– Прошу рассаживаться, – распорядился он и знаком показал Луи, что тот поедет с ним. – Отправляемся в офис Министерства природных ресурсов. Нас ждёт самая приятная заключительная часть экспедиции. Зафиксируем координаты месторождения и задокументируем права собственности.

Кира и Жак приготовились было к затяжной процедуре, обставленной массой формальностей и чиновничьей канителью. Но «самая приятная» часть экспедиции прошла быстро и буднично.

Вопреки ожиданиям, офис Министерства природных ресурсов Борсханы оказался скромным двухэтажным особняком в северной – правительственной – части Хараре. Экспедицию провели в просторный, но обустроенный с нарочитой скромностью кабинет, где их приветствовал человек в недорогом и, похоже, купленном много лет назад костюме. Седые виски и старчески ссутулившиеся плечи довершали картину. Сложно было представить, что этот невзрачный старичок руководит сколь-нибудь масштабными процессами и решает вопросы национальной важности.

– Господин министр, – по-свойски приветствовал его Бонгани.

Всем стало очевидно, что в иерархической системе Борсханы учреждение, в которое они прибыли, не имеет большого веса. Тень Афолаби скользнула в голове у каждого, кто стоял сейчас в министерском кабинете, обставленном в стиле европейских мебельных магазинов средней руки.

Министр кивнул в ответ на приветствие и произнёс глухим надтреснутым голосом:

– Господин Бонгани, рад вас видеть спустя… – он запнулся, пытаясь, видимо, мысленно сосчитать срок, и, не справившись с задачкой, закончил. – Спустя столько лет.

– Да-да, – ответил Бонгани. – И я рад встрече. Но давайте приступим к делу, если вы не против.

Министр снова кивнул и указал на бланки с гербами Борсханы, разложенные на столе.

– Прошу, господа.

Луи Дюран вписал в паспорт месторождения его истинные координаты и заверил документ подписью, под которой в качестве свидетелей поставили подписи остальные участники экспедиции, а контрольный комиссар ООН Петерс Клемент утвердил документ. Кира, в свою очередь, подписала ходатайство о притязании на «право первооткрывателя», Дюран и Клемент подтвердили его обоснованность.

Как только все подписи были проставлены и Кира приняла из рук министра массивную папку со своими экземплярами документов, раздалась трель телефона Бонгани – словно звонивший наблюдал за происходящим и ждал окончания процедуры.

Взглянув на экран мобильника, Бонгани изменился в лице – на нем появилось выражение сосредоточенного ожидания: черты окаменели, глаза напряжённо сузились, даже пот на лбу выступил.

– Слушаю, босс!

И, помолчав несколько минут, опустил телефон и объявил:

– Друзья, мы должны отпраздновать это важное событие. Комиссар Клемент не закончил дела в Хараре, а всех остальных господин Афолаби приглашает в гости. Отказы не принимаются. Его самолет уже ждет в аэропорту.

Вилла в нескольких километрах от Ниццы, на которую прибыла компания – Кира, Жак, Бонгани и Луи, – производила смешанное впечатление. Размеры парковой территории вкупе со зданием, в архитектуре которого просматривались лейтмотивы римского классицизма, свидетельствовали о европейской респектабельности. Но стоило пройти вглубь парка по ухоженной аллее, как умиротворяющая атмосфера аристократизма, обрамлённого прирученной природой, сменялась духом неухоженной дикости. Дальняя часть резиденции напоминала джунгли Борсханы, собственно, это и были джунгли: здесь росли африканские растения, пели африканские птицы, в ветвях скакали мартышки.

На стыке европейского парка и диких джунглей был накрыт стол. В прошлый раз гости обедали на специальной площадке возле виллы. Да и меры безопасности при входе не были такими жесткими. А главное – атмосфера была совсем другой, нежели во время первого посещения Кирой усадьбы алмазного короля. Более напряженной, что ли…

Гостей обслуживали чернокожие слуги в белых смокингах, выправкой и выучкой не уступающие персоналу самых дорогих европейских гостиниц и ресторанов. Кроме хозяина здесь присутствовал его друг – шейх Ахмед бин Касим, с которым Кира была знакома, за спиной Афолаби стоял его личный телохранитель – капитан «Чёрных леопардов» Мадиба Окпара, который когда-то освободил ее из плена Гастона Синей Бороды.[6]

Сидевший во главе стола Джелани Афолаби, одетый в национальный халат с узорчатым золотым шитьём, старательно изображал радушного хозяина, жестом он указал Кире на место рядом с собой, но на него опустился Жак, а за ним – уже Кира. Бонгани и Луи Дюран заняли места напротив, шейх сидел в противоположном торце стола, напротив хозяина. Он тоже был в белоснежной тунике и головном платке в мелкую синюю клетку. На фоне их нарядной, отглаженной одежды и белых смокингов официантов члены экспедиции в измятом, пропахшем костром камуфляже казались клошарами, задержанными полицией за попрошайничество.

После длительного перелета, хотя в самолете кормили и удалось поспать в комфортабельных креслах, все равно гости устали и проголодались, поэтому с аппетитом набросились на еду. Официанты разносили деликатесы, предлагали гостям спиртное, сноровисто меняли тарелки. Афолаби пил русскую водку, о чем сообщил во всеуслышание и многозначительно посмотрел на Киру, которая пригубливала сухое вино. Жак следовал ее примеру, Бонгани не пил, очевидно, сдерживаемый присутствием начальника, шейх вообще не употреблял спиртного, зато Луи от души налегал на виски. Угощали мясом крокодила, зебры и ягнятиной, которые готовились по африканскому рецепту, среди раскаленных камней, в специальной яме, которая, как знала Кира, располагается рядом с обеденной площадкой.

– Свежайшее мясо! – отметил Жак, разделываясь с крокодильей отбивной. – Как вам удается доставить его в таком состоянии?

– Очень просто, – улыбнулся хозяин. – Еще час назад этот крокодил плавал в воде!

Афолаби был любезен и приветлив. По всем правилам этикета, он старался занять беседой каждого гостя. Расспросил геолога о специальных подробностях экспедиции, предложил выпить за него и всех участников поиска. Упомянул и погибшего Траоле.

– Жаль Абрафо, но как сказали бы в племени донго, его забрал Дух реки, – произнес хозяин, осматривая присутствующих.

– Верно, – мрачно подтвердил Бонгани и покосился на Киру. – А воля духов священна.

– Нет, мы, конечно же, скорбим об ушедшем товарище, – добавил Афолаби, встретив недоумевающий взгляд Киры. – Но, видите ли, в Борсхане не принято сокрушаться по тому, кого забирают духи. Считается, что это может навлечь гнев на самого скорбящего.

За его спиной скакали с ветки на ветку обезьяны, пронзительно кричали попугаи, покачивали массивными клювами туканы, а в искусственном водоеме, растянувшемся по краю поляны, плескались небольшие крокодилы. Которые, впрочем, не поднимали Кире аппетит. Как и то, что при входе на территорию дежурные «леопарды» отобрали у всех телефоны, а у мужчин еще и оружие. Киру, правда, на наличие оружия не проверяли. Некстати она вспомнила, что где-то в глубине леса находится тайная тюрьма, в которой Афолаби мог держать кого угодно и где когда-то закончил свои дни похититель женщин Гастон Синяя Борода.