в подлунные земли.

— Но сейчас же день! — ошеломленно протянула я.

До сегодняшнего утра я считала, что у мужа случайно получалось открывать проход днем. Волнение и все такое.

— Не важно, день или ночь, — заверил дракон. — Теперь я всегда могу обратиться к этой силе или уйти в подлунные земли. И забрать тебя с собой.

— А как же метла? — рассмеялась я, оказавшись на руках Крэйга, за спиной которого распахнулись алые магические крылья.

— Сама долетит, цель ты ей задала. Слава богам, это обычный артефакт.

Ну и ладно.

Я обняла мужа за шею, восторженно пискнула, когда мы пронырнули через невидимую границу и приземлились в высокую траву подлунных земель. С момента когда я тут была последний раз, ничего не изменилось.

В подлунных землях царила звездная ночь. Заросшие высокой травой холмы тянулись до горизонта. В траве, потревоженной легким дыханием ветра, вспыхивали серебристые огоньки. Они взлетали и раскрывались бутонами причудливых цветов. Превращались в невесомых бабочек и забавных зверей, напоминающих крохотных драконов. Воспарив к серебристой россыпи звезд, исчезали, чтобы снова вспыхнуть в траве разбуженными огоньками.

Не удержавшись, я дотронулась до серебристой бабочки, от легкого прикосновения магическое насекомое осыпалось белыми искрами, оставив на пальцах мерцающий след, а в душе — детское чувство восторга.

— Осталась последняя тайна. — Крэйг опустил меня на землю, обнял, встав за спиной.

— Еще одна? Что-то мне не хочется узнавать еще одну тайну рода Эзраа.

— Это моя тайна. — Он нежно коснулся губами моего уха. — Впрочем, не такая уж и тайна. Но драконы не особо распространяются об этом нашем секрете. Опасаются кладоискателей.

— Ого! Неужели я сейчас увижу сокровищницу дракона? — улыбнулась я. — Горы монет и каменьев?

— У нас нет сокровищниц. По крайней мере, магических. — Крэйг вытянул руку, трава у наших ног зашуршала. — Зато есть золотоносные жилы.

Шуршание стихло, и из земли начали подниматься тонкие, сияющие золотом нити.

— Да ты богач! — Я лукаво посмотрела через плечо на мужа. — Что-то мне подсказывает, это не обычное золото, которое ты можешь вызвать по желанию?

— Нет. Это магическая жила нашего рода. С ее помощью можно заблокировать чужую магию, текущую в земле. Силы нашего рода хватает на всю провинцию. Ею управляют наследники, но подчиняется, к сожалению, она не всем. — В голосе Крэйга прозвучала грусть.

— Твоей сестре она не подчинилась? — Я взяла руку мужа и поцеловала запястье.

— Нет. Дед и отец тоже не смогли с ней совладать. Никто из нашего рода со дня появления проклятия.

Жила не захотела подчиняться тем, кто сдался, шел на полумеры или был слишком слаб.

Я обернулась к Крэйгу. Провела ладонью по его щеке, отвлекая от печальных мыслей.

— Все тайны остались в прошлом. Я так люблю тебя!

— И я тебя, моя зеркальная ведьмочка.

Я целовала любимого дракона. А вокруг вспыхивали серебристые огоньки, раскрывались бутонами причудливых цветов, превращались в невесомых бабочек и исчезали в россыпи звезд.